Керк Монро - Тени Ахерона 2. Черное Солнце Страница 51

— Конечно, это же аксиома! — воскликнул Валент, не понимая, чего Гвай добивается. — У каждой школы волшебства, будь оно белое, черное, алое или даже лиловое в клеточку, есть свой особенный «запах» заклинаний. Вы ведь можете отличить аргосское вино от шемского, зингарского или пуантенского?

— И какой же запах ты сейчас ощущаешь? — продолжал настаивать Гвайнард. — Здесь, в Арелате?

— Вполне знакомый, — Валент неопределенно подернул плечом. — Магия кхарийцев, которой так увлекся конклав Черного Солнца, особенная. Я довольно хорошо изучил ее, пока жил в Ройле. В коллекции светлейшего маркграфа есть почти все сохранившиеся гримуары времен Ахерона.

— И ты можешь… м-м… воспроизвести кхарийские заклинания? Так, чтобы они действовали?

— Ну… да.

— Так в чем же дело? — лицо Гвайнарда озарилось улыбкой. — Зачем создавать лишнюю рябь на воде? Если коринфийские маги чувствуют волшебство Равновесия, а сами вовсю пользуются магией Кхарии, создающей единое «поле», о возмущениях которого ты упомянул, то почему бы достоуважаемому Валенту Мессантийскому не последовать их примеру? Пока мы находимся в Арелате — забудь про Алые заклинания, работай с магией Ахерона! Кстати, они какого цвета? Черные, я полагаю?

— Ты окончательно спятил, — убежденно сказал Валент. — Просто не понимаешь всех тонкостей! Объясняю: волшебство Равновесия использует мощь окружающей нас природы, которая не добрая и не злая — мы черпаем силу из деревьев, камней, солнечного и лунного света, животных, людей, наконец! Кхарийцы же использовали энергию, проникающую в наш мир из Черной Бездны, обители Первородного Зла! Как бы это объяснить?.. Представьте, что обитаемая людьми Средняя Сфера Вселенной, земная твердь, это своего рода губка, впитывающая истекающую из Верхней и Нижней Сфер Светлую и Темную силу. Магичекие потоки сталкиваются, нейтрализуя друг друга или порождая Равновесие — когда Черного и Белого поровну, образуется вовсе не серое, а Алое! Так вот, кхарийцы умели отделять извергаемые бездной потоки Тьмы и использовать чистую, без примесей Черную силу. Это огромная мощь — Бездна могуча, ее магия почти необорима.

— Ты нас запутал, — поморщился Хальк. — Теоретические выкладки сейчас никому не интересны. Скажи четко: сможешь ты на время позабыть о своем любимом Равновесии и бороться с противником его же оружием? Сможешь почерпнуть силу из Бездны?

— Устав Ордена Алого Пламени это напрямую запрещает, — ханжеским голосом сказал Валент. — А я являюсь главой конклава. Если уж я начну пользоваться кхарийскими заклинаниями, то что мне требовать от остальных магов Ордена?

— Клянусь, мы никому не расскажем, — приторно-ласковым тоном совратителя малолетних отозвался Хальк. — Так можешь или нет?

— Искусители… — проворчал Валент. — Так уж и быть, только ради общего блага. Поймите — я сильно рискую. Сила Бездны безгранична и очень притягательна, к ней привыкаешь, будто к ядовитому порошку лотоса. Мне решительно не нравится перспектива превратиться в черного мага. Причем это может произойти неосознанно, я и сам не пойму, что Тьма захватила мою сущность и обратила в настоящего монстра.

— А ты понемножечку, — бездушно сказал барон Юсдаль и тут же повернулся к скрипнувшей двери. — Что такое, Джигг?

Камердинер стоял на пороге с самым невозмутимым видом.

— У вас посетитель, господин барон. Он в ваших комнатах.

— Джигг, почему вы раньше не доложили? И почему пустили этого посетителя в мои покои без разрешения? Кто такой?

— Он только что прибыл, господин барон. С вашего позволения, этот месьор является вампиром.

Я взглянул на окно — за ставнями мерцали первые звезды. Давно стемнело.

— Это Рэльгонн! — вскочил Гвай. — Очухался и переместился из подвала к нам!

— Данный вампир месьором Рэльгонном не является, — не меняя интонации сказал Джигг.

Мы переглянулись. Что за чепуха? Откуда в Арелате еще один вампир?

Всей компанией направились в покои Халька. Камердинер ничего не приукрасил — в кресле у камина и впрямь восседал незнакомый мне каттакан, весьма похожий на Рэльгонна. Только еще более безобразный, если такое вообще возможно.

— Ритагонн! — немедленно воскликнул Гвай. — Мы ждали, что ты придешь!

— Где мой племянник? — не здороваясь, просипел желтоглазый упырь. — Я пытался найти Рэля по запаху мысли, ничего не получилось. Он вчера не вернулся в Рудну, мы беспокоимся. Пришлось потревожить вас — Рэль упомянул, будто отправляется в Арелату. Что с ним?

— Долго рассказывать, проще показать, — Гвайнард махнул рукой и вышел на лестницу. Хальк, Джигг и Валент остались в комнатах, а мы вместе с упырем направились во двор, ко входу в подвал.

— Один каттакан всегда может отыскать другого, на каком бы расстоянии он бы ни находился, — пояснил Гвай, когда мы зажгли факел и начали спускаться в глубокий погреб. — Своего рода телепатическая связь. Ритагонн, ты на самом деле не можешь почувствовать мысль Рэля?

— Для этого нужно, чтобы были мысли, — сварливо проворчал упырь. — Признаться, мы в Рудне напуганы, ничего подобного раньше не случалось. Сначала подумали, что Рэль умер…

— Утром был жив, — тихо отозвался Гвай. — Его оглушил монстр-псионик, если ты понимаешь о чем я говорю. Пришлось упрятать Рэля сюда, подальше от солнца.

— Псионик? Давайте посмотрим, — озадачено сказал упырь и наклонился над Рэльгонном, который лежал в том же положении, что и на рассвете. — Гвайнард, убери факел подальше, вдруг эта рухлядь загорится? Я отлично вижу в темноте. Так… Живой, это неоспоримо, но сознание отсутствует напрочь. Придется провести кое-какие исследования.

Ритагонн возился со своим племянничком не меньше двух квадрансов — цеплял ему на руки и на голову светящиеся призрачным синим светом коробочки, принесенные с собой из Рудны, изучал появляющиеся на них иероглифы и сквернословил так, что невоспитанному вампиру позавидовал бы любой запойный боцман-пират с Барахских островов. Судя по всему, дело у Ритагонна не ладилось.

— Чепуха какая-то! — мне показалось, что упырь сейчас сплюнет. Он посмотрел на Гвайнарда и постучал длинным ногтем по одной из шкатулок. — Знаете, что эта гадина утверждает? У Рэльгонна полностью стерта память! Полностью, понимаете? Ее соскоблили, будто чернила с пергамента! Никаких знаний, никаких умений — вообще ничего не осталось! Этого не может быть! Гвай, расскажи подробно, что вчера стряслось!

Мы, перебивая друг друга и пытаясь вспомнить любые подробности, начали повествовать о стычке с илитидом. Ритагонн слушал и кивал, потом спросил о природе этих тварей, и мы рассказали ему все то, что объяснял Валент.