Вера Камша - Яд Минувшего. Часть 1 Страница 56

— Герцог Окделл, — негромко окликнул Альдо. — Бич еще не вернулся?

— Нет, Ваше Величество. — Камердинера ждали еще четвертого дня, но Джереми не появился, и в голову лезло самое худшее. Святой Алан, ну почему верные гибнут первыми?

— Может ли кто-то из ваших людей заменить Джереми Бича? — деловито осведомился барон Кракл.

— Эндрю Нокс, — с неохотой произнес Дикон, чувствуя себя могильщиком, — но Джереми к генералу Люра был ближе всех.

— Впишите Нокса, — распорядился сюзерен, — и сегодня же с ним переговорите.

— Да, Ваше Величество. — Старейшина Совета провинций аккуратно записал имя и поставил точку. — Госпожа Оллар не будет давать показания?

— Она дурно себя чувствует, — не солгал, но и не сказал всей правды Альдо. — Не забудьте послать в Тарнику за Темплтоном.

— Уже послано, — заверил Кракл, — я жду виконта к вечеру.

— Хорошо. — Альдо протянул руку за очередной бумагой. — Когда поговорите с Темплтоном, передайте ему приглашение герцога Окделла.

Дуглас до сих пор ничего и не знает. Ни о смерти Удо, ни об исчезновении тела. Сюзерен решил, что Борн пришел в себя и сбежал, но он не держал еще теплую руку и не пытался слушать сердце. Удо умер, и его тело кто-то унес. Кто-то знающий дом и имевший ключи, скорее всего Хуан.

Сегодня замки заменят, но думать следовало раньше. Успокаивало одно — никаких потайных проходов в особняк не существовало, иначе посланный за подмогой в Октавианскую ночь кэналлиец не выбирался бы через крыши. Не этой ли дорогой пришел ночной гость? Но тело через крышу не утащить. Спрятали в подвалах или в служебных постройках? Дальние конюшни стоят пустыми. Может быть, там?

Альдо дочитал документ до конца, поставил подпись, присыпал песком.

— Кракл, вы хорошо представляете ваши обязанности? — устало спросил он. — Вам досталось непростое дело.

— Ваше Величество, — с чувством произнес косой барон, — я понимаю всю меру возложенной на меня и графа Феншо ответственности.

— Нет, вы не понимаете, — король пододвинул Краклу бумаги, — и не можете понимать. Суд, на котором вы, согласно должности, председательствуете, войдет в историю. Нужно подвести черту под преступлениями Олларов и их пособников, главным из которых является герцог Алва, но все должно быть законно! Вы слышите меня? Даже Кэналлийский Ворон имеет право на справедливость. Кто согласился его защищать?

— Увы, Ваше Величество, — вздохнул супрем Кортней, — никто из судебных защитников не решился принять на себя эту миссию. Рискну предположить, что адвокаты боятся делать свое дело хорошо и не хотят делать плохо.

— Что ж, — нахмурился Альдо, — назначим защитника нашим указом, но по вашему выбору. Вы должны довести до его сведения, что следует бороться за обвиняемого, а не против. Найдите лучшего, нам не нужна игра в поддавки.

— Справедливость Вашего Величества вызывает восхищение, — негромко произнес старейшина.

— Значит, восхищайтесь, — пошутил Альдо, — но не здесь. До свидания, барон. Жду вас послезавтра с примерными показаниями.

Кракл с Кортнеем ушли, сюзерен зевнул и забарабанил пальцами по резному подлокотнику.

— Что ж, — заметил он, — будем надеяться, Штанцлер скажет то, что отказалась говорить госпожа Оллар, хотя ему поверят не все. Эпинэ не поверит.

— Робер злится на эра Августа, — объяснил Ричард. — Из-за истории с кольцом.

— Я бы тоже злился, — заметил сюзерен. — Ничего нет гаже обвинения в том, чего ты не делал, а у Робера упрямства не меньше, чем у его кузины. Кстати! Пусть он к ней съездит. Может, до святой Катарины дойдет, что другие скажут больше и хуже, чем она.

— Альдо. — Катари перестала его понимать, но он ее не оставит и не предаст. — Не надо так шутить. Ее Be… Катарина Ариго не может иначе.

— Я не шучу, — живо откликнулся Альдо. — Катарина — ослица, но святая. Не видел бы — не поверил. Там, на каминной полке, заметки твоего приятеля Придда, давай их сюда.

Ричард подал, хотя дорогая бумага казалась липкой. Ровные строки сами лезли в глаза:

«… Повиновение государю! Я восстановил по памяти слова известной песни, как ее записали в Доме Волн, но не могу поручиться за точность перевода с гальтарского. Кроме того…»

— Никак руки не доходили, — пожаловался сюзерен, проглядывая первый лист, — а ведь эта песенка, готов поклясться, важней ерунды, которой мы занимаемся. Ты сколько куплетов знаешь?

— Два, — пробормотал Дикон. Песню он слышал от Ворона, но сказать об этом язык не поворачивался.

— Придд говорит, был двадцать один куплет, — задумчиво протянул Альдо, протягивая Дику прочитанные листы. — Глянь, ты эти знаешь или другие?

Зимний ветер бьет в лицо…

Первый раз он увидел этот почерк, когда Спрут передал письмо от Катари. Они еще не были врагами, но уже не стали друзьями.

Помни!Замыкается кольцо,Помни!О проклятии отцовПомни!

Дик торопливо пробегал одновременно знакомые и незнакомые строки, сквозь которые рвался сумасшедший гитарный бой. Робер никогда не пел — и вдруг вырвал у Дейерса лютню…

Звон столкнувшихся клинковПомни,Силу лжи и правду сновПомни,О проклятии вековПомни…

Рокэ пел иначе, и Робер тоже; каждый из Повелителей знал свою часть загадки, но что пели в Доме Скал? Песня исчезнувшего Ветра звучит, а голос Скал затих, это несправедливо! Матушка гордится, что в Надоре все как при Алане Святом, но сохранить оружие и одежду не значит сберечь главное…

Зов погасших маяковПомни,Стон друзей и смех враговПомни,О проклятии боговПомни!

Неужели это голос создавших Кэртиану? Их воля и завещание, предназначенные последнему из Раканов? Четыре строфы Волн, четыре — Молнии и две, которые помнит Ворон… Остальные пропали. Нужно написать Налю, пусть обыщет Надор, хотя документы и книги отца вывезли. Значит, нужно искать в столице.

Пепла тьму и свет снеговПомни,Крик пылающих мостовПомни…

— Проклятье! — Сюзерен с силой швырнул то, что читал, об пол, бумаги, разлетевшись веером, засыпали ковер. — Закат побери эту тварь!

— Альдо! — Дик зачем-то схватился за кинжал. — Что с тобой?

— Читай, — король сунул в руки вассалу смятый лист, — только про себя!

Почерк казался знакомым, Дикон приблизил листок к глазам и немедленно перестал им верить.