Евгений Малинин - Волчья звезда Страница 53

— А! Давай попробуем! Только ты пока что никому ничего не говори, а то меня ребята засмеют, а твой наставник, Скал, еще, чего доброго, прибьет! Только… заниматься будем в княжеском саду, у стены замка. Там есть удобная площадка, и вечером там никого не бывает. Приходи туда… ну, скажем, послезавтра в это же время. Сможешь?

Вотша молча кивнул, и на его лице расцвела счастливая улыбка.

С этого дня начались еще одни, самые любимые и самые тайные занятия маленького изверга, и его жизнь наполнилась смыслом. Довольно скоро Скал узнал о новом увлечении своего подопечного, но отнесся к этому совершенно спокойно, рассудив точно так же, как и Старый, что, раз запрета на такие занятия нет, пусть малец тренируется.

Княжну маленький изверг теперь встречал довольно часто. Лада относилась к нему снисходительно-покровительственно, очень любила подтрунивать над ним и веселилась, когда он смущался. Узнав, что Вотша любит читать, она достала из княжеской книжни и передала ему под большим секретом толстую книжечку в черном кожаном переплете, назвав ее странным, незнакомым для мальчика названием — «куртуазный роман». Книга была написана несколько странным стилем и не очень понравилась Вотше, кроме, пожалуй, стихов, которых в книге было очень много. Вначале он даже не понял, как возможна такая игра словами, а затем очень увлекся этой игрой. Ладе он не сказал, что книга не понравилась ему, но девчонка и сама, видимо, об этом догадалась, во всяком случае, больше она ему книг не приносила.

Узнал извержонок и всех учеников мэтра Пудра, хотя встречался с ними очень редко. Княжеские отпрыски самых разных стай презрительно не замечали маленького изверга и не снисходили до бесед с ним. Кроме черноволосого, косоглазого Юсута — старшего из них. Ирбис почему-то яро возненавидел Вотшу и при каждой встрече давал понять, что готов разделаться с ним. Однажды Вотша подглядел, как княжата занимались на ристалищном поле. Юсут был и сильнее всех, и быстрее. Он хорошо владел коротким мечом, южной саблей, коротким копьем, прекрасно стрелял из лука. Все остальные старались с ним не связываться, и только Сигрд везде сопровождал ирбиса, но держался отстраненно-насмешливо. И Юсут терпел такое отношение, более того, ему, казалось, оно нравилось.

Схлынула весенняя вода, солнце подсушило землю. Как-то раз, когда Старый уехал по княжеским делам из замка и вечерних занятий у Вотши не было, он оказался в замковой конюшне. Ничего необычного в этом не было, «княжий извержонок», как чуть насмешливо называли его конюхи, псари и пастухи, частенько забегал сюда и не отказывался помогать обихаживать лошадей. Но сегодня в конюшне была какая-то странная лихорадочная суета. Вотша постоял в сторонке, пытаясь самостоятельно разобраться, что же, собственно говоря, происходит, а затем, улучив момент, обратился к одному из старших конюхов:

— Дядя Палей, что у вас тут творится?..

Пожилой изверг повернулся на голос мальчика и, увидев Вотшу, улыбнулся:

— Да вот, малец, коней в степь на молодую травку выводим… Первый раз после зимы, да на всю ночь, оттого и суета!

— Дядя Палей! — взмолился мальчишка. — Возьмите меня с собой в степь!! Я вам мешать не буду и все, что скажете, сделаю!

Конюх удивленно посмотрел на Вотшу, а потом пожал плечами:

— Да я не против тебя взять, только вот отпустит ли тебя твой наставник?

— Я сейчас! — воскликнул Вотша и стремглав бросился в ратницкую, где отдыхал только что вернувшийся из поездки к южной границе Скал.

Дружинник еще не спал, возле его кровати собрались человек пять и внимательно слушали рассказ о встрече волчьего дозора с каракалами — незнакомыми раньше степными рысями, пришедшими откуда-то с востока.

Извержонок замер на пороге, не смея перебить говорившего Скала, но тот сам заметил мальчика и, поняв по его виду, что тот очень возбужден, спросил, прервав свой рассказ:

— В чем дело, Вотша?..

— Дядя Скал, можно мне поехать с конюхами на ночь в степь?

Несмотря на свое возбуждение, Вотша высказал свою просьбу спокойно и неторопливо, сохраняя собственное достоинство. Скал улыбнулся мальчишеской выдержке и в свою очередь поинтересовался:

— А кто ведет табун?

— Я… не знаю, — растерялся Вотша, — мне Палей сказал, что если мой наставник отпустит, то он возьмет меня с собой!

— Табун ведут Искор и Медведь… — вмешался в разговор Чермень, здоровенный черноволосый дружинник, старый знакомый Вотши, — …а с ними четверо старших конюхов и мальчишки.

— Медведь? — задумчиво протянул Скал, но Чермень, уловив сомнения своего старшего товарища, вдруг встал на сторону Вотши:

— Да отпусти мальца! Ну что ему Медведь сделает при Искоре да при конюхах?! А мальчишке в замке-то за зиму уж тошно, поди, стало! Пусть прогуляется на воле!

Скал покрутил головой и поднялся с кровати.

— Пошли к твоему «дяде Палею», — проговорил он, направляясь к выходу, и с порога бросил остававшимся в комнате дружинникам: — Я сейчас вернусь…

Когда Скал со своим воспитанником подходили к конюшням, лошадей уже выводили во двор и десятками вели к южным воротам замка. Палея они нашли быстро, тот явно поджидал Вотшу и, увидев подходящего Скала, подбежал и быстро поклонился:

— Будь здрав, господин!

Дружинник строго посмотрел на коренастого, начинающего седеть изверга и строго проговорил:

— Я мальчишку отпускаю… с тобой! — Последнее слово он подчеркнул, так что сразу стало ясно, с кого взыщет Скал, если с Вотшей что-то случится.

Но Палея это не испугало:

— Не сомневайся, господин, с мальчонкой все в порядке будет! И я присмотрю, и господин Искор его в обиду не даст. А ему… — конюх кивнул в сторону Вотши, — …что жеребенку, после зимы по воле побегать надо!

Скал положил свою большую ладонь на белую голову Вотши и строго проговорил:

— В степи не озоруй, от табуна далеко не отходи, Палея слушай, что можешь — помоги!

— Понял, дядя Скал, — кивнул мальчишка, сияя улыбкой во всю физиономию.

Дружинник еще раз взглянул на конюха, кивнул и молча отправился назад, в ратницкую. Палей подхватил Вотшу под мышки и усадил на свою кобылу перед седлом. Затем он занял место в седле и двинулся вслед за последним десятком лошадей в сторону южных ворот.

Табун из четырех десятков лошадей переправили через реку и погнали в зазеленевшую, исходящую легким теплом степь, над которой уже начали носиться мелкие птицы. Впрочем, далеко от реки решили не уходить — травы и здесь пока еще хватало. Двое конюхов принялись разводить костер, а остальные, включая и помощников-мальчишек, разъехались по степи, наблюдая за лошадьми.