Николас Бюлоф — рыцарь-дракон с тысячью лиц - Дмитрий Олегович Смекалин Страница 56

Николас внутренне поморщился, но тьму из ауры короля в ауру медика перегнал.

«Вот и приобщился к „большой политике“, — невесело усмехнулся он про себя. — Убийцей стал. Хотя, если подумать, я им раньше стал, когда кэра Грига на части рвал. Ну и шут с ним! Каким стал, такой и есть. Кому не нравится, может не любить. Хотя не советую. Проклясть могу».

Как ни странно, эта мысль его утешила.

В Майне они просидели ровно декаду. Ни пьянок, ни гулянок не было никаких. Даже жили не в королевском дворце, а в представительстве Остфалии, которое было под завязку набито гвардейцами Отто. Но встречались короли каждый день. Крэг с необходимостью примкнуть к союзу смирился, но торговался, как жадный лавочник. По всем пунктам договора, а число этих пунктов каждый день неуклонно росло. Скоро не договор, а том энциклопедии получится. Оговаривалось все: от числа полок майнских купцов на складах в бреннском порту до номинала юбилейных монет, которые будут выпущены по случаю рождения внуков короля. И это притом что ни один из его детей еще не достиг брачного возраста.

На десятый день король Крэг вдруг стал необычайно покладистым, подписал не глядя все подготовленные остфальскими дипломатами за бессонную ночь документы и попросил Николаса еще раз внимательно проверить его ауру. На предмет остаточных следов от проклятия.

— Что, помер медикус? — догадался тот.

— Помер, — не стал отпираться Крэг, — и скверно помер. Ну ты и зверюга!

Последняя фраза была сказана, вопреки содержанию слов, с большим уважением в голосе.

— Все чисто, нет ничего, — объявил кэр после тщательного осмотра. — Я даже остаточный радикулит убрал, которым тебя на конгрессе в Бренне наградили.

Король только зыркнул на него глазами, но промолчал.

Тем же вечером они вернулись в Брумен. По дороге Отто наговорил Николасу столько комплиментов, что даже смутил молодого кэра. Не самим фактом похвалы, это всегда приятно. Закрались сомнения в искренности короля.

— Ты меня так захвалил, твое императорское величество, — подвел он итог своих раздумий, — что, похоже, герцогство мне в ближайшее время так и не светит. Знаешь, дракона баснями накормить сложно — брюхо слишком большое.

Остаток пути король его уже больше не хвалил. Сидел в задумчивости.

В Брумене задержались на три дня. Зигмундт слово сдержал и договор о вступлении в союз подписал. Но празднеств по этому поводу никаких не устраивал, так что Николас даже стал недоумевать, с какой стати они тут время теряют.

Оказалось, подкрепления ждали. Визит в Шварбию уже больше напоминал военную операцию. Летели не спеша, так как делал это Николас в обрамлении остальных кэров Остфалии, а также обоих брумляндских. Итого — восемь кэров, один из которых — дракон. Жуткая сила! У Арнульфа Шварбского два кэра было, а вот шансов — никаких. К счастью, он это сам понимал и сопротивления не оказывал. Договор подписал, не читая; правда, высказал все, что он об Отто и этом договоре думает. А думал он почему-то крайне нелицеприятно. И добавил, что ноги его ни на каких дэнляндских мероприятиях не будет. Есть у него любимый замок Шлёсс, вот туда он и удаляется. Если что нужно станет — пишите письма, а в гости или по хрустальному шару он никого не принимает.

Короля Отто такой оборот событий, впрочем, вполне устроил. Как ни в чем не бывало, на этот экспромт короля Арнульфа он ответил длинной и пафосной речью о великом историческом моменте и переживающем по этому поводу пароксизм счастья народе. (Про «пароксизм» это Николас про себя добавил).

Возвращение в Бренн уже больше военные маневры напоминало. Кэров стало десять, а потом и одиннадцатый из Майна присоединился. Летели долго, зигзагами, с остановками во всех сколько-нибудь крупных городах. Созывали правителей на новый конгресс, который уже официально назвали «объединительным». Все встреченные монархи радостно (или не очень) приветствовали появление новой великой державы цивилизованного мира и пели панегирики Отто, сумевшему это все провернуть. Договоры подписывали и сразу начинали сборы в дорогу, чтобы и самим ехать в Бренн вслед за отбытием теперь уже не «высокого гостя», а хозяина.

В городки, куда заезжать было совсем не с руки, король взял привычку гонять одного Николаса. Курьером с посланиями и договором на подпись. Правда, в первый раз просил очень вежливо и даже с какими-то заискивающими интонациями поинтересовался, не сочтет ли уважаемый кэр-дракон это уроном своей чести? Тот не счел, лететь толпой малой скоростью было очень скучно, а так поразвлечься можно было. Так что послания он не просто передавал, а вслух на главной площади зачитывал. В форме дракона и подпуская в голос «гнев кэра». Успех был полным. Правда, монархи этих карликовых государств подписывали бумаги, как правило, не раньше, чем через пару часов после его выступления. До этого у них просто руки тряслись. Зато в дорогу на конгресс собирались в тот же день. Николас их, как правило, еще и провожал и напутствовал.

В общем, ощущать себя сильным и грозным ему понравилось. Хотя старался относиться к своему «кэрству» с некоторой долей иронии, но к хорошему привыкаешь быстро. А тут вроде и оправдание было: король-император Отто его же сам просил отморозка изображать. Вот он в роль и вжился!

Определенное беспокойство вызывало у него только одно: ему за время своих странствий ни разу с Марион по хрустальному шару пообщаться не удалось. Не отвечал шар. И то, что Орлетта на связь выйти не пыталась, удивляло. Воспитывать его решила, что ли? Это она напрасно! В то, что могло что-нибудь плохое случиться, он со свойственной молодости беспечностью просто не верил. Хотя и небезосновательно. Катаклизмов никаких за время его путешествий не случилось, медицина благодаря магии с любыми болячками справиться может, были бы деньги, а происки врагов исключены в связи с отсутствием последних. Кто, скажите, может захотеть стать врагом такого могучего кэра, к тому же пользующегося особым расположением у без пяти минут императора?

Второй Бреннский конгресс, он же «объединительный», он же «исторический», он же «возрождения нации», по форме организации больше напоминал народные гулянья. Собственно, союзный договор все правители успели подписать еще до конгресса. Так что официальная часть вылилась в торжественный пронос жрецами по городу якобы найденной в древнем кладе, а на самом деле — свежесделанной «под старину» императорской короны, возложение ее в центральном храме на голову Отто I и благодарственное богослужение по поводу столь знаменательного события. Торжественному обеду во дворце предшествовало