Оксана Панкеева - Распутья. Добрые соседи Страница 52

— Вот, взгляни. — Он протянул Ольге подзорную трубу и указал куда-то в дальний конец парка, в сторону того самого кладбища, где нашел свой бесславный конец любвеобильный адъютант.

— Какая-то женщина идет по дорожке, — доложила Ольга, заглянув в трубу и поискав что-нибудь примечательное. — Это и есть «занятное»?

— Дальше, за оградой. Там хорошо видно, на одном из надгробий.

Видно было действительно хорошо — погода стояла ясная, и уже почти полная луна ярко освещала парк, поэтому найти объект наблюдений его величества не составило труда. На одном из надгробий сидели трое мужчин и что-то бодро черпали ложками из котелка.

— Вот эти трое, что ли? А кто это?

— Не узнаешь? — В голосе Шеллара послышалась знакомая добродушная насмешка. — А ты присмотрись.

— Ой! — тихонько вскрикнула Ольга, присмотревшись. — Это же тот самый парень, что меня замуж звал! И тот дяденька, который переводил…

— Именно, — тихо рассмеялся король. — Нет, ну надо же, какой пройдоха!

— А что они здесь делают? Все же ушли…

— Я давно заметил, что рядовой Аман отличается слишком высоким для простого солдата уровнем интеллекта. Наверняка у него возникли те же сомнения, что и у меня, и он предпочел не отправляться в неизвестность при весьма высоких шансах, что партнеры их обманут. И должен заметить, способ дезертирства был выбран остроумнейший из всех возможных. Спрятаться на кладбище, куда никто не ходит, в старой усыпальнице, которую никто не открывает…

— А кто им еду носит?

— Кухарка с черной кухни, которую этот шустрый господин очаровал еще весной.

— А почему они никуда не ушли до сих пор?

— Так ведь территория дворца охраняется по всему периметру. Я бы на их месте тоже не стал рисковать, а подождал бы, пока не минует опасность.

— И что вы теперь будете делать? — поинтересовалась Ольга, возвращая королю подзорную трубу.

— То же, что и прошедшую неделю, — усмехнулся Шеллар. — Ничего. Пусть сидят, они никому не мешают. Если связь с их родным миром все же восстановится, прикажу, чтобы их по-тихому извлекли оттуда и отправили домой. Они ребята неплохие и во время оккупации ни в каких бесчинствах не замечены, но оставлять их здесь тоже не самый разумный вариант. Во-первых, будь они хоть невинны как младенцы, им все равно не простят самого факта, что они воевали на стороне врага. А во-вторых, нечего нам здесь мутантов разводить. — Король сложил трубу и отступил в глубь комнаты, жестом поманив за собой Ольгу. — Присаживайся… Тебе видно кресло?

— Да, конечно. — Ольга привычно заняла единственное кресло, предоставив хозяину устраиваться на кровати.

— Снилось что-то новое?

— Да… — неохотно отозвалась Ольга, поскольку рассказывать сон, в котором она еще сама не разобралась, ей не хотелось. — Но что-то такое невнятное, что даже не знаю, как объяснить. Наверное, мне надо…

— Если ты сейчас скажешь глупость вроде «посмотреть еще раз», ты меня очень разочаруешь, — перебил Шеллар. — Понятно же, что еще раз тебе один и тот же сон никто не покажет. Чтобы увидеть что-то новое, надо поменять исходные. А чтобы это сделать, надо разобраться, какие именно обстоятельства следует исключить как неприемлемые. Поэтому «тебе надо» прежде всего рассказать свой сон мне, чтобы мы вместе попытались его объяснить, раз ты сама не можешь.

— Мы находимся здесь, в башне, — послушно начала Ольга, смирившись с неизбежным. — Снаружи идет бой, слышен шум. Что случилось с нашей башней — из сна непонятно; в ней будто что-то взорвалось на нижних этажах. То ли зря мы сюда перебрались, то ли без разницы, где мы будем, вас все равно достанут… не знаю… Лестница рухнула, площадка провалилась, вы пытаетесь перебраться ко мне по уцелевшей балке, но больная нога вас подводит — подгибается, и вы срываетесь.

— И что здесь невнятного? — недовольно поморщился король. — Лишь тот простой факт, что тебе неприятно сообщать мне данный печальный расклад?

— Нет, это действительно просто неприятно… ладно, скажу честно, это ужасно, и до сих пор в дрожь бросает, но невнятность заключается вовсе не в этом. Из всего увиденного совершенно непонятно, где же тут моя решающая роль. Повлиять на вашу ногу я не могу, поймать и удержать вас — тоже… Может, это намек, что я не должна от вас отходить вообще? Или просто отдать вам это колечко, которое мне вручила Кира?

— И думать забудь. — Его величество задумался и потянулся к трубке, затем спохватился и с обреченным видом сунул ее в рот пустой. — А зачем я, собственно, полез на эту балку, вместо того чтобы спокойно дождаться в комнате, пока нас отсюда не снимут? Ведь провалилась только площадка и лестница? Или в комнатах тоже что-то было не в порядке?

— Наверное, потому что башня шаталась, — предположила Ольга. — Мы боялись, что она рухнет, и хотели уйти поскорее.

— А потом что было? Я имею в виду, что было с тобой? Ты воспользовалась артефактом или стояла столбом, пока башня не обрушилась вовсе? Или сон и закончился тем, что ты стоишь на пороге и смотришь, как я падаю?

— Не совсем этим, но если вы намекали, что это предупреждение мне, то нет. На конец сна я еще не ушла, и башня еще не рухнула. Может, будет продолжение — отдельно о том, как вредно стоять столбом, когда все вокруг рушится. Но этот конкретный сон был о чем-то другом. Скорей всего, это действительно предупреждение: я должна что-то сделать, чтобы вы не ходили по этой балке, потому что вы по ней не пройдете… Ой, кажется, я поняла!

— Нет! — почти в один голос с ней воскликнул король. — Даже пробовать не пытайся!

И ведь наверняка все понял с первых слов, но притворялся шлангом и уводил разговор в сторону в надежде, что сама она не догадается!

— Почему это?

— Мы договаривались — все твои мероприятия по спасению моей персоны не должны представлять опасности для тебя лично! Ты ничем мне не поможешь, если свалишься сама.

— Да почему я должна свалиться? У меня обе ноги здоровые!

— У тебя смещен центр тяжести и нарушена подвижность, ты точно так же не пройдешь там! Взгляни на себя, ты по прочному полу ходишь вперевалку и постоянно выгибаешься назад, потому что живот опрокидывает тебя вперед. К тому же эта ненадежная и явно поврежденная балка может просто обломиться под тобой.

— Не выдумывайте, ваше величество, под вами же не обломилась, а я даже с «киндерсюрпризом» легче вас килограмм на двадцать минимум.

— Значит, по первым двум пунктам возражений нет?

— Нет уж, ваше величество, я обязательно попытаюсь пройти к вам сама, что бы вы по этому поводу ни думали. А если это и вправду так опасно для меня, как вы рассказываете, мы узнаем об этом из очередного сна. Ведь логично?