Летнее королевство - Джиллиан Брэдшоу Страница 53

и потащили мои руки куда-то вверх. Вот тут-то я и очнулся в первый раз по-настоящему. Тьма наполнилась светом. Я стоял, точнее, висел между двумя мужчинами и тупо смотрел на лошадь, с которой меня только что сняли. Чей-то голос позади меня распорядился: «Ведите его внутрь», и меня втащили в какое-то помещение и грубо бросили на что-то мягкое. На некоторое время все вроде бы успокоилось, можно было полежать молча, закрыв глаза, чтобы голова поменьше болела. Потом подошел кто-то, осмотрел мою несчастную голову и попытался напоить меня водой. Я пил жадно, захлебываясь, и наконец, сквозь красноватую дымку проступило лицо женщины, державшей чашку возле моих губ. Понадобилось время, чтобы понять: передо мной Эйвлин.

Несмотря на боль, терзавшую меня, я тут же сообразил, что это именно она заманила меня в ловушку, устроенную Мордредом. Конечно, я вел себя как дурак, во-первых, когда поверил ей, во-вторых, когда сам вошел в дом Медро. Ведь ясно же, что Мордред не стал бы оставлять меня на свободе, позволяя предупредить лорда Гавейна. И все же, Эйвлин… Я отвернулся от чашки.

Наверное, она все поняла, потому что начала оправдываться.

— Рис, мне жаль, правда, очень жаль. Я же не знала, что они сделают тебе больно. Попей еще, тебе легче станет.

Нет уж, хватит! Ничего больше от нее не хочу. Тем более, ее деланного сочувствия. Я стиснул зубы и отвернулся. Она постояла еще немного и отошла.

Оказалось, что мучения мои только начинались. Кто-то подошел и силком заставил меня сесть. Прямо передо мной стоял Мордред ап Лот. Он убрал руку с моего плеча и улыбнулся.

— Ну что же, запишем тебя во враги, — каким-то слишком легкомысленным тоном произнес он. — Ладно. Мать найдет, чем тебя занять. Будешь служить ей.

— Не буду. Уйди, — с трудом выговорил я сквозь зубы. Вот уж с кем я сейчас хотел разговаривать меньше всего. Конечно, он не ушел. Он только смеялся.

— Что, неважно себя чувствуешь? Это пройдет. — Его красивые глаза сузились, и он сказал с плохо скрытой злобой: — Я рад, что ты у меня в руках, что бы там мама не говорила. К слугам, особенно, к наглым слугам, нельзя проявлять снисходительность.

— Мне тоже не нравится, когда подлые интриганы улыбаются, — сумел вымолвить я. Но он только снова улыбнулся.

— И когда ты успел поменять свое мнение? До сегодняшнего утра ты считал меня прекрасным дворянином и приятным человеком. Не так ли?

— Верно, считал. Пока не сравнил тебя с твоим братом.

Похоже, я его достал. Он сильно ударил меня, и моя многострадальная голова ударилась о стену. Последствия обычные — я потерял сознание. Когда я снова пришел в себя, Мордред был еще здесь. Я очень хотел, чтобы он куда-нибудь делся.

— Мой брат — набитый дурак, — прошипел Мордред. — Он предал королеву, нашу мать. Она предложила ему власть, а этот идиот предпочел выбрать Артура. Он предал нас всех и сбежал. Ему оказали честь, а он… дурак, лживый, беспечный дурак! — Он резко встал. У меня было что сказать, только сил говорить не было. — Тебе повезло. Мать хочет поговорить с тобой. Я скажу ей, что ты уже оклемался, говорить можешь. Так что она почтит тебя визитом.

Конечно, мне бы хотелось, что она почтила визитом какое-нибудь другое место. Но Мордред решительно повернулся, приказал стражу у двери не спускать с меня глаз и вышел. Я впервые огляделся. Место, которое вскоре будет иметь честь принять саму королеву, оказалось простой пастушьей хижиной, которых много на летних пастбищах. Глинобитные стены, земляной пол с ямой для костра посередине, вместо постели куча папоротника. На ней я и сидел. Один из воинов Лота устроился на трехногом табурете возле двери, бесстрастно поглядывая на меня.

— Говоришь по-английски? — спросил я без особой надежды. — А на латыни? — Он смотрел на меня, как на пустое место. Я застонал и снова лег.

Голова пульсировала болью, меня тошнило и я никак не мог собраться с мыслями. А ведь сейчас придет эта Моргауза и станет мучить какими-то вопросами. Я же мог только молиться о том, чтобы Небеса сами решили, что ей отвечать, и еще позаботились бы обо мне. Пока молился, способность думать вернулась. Во всяком случае, я попытался понять, мог ли я избежать своего печального положения. Я поссорился с Руауном. Он — неплохой человек. В обычных обстоятельствах — великодушный и уравновешенный рыцарь, впрочем, как и многие другие в Братстве. Говори я с ним наедине, будь я немного сдержанней, он бы меня выслушал. Если только… Я вспомнил, что и как играл Мордред. Что это было? Колдовство? Может, и так, только на меня оно почему-то не повлияло. А почему тогда повлияло на Руауна?

Хорошо. Допустим, Руаун на стороне Мордреда. Но мне-то кто мешал сделать вид, что я тоже на их стороне, а потом пойти и предупредить милорда?

Наверное, так и надо было сделать. Незачем было рисковать. Если бы я проявил хоть немного осмотрительности, немного здравого смысла! И ведь именно здравый смысл всегда считался моей сильной стороной! Я снова застонал и пообещал в будущем быть осторожнее. Это если у меня есть будущее… Вот в этом я сильно сомневался.

Странная штука жизнь. И трех месяцев не прошло с тех пор, как я решил, что самая главная моя задача — отстаивать дело Света. И вот я прошу незнакомого человека отвезти меня в Камланн. А теперь валяюсь здесь, жду допроса и гадаю, доведется ли мне увидеть следующее утро. Потрясающе! Это что же, я никогда не увижу больше своей семьи, огня в очаге своего дома, полей с обильным урожаем, волов, тянущих плуг, жаворонков в небе? Неужто мне суждено сгинуть в чужой стране, да так, что никто об этом и не узнает?

Стоп! Но ведь я вполне осознанно сделал выбор, так что бесполезно думать о том, как бы оно всё могло сложиться иначе. Когда-нибудь для всех обязательно приходит время умирать. Но умирать можно по-разному. Я выбрал Свет. Да, все могло сложиться по-другому, промолчи я в разговоре с Мордредом. Но что сделано, то сделано. Все, что я мог теперь — остаться самим собою. Незачем терзаться мыслями о том, что было бы, если… Лучше помолиться.

Спустя время снаружи послышался стук копыт. Я сел, перекрестился,