Артём Каменистый - Время одиночек Страница 52

— Год мы ждать не можем. У меня плохие предчувствия… Нам этот парень нужен сейчас — раз он так ценен чем-то для зайцев, то, как минимум, нельзя допустить, чтобы он попал в их лапы.

— Ваша светлость — я немедленно распоряжусь, чтобы «Клио» караулили во всех портах. И каждое моё судно при встрече с «Клио» передаст капитану приказ возвращаться в имперский порт.

— Хорошо Карвинс, так и сделай. Я тоже приму свои меры — пошлю туда «Эристар».

— Новый дракононосец?! Тот самый?! Новейшей конструкции?!

— А что, разве есть какой-нибудь другой «Эристар»?

— Ну… вроде был.

— Это был тёзка — нынешнего назвали в его честь. Учите историю, Карвинс: старый «Эристар» не был дракононосцем — это был двупалубный бомбардирский корабль, если не ошибаюсь, восемь бортовых баллист. Сгорел в Стокском сражении, после атаки брандерами. Прославился тем, что уже объятый пламенем протаранил флагман адажей. Вот только мало кто знает, что подвига, как такового не было — команда покинула «Эристар» сразу после столкновения с первым брандером, и судно шло никем не управляемое. Ветер тогда сыграл с адажами злую шутку. Но так как ветер признавать героем никто не станет, награда досталась капитану «Эристара». Этот трусоватый маркиз сумел тогда выбраться живым, а вот его команде повезло меньше — тех, кому не хватило места в шлюпках, сожрали акулы. Их в проливе полно, а от запаха крови эти твари свирепеют. Вот так и родилась легенда о героическом огненном таране. Понял, Карвинс?

— Да, ваша светлость, спасибо за экскурс в историю. Надеюсь, новый «Эристар» не повторит печальную судьбу старого.

— Драконы могут далеко уходить от корабля — с их помощью можно прочёсывать огромные площади. Будем надеяться, что «Эристар» найдёт «Клио». А если «Клио» зайдёт в порт раньше, то ни дай тебе боги прохлопать внука Ришака — на этот случай клещи будут уже раскалёнными!

Глава 13

После завтрака боцман загнал Тима дежурить на грот-мачту. В последние дни он соизволил по достоинству оценить орлиное зрение степняка и намертво закрепил за ним самую высокую наблюдательную точку «Клио». Надо сказать, Тим этой работе был не рад — она лишь на первый взгляд кажется лёгкой. Несколько часов приходится стоять ногами на верхней рее, держась за фалы, по которым поднимают сигнальные флаги. Качка, едва ощущающаяся на палубе, здесь свирепствует вовсю — окончание мачты гуляет от правого борта к левому, в конце траектории под ногами уже при среднем волнении виднеется море. Даже ко всему привычный желудок кочевника иной раз начинал возмущаться.

При слабом волнении подкрадывается другое неудобство — наваливается дремота. Неудивительно — будто в колыбели покачивает. Если при этом работать — сонливость не одолеет, а вот если не шевелясь стоять, как на этом посту… Три дня назад с мачты сверзился матрос — банально задремал, и руки разжали фал. Спасло то, что в полёте рухнул на раздутый парус — это снизило скорость. Отделался поломанной рукой. Повезло — обычно после такого приключения матроса зашивают в подвесную койку и, привязав для тяжести булыжник из корабельного балласта, без долгих церемоний хоронят за бортом.

Сегодня хоть погода не капризничает — море спокойное, чуть ли не штиль. Паруса обмякли, лениво колышутся, ловя слабый ветерок. В чистейшей воде видно, как параллельно кильватерной струе за «Клио» скользят серые силуэты акул. С высоты так же отлично видно, как за наживкой на крючках удочек кидаются вытянутые рыбёшки — три-четыре матроса днями сидели на корме, пополняя рацион команды свежими дарами моря.

Солнце на совесть нагрело спину Тима — под парусиновой курткой заметно активизировались проклятые вши. Устав с ними бороться, разделся до пояса, отогнув шест флагштока, закрепил одежду за ним, чтобы не сдуло. Да когда же уже можно будет нормально помыться и постираться? Токс уверял, что как только добудут первого кита, топлива на корабле станет достаточно для бани, или для стирки в печи, где вытапливается жир из ворвани. Топить тогда будут огарками китовой плоти, остающимися после вытопки. А до этой поры уголь и дрова идут лишь для камбуза — купаться можно только забортной водой, а она далеко не горячая. Матросы выстаивают её в бочках на палубе, но там она нагревается недостаточно для полноценной стирки или бани.

Отвлёкшись на одежду, Тим некоторое время не следил за горизонтом, а когда поднял глаза, увидел китов. Не доверяя зрению (солнечные блики на воде могли сыграть с ним плохую шутку), зажмурился, взглянул ещё раз. Ошибки нет — это они.

— Киты! Впереди по левому борту киты!

Снизу боцман без малейших ругательств (что очень удивительно), уточнил:

— Сколько их?

— Я вижу двух! Нет, вон третий всплыл, фонтан пускает!

— Гарпун ему в задницу! Эй, дамочки мои — все по местам! Нокси, цепляй давай лебёдку! Да шевелись ты, не копошись как горбун беременный, а то так и останутся наши бочки сухими! Где Шикар, почему линевка закрыта?! Где он?! Понос?! В голове у него понос! Неужто он решил, что если дно отвалилось, то можно вообще жить в гальюне[2]?! Я ему чоп в пробоину забью на будущее! Тимур, а ты что там висишь — гвоздями за яйца приколочен?! Почему ещё не спустился?!

— Я слежу за китами!

— Ну надо же! Он следит за китами! Извините меня ваше королевское величество, что отвлекаю вас от вашего архиважного занятия, но не могли бы вы соизволить сменить на время род своих занятий?! Якорь тебе в задницу — бегом вниз!!! Твоё место на весле! Китов уже даже слепой с палубы разглядит, нам такой дурак как ты на мачте больше не нужен!

Не став добираться к вантам, Тим слетел вниз прямиком по фалу. Только на палубе вспомнил, что одежда осталась наверху. Лезть за ней не стал — это вызовет у боцмана очередной поток обидного красноречия. Скатился в кубрик, схватил там задубелую от грязи рубаху — её он одевал лишь на самые грязные работы. Сойдёт и такая.

Наверху подбежал к люку линевки — палубной кладовке, в которой хранили бочонки с уложенными особым образом гарпунными линями. Помог загрузить пару бочонков на корму вельбота, занял место на своей банке — за вторым веслом по правому борту. Токс забрался последним, уложил на дно свой личный трокель — специфический инструмент китобоя. Больше всего трокель похож на копьё, у которого вместо обычного наконечника странная стамеска шириной в две ладони, отточенная спереди до бритвенной остроты. Незаменимая вещь как при охоте на кита, так и при разделке его туши.

Токс с кормы протянул к носу конец линя, провёл его изгибы меж гребцов, уложил на подставки оба своих гарпуна, уселся на крошечную банку гарпунёра, зычно отрапортовал: