Джон Толкин - Властелин Колец Страница 55

Голос Бродяжника изменился. Хоббиты с изумлением увидели, что лицо его исказилось, словно от боли, а руки стиснули поручни кресла. В комнате стало очень тихо, даже свет будто померк. Бродяжник глядел незрячими глазами, словно вспоминал что-то давнее или вслушивался в далёкие ночные звуки.

— Вот! — воскликнул он мгновение спустя и провёл рукой по лбу. — Полагаю, я знаю о ваших преследователях больше, чем вы. Вы их боитесь, но пока ещё боитесь недостаточно. Завтра вам придётся бежать, если удастся. Бродяжник сможет провести вас тропами, по которым нечасто ходят. Так берёте его в провожатые?

Повисло тяжёлое молчание. Фродо в испуге и сомнении медлил с ответом. Сэм хмурился, поглядывал на хозяина и наконец выпалил:

— С вашего позволения, мистер Фродо, я бы сказал нет! Бродяжник, он на что напирает: берегитесь, мол! — и тут я с ним согласен. Только не его ли поберечься для начала-то? Он ведь из Глуши, а там, слышно, добрые люди не живут. Кое-что он знает, это понятно, по мне так слишком много, но это ещё не повод брать его в провожатые, чтобы он завёл нас в те гиблые места, где, как сам говорил, и помощи-то ждать неоткуда.

Пин поёрзал было на стуле, но смолчал. Бродяжник, не ответив Сэму, вопросительно посмотрел на Фродо. Тот отвёл глаза.

— Нет, я так не думаю, — медленно выговорил он. — Я…, по-моему, ты не таков, каким притворяешься. Ты заговорил со мной, как пригорянин, а теперь и голос другой. Но в одном Сэм прав: не понимаю, почему ты советуешь нам соблюдать осторожность и в то же время ждёшь, что мы тебе поверим на слово? К чему эта маска? Кто ты? И что на самом деле ты про меня — про мои дела — знаешь? Как узнал?

— Вижу, урок насчет осторожности усвоен хорошо, — мрачно усмехнулся Бродяжник. — Только осторожность — это одно, а нерешительность — совсем другое. Без меня вам до Раздола не добраться, так что тебе волей-неволей придётся мне поверить. Давай, решайся. Чтобы помочь с этим, я даже готов ответить на часть твоих вопросов. Только с чего бы тебе верить моим словам, если я и так не вызываю у тебя доверия? Впрочем…

В дверь постучали, и на пороге появился господин Буттербур со свечами, а за ним виднелся Ноб с кувшинами горячей воды. Бродяжник незаметно встал и отступил в тёмный угол.

— Пришёл пожелать вам доброй ночи, — сказал хозяин, ставя подсвечники на стол. — Ноб! Воду не сюда, а в спальни! — Он захлопнул перед ним дверь. — Тут вот какое дело, — продолжил трактирщик смущённо и нерешительно. — Если из-за меня вышел какой вред, уж простите великодушно. Сами ведь знаете, одно на другое налезет, а я человек занятой. Однако сначала одно, а потом и другое память-то мне, как говорится, подхлестнуло… надеюсь, не поздно. Видите ли, мне велено было поджидать одного хоббита из Хоббитании, по имени Торбинс, кстати.

— Ну, и при чём же тут я? — спросил Фродо.

— А, ну да! — закивал трактирщик. — Вы, значит, просто примите к сведению. Мне было сказано, что придёт он под именем Накручинс, и даже даны, извините, приметы.

— Да? И какие же приметы? — опрометчиво прервал его Фродо.

— Плотненький краснощёкий крепыш, — торжественно отчеканил наизусть господин Буттербур.

Пин прыснул, Сэм нахмурился.

— "Хотя — говорит он, — это тебе, Барли, не приметы, — продолжил хозяин, покосившись на Пина. — Хоббиты, — мол, — все плотненькие, все краснощёкие. Но этот повыше прочих и волосами посветлее, чем большинство из них, подбородок раздвоенный, держится уверенно, глаза яркие". Прошу прощения, если что не так, но это его слова, не мои.

— Его? А кто говорил-то? — взволнованно спросил Фродо.

— Ах ты, батюшки, забыл сказать: да приятель мой, Гэндальф. Вообще-то он маг, но мы с ним всегда были в дружбе. А теперь вот и не знаю, чего от него ждать: или всё пиво мне сквасит, или меня самого в чурбан превратит. У него это мигом, он на расправу-то скор. Впрочем, что сделано, то сделано, уже не разделаешь.

— Так что же вы сделали? — подстегнул его Фродо, которому надоело неторопливое развитие мыслей хозяина.

— О чём бишь я? — задумался трактирщик, щёлкнув пальцами. — Ах, ну да, старина Гэндальф. Месяца три тому влетает он на ночь глядя ко мне в комнату — даже постучать забыл — и говорит: "Утром, Барли, мы уже не увидимся, я до света уйду. У меня к тебе поручение". — "Слушаю, — говорю, — хоть десять". А он мне: "Ты сможешь с надёжной оказией отправить письмо в Хоббитанию? Сможешь передать? Самому-то мне некогда". — "Уж подыщу кого-нибудь, — отвечаю. — Завтра или послезавтра". — "На послезавтра, — говорит, — не откладывай". И даёт мне письмо. Адрес тут вполне ясный, — продолжил господин Буттербур, доставая письмо из кармана.

Он принял важный вид (ибо очень гордился своей грамотностью) и зачитал по слогам:

— "ШИР, ХОББИТОН, ТОРБА-НА-КРУЧЕ, мистеру ФРОДО ТОРБИНСУ".

— Письмо — мне — от Гэндальфа! — воскликнул Фродо.

— Ага! Так, стало быть, настоящая-то ваша фамилия — Торбинс? — спросил трактирщик.

— Вот именно, — сказал Фродо. — Давайте-ка мне лучше это письмо, а заодно объясните, почему вы не отправили его вовремя. Затем, наверно, и пришли? Долго, однако, раскачивались!

— Ваша правда, господин, — виновато признал бедняга Барлиман. — И опять же прощения просим. Что мне будет от Гэндальфа, если из-за меня какой вред вышел, прямо страшно и подумать. Только ведь я без задней мысли: схоронил его понадёжнее до подходящего случая, а случая всё нет и нет: в Хоббитанию никто не идёт, своих людей послать не получается, — ну, и вылетело оно у меня за хлопотами из головы. Зато уж теперь обо всём постараюсь: я оплошал, с меня и спрос; что смогу — только скажите — сразу сделаю. Да и помимо письма у меня был какой уговор с Гэндальфом? Он мне: "Барли, тут к тебе вскоре явится один мой друг из Хоббитании, — а скорее и не один, — назовётся Накручинсом. Смотри, не забудь! Лишних вопросов ему не задавай. Понадобится помощь, — а она может понадобиться, если меня с ним не будет, — выручай. За мной не пропадёт". Вот, значит, и вы, а беда-то, похоже, рядом ходит.

— Это вы о чём? — решил уточнить Фродо.

— Да об этих чёрных, — объяснил хозяин, понизив голос. — Они ведь Торбинса спрашивали, и хоббитом буду, если подобру. В понедельник это было: собаки скулят и воют, гуси галдят — жуть, одним словом! Тут Ноб прибегает и говорит мне, что у порога какие-то два чёрных ищут хоббита по фамилии Торбинс, а у самого волосы дыбом! Ну, я им — проваливайте, мол, нет тут никаких Торбинсов, и дверью под самым носом хлопнул, только слышно, что они тот же самый вопрос до самой Стрелки задавали. Да и этот, из следопытов, Бродяжник который, он тоже всё вопросы задавал и прям таки рвался сюда: ни вам поужинать, ни отдохнуть!