Степан Мазур - Клятва рода Страница 54

— Держи его в сознании, Лилит. Тотем обессилел. Я открою пару врат для резерва. Ему нужна минимум двадцать четвертая ступень, чтобы внутренние органы не начали распадаться, пока буду чистить.

«Материальное тело», «Дар души», «Таинство перволюдей». Три потока с номерными знаками для сознания 22,23 и 24 обрушились на тело, как электроразряды. Три белые вспышки в глазах, которые упрямо не закрывались, как под гипнозом, продолжая смотреть на мать.

Бодро кивнул Семе, безотрывно смотрящему на бегающего по коже Сергея скорпиона. Блондин отвлекся от суетной татуировки, что на физическом плане выглядела именно так, и передал свой скудный резерв внутренней энергии почти без остатка. Губы невольно затряслись, синея, как от холода.

Бодро подхватил переданное и, во избежание запретов баланса не смешивая со своей энергией, направил в тело Скорпиона.

Сергей явственно ощутил, как чьи-то пальцы прошли сквозь кожу. Миг — и едва заметное жжение быстро сменилось ощущением пустоты. Сам не видел, как три водных пузыря, наполненные темной жидкостью из сердца, почек и печени, отсоединились от тела и отлетели в сторону, лопнув над землей. Прелые осенние листья поверх той земли скукожились и почернели. Едва заметный дымок подхватил ветер и унес прочь.

— Я извлек яд, — вздохнул аватар, стряхивая рукавом пот со лба. — По крови бегает антидот, переданный Лилит с переливанием. Органы оклемаются. Но не факт, что яд удален или расщеплен весь. Нежить вполне мог придумать какой-нибудь новый сюрприз. Парню нужно время на восстановление. — Бодро перевел взгляд на Сему. — Обоим… Лилит, им лучше навестить Смуту. Он проверит, не повлияла ли эта гадость на мозг.

— Он берет только меченых.

— Посмотри на его левое запястье.

Лилит кивнула и подняла руку сына. Там, где жизнь оставила первую отметину после выхода из тайги, был небольшой шрам в форме полумесяца.

«Укус собаки был предрешен?» — подумал Сергей.

Веки опустились.

Скорпион.

Пытки памяти — 6.

Таинственный собеседник в тумане.

— Послушай меня. Я расскажу тебе, как горькая и печальная истина неторопливо брела по белу свету. Безразмерные ноги несли то на север, в суровое царство вечного холода и снега, то на юг, во владения песков и сухих ветров. Странно, но всегда получалось, что не между севером и югом бродит истина тьму лет, а только между востоком и западом. Нигде надолго не задерживаясь, как странник-бродяга, изгой, калика перехожий[4] или святой паломник, а то и просто разыскиваемый вор или убийца.

— Почему она уходила?

Истина видела все и про всех, каждого человека насквозь, вдоль и поперек. Знала же про этих странных двуногих еще больше. За это ее во всем мире и не любили. Каждый человек, который встречал на своих землях истину, непременно пытался выдворить ее прочь. Просто было легче и спокойнее находиться от нее подальше, а к себе и своим заботам поближе. Своим истинам. Тем, что роднее, ближе и понятнее.

— Люди видят лишь фрагменты мозаики?

— Истине всегда говорили, что у каждого она своя, родная, их может быть несметное количество, у каждого по нескольку штук кряду. Но истина лишь улыбалась в ответ. Как ее может быть много, когда она всегда была одна-одинешенька на всем белом свете? Не было у истины ни подруг, ни друзей. Только безразличный ко всему ветер всегда дул в спину истине и торопил на новые земли, но никогда ничего не говорил, молчал, как и все, к кому она вопрошала.

— Они видят, но не хотят видеть?

— Лишь единицы зрели истину и разговаривали с ней, но не выдерживали бремени и уходили прочь, за черту, куда истине был вход закрыт на тысячи замков. И истине от этого было еще грустнее и печальнее, чем прежде.

— Одиночество гениев?

— Мир менялся очень быстро. Там, где раньше все было просто и понятно, с каждым годом становилось все труднее и сложнее. Уже и сама истина не понимала, где она и зачем? Во многих странах истину называли правдой и бились за нее до смерти на ратных полях, в диких песках, просторных степях, дремучих лесах, непроходимых горах — везде, куда могли добраться. Истина не могла понять, зачем за нее бьются, ведь у нее нет соперников, противников, недругов.

— А ложь? Кривда?

— Ложь — это всего лишь то место, где истины в данное время нет. Вот и у истины было множество вопросов, но она не ведала, где сможет найти на них ответы. Ведь не было такого человека или создания, который ведал бы всем. По крайней мере истине он не встречался. Лишь изредка, раз в мириады лет, истина зрела его спину краем глаза, но он тут же уходил, вновь оставляя истину в суровом одиночестве.

— Творец ограничил себя сам, дабы мы могли свободно развиваться? Но как я могу об этом судить?

— Истина позволяла людям судить о себе только потому, что они задавались такими же вопросами, как и она. Только это сближало истину и людей. Но люди об этом не догадывались и продолжали толковать истину по-своему, не выходя за пределы своих обиталищ, городов и стран…

— А отшельники? Те, что скрывались и скрываются по дремучим лесам, жарким пескам и взбираются в горы? Те, что уходят, чтобы отчистить себя от вибраций общества и ощутить связь с Творцом?

— Были, конечно, и путешественники, люди, повидавшие больше других, были и мудрецы, сложившие из рассказов путешественников свое представление о истине, были даже пророки, что ведали истиной в откровениях духа и души, но их век был столь недолог, что истина почти не успевала добраться до них прежде, чем добирается та, которая забирает за черту и закрывает эту черту на тысячи замков… А она забирала всех. Не существовало еще человека, что смог бы обмануть ее и прожить больше положенного срока — больше тысячи лет…

— А полубоги и бессмертные?

— Истина, конечно, видела бессмертных. Но те переставали быть людьми и уходили в противовес смерти, за какую-то другую черту, снова не дав истине ответ на ее вопросы. Хотя бы на один из них.

— Не откроет постигший секрета секрет другим! А открывшие получают в награду в лучшем случае насмешки…

— Так горькая и печальная истина и брела по белу свету, скитаясь в вечных поисках ответов. И только Одному известно, когда этот поиск закончится. Но Он для истины недостижим так же, как огонь для воды. Истине еще надо многое узнать, прежде чем произойдет их встреча. И наконец-то найдутся ответы на все вопросы.

— Но как же мне за ней угнаться? Как повстречать до момента перехода за ту или иную черту?

— Именно поэтому странник-истина снова в пути. Но не жди, пока она заглянет в твой дом, — иди навстречу.