Владимир Лосев - Вой оборотня Страница 52

– Лицо-то у тебя не то, – наконец определил для себя увиденное хозяин. – Словно передо мной человек чужой, снимал комнату один, а потом будто тебя подменили…

– Какой еще чужой? – Я еще раз взглянул в зеркало, которое все еще держал в руке, и вдруг меня словно по голове ударило – а шрама-то на щеке нет! Еще раньше почувствовал, что бритье не доставляет мне обычных проблем, но не придал этому значения. А теперь вижу: лицо не мое, чужое, какое-то юное… беззащитное. Оно и на самом деле таким стало. Раньше даже не понимал, как шрам защищает меня от чужих взглядов и скрывает мой возраст.

– Шрама нет, – задумчиво проговорил хозяин. – Куда отметина-то делась?

– Это я у тебя и сам хотел бы спросить, – мрачно пробурчал я. Плохо мне как-то стало, непривычно, странно. – Вы же меня здесь лечили, а я лежал без сознания. Зачем шрам украли?

– Когда мы тебя лечили, отметина у тебя была, а сейчас вот нет. И зачем нам ее красть – не деньги же?

– Неужели ваш знахарь настолько хорош? Я с утра себя чувствую так, словно заново родился, а тут вот еще и шрам пропал. Может, магия?

– Это мы сейчас у него самого спросим, – кивнул серьезно хозяин, открыл дверь и проорал вниз: – Никанор, иди-ка сюда!

Я услышал шаги на лестнице, потом по коридору, и в дверь вошел седой пожилой мужик в сером балахоне лекаря.

– Чего кричишь? Что не так? – Знахарь мельком взглянул на меня и сердито уставился на хозяина, но потом еще раз посмотрели на меня, и я заметил, как его глаза расширились от удивления. Сразу понял – к исчезновению шрама этот человек никакого отношения не имеет, как, похоже, и к моему прекрасному самочувствию. Тупым он мне каким-то показался, такими маги не бывают. – Чего кричите-то? А вы, молодой человек, зря встали, вам спать нужно, такие раны долго заживают, думаю, пару недель еще придется полежать, пока все зарастет. – Он говорил по инерции, похоже еще не понимая, что произошло. – Мое лечение самое лучшее, я многих пользую, вылечу и вас.

– И что же вы собрались лечить? – ехидно поинтересовался я и сбросил с себя рубашку. Оба, хозяин и знахарь, впились глазами в мое тело в поиске ран, только ничего не увидели, да и я сам не нашел на себе ни одного шрама. – Если был болен, то чем?

– Раны у вас имелись на теле, молодой человек, да еще отравление. – Знахарь подошел ко мне и провел рукой по плечу, где вчера кровоточила рваная рана – сам видел, – замотанная окровавленными тряпками. – Вот здесь еще одна была, еще на животе и на спине.

Он бесцеремонно меня ворочал и тыкал холодными пальцами туда, где еще ночью болело тело. Тыкал и ворочал, а лицо его все больше вытягивалось, голос дрожал, становясь каким-то плаксивым.

– Я вас лечил, своей лучшей мази истратил, считай, на золотой. А вы думаете, легко ли эту мазь сварить? Многие ингредиенты в лесу искать приходится, а до него десять верст, да и собирать приходится ночью, некоторые травы только по слабому свечению в темноте и можно найти, а днем мимо пройдешь и не заметишь. А вы говорите, ран не было…

Я понял, знахарь испугался, что ему не заплатят. К моему излечению и исчезновению шрама он не имел никакого отношения. Тут забасил хозяин:

– Ты так, мил-человек, скажешь, что и три дня здесь не валялся и вчера только в город приехал. А платить кто будет? Конечно, за неделю житья караванщики деньги оставили, но за тобой ухаживали, поили с ложечки, пот тебе со лба вытирали, да и одежду твою постирали, а она пахла так, словно ты в городских нечистотах купался. А перевязка? Я же лучшие ткани отдал, чтобы эти раны прикрыть. Да… сейчас ран нет и шрам исчез – ну и что? Это говорит только о том, что мы на наш постоялый двор приглашаем только лучших лекарей, а такие недешево стоят.

– Да-да, – приободрился знахарь. – Мои мази идут нарасхват, даже с богатого квартала, бывает, за ними слуг присылают, а один раз даже гонца лечил, когда на него разбойники в лесу напали. Ну и пусть он не смог выжить! Сил не хватило, да и стрела насквозь прошла, а заживляющего камня у меня не было, стоит он слишком дорого, зато повязку хорошую сделал.

– Успокойтесь вы оба, – прервал я их речи, надоели они мне, главное узнал, а большего мне слышать и не стоит. Понятно, что со мной что-то странное произошло, и данные люди к этому отношения не имеют. – Заплачу и за лечение, и за постой. Неси, хозяин, мой мешок с золотом, который тебе оставлял.

– Так это… того… – Хозяин посмотрел на знахаря, тот недоуменно уставился на него в ответ. Я почувствовал, что сейчас начнет происходить нечто, что вряд ли мне понравится.

– Подожди, хозяин, – прервал я, решив, что перед чем-то неприятным надо хотя бы одеться, а внутри засвербело, да и место, где у меня на щеке не так давно был шрам, зачесалось. – Куда дел мои штаны? Мне что, голым теперь ходить?

– Одежда здесь.

Хозяин вытащил из сундука рядом с кроватью мою одежду, выглядела она ужасно, рваные дыры неумело кем-то были заштопаны, думаю, над ними поработала та, которая провела ночь со мной, потому что в любовных утехах была такой же неумелой.

Выглядела нормально только куртка из толстой кожи яка, которую мне дали жрецы. Ее, между прочим, не так просто изготовить, сначала нужно долго выделывать кожу, используя магические заклинания, а уж потом шить.

Штаны из грубой нитки (изготовленной из шерсти того же яка и растения, распространенного только у нас, рядом с городом на болоте) удара когтистой лапы не выдержали. Заштопанная дыра их не красила, и они до сих пор неприятно пахли помоями. Моя возлюбленная просто замыла кровавые пятна и на этом решила, что штаны приобрели первозданную чистоту, но мне было не до выбора. Я, морщась от неприятного запаха, натянул штаны, достал и надел запасную рубашку из мешка. Вот теперь я к разговору был готов.

Старую рубашку бросил к ногам хозяина. Тот, посмотрев на нее, довольно ухмыльнулся, видимо уже придумав, куда ее можно использовать:

– Мы тут все постирали и зашили, работы было много, так что еще за это придется платить.

– Это ты называешь стиркой и шитьем? – Я затянул широкий кожаный пояс на талии и спрятал под рубашку оберег, почему-то обнаружился только один, с кольцами, что прислал мне отец. – Где мой кинжал, ножи и серебряный амулет?

– А ты разве не помнишь? – задал бессмысленный вопрос хозяин. Глаза его блудливо уставились в стену. Отвернулся на всякий случай, а вдруг я по глазам увижу, что он врет. – Не было ничего.

– И что я забыл?

– Ну ты же сам сказал стражнику, что не помнишь, как тебя сюда принесли.

– Было такое…

– Так вот, тебя принесли какие-то матросы всего в крови, без оружия и мешочка с золотом, а оберег взял себе лекарь, сказал, что он потерял свои свойства и теперь даже вреден, его надо снова зарядить или выбросить. Так что можешь считать, что он вошел в оплату за лечение.