Светлана Гольшанская - В доме Охотника Страница 56

— Тебя быть не должно! — прошипела оно и со свистом втянуло воздух.

Хотелось закричать: «Помогите, мастер Николя, Шквал, кто-нибудь!», но голос пропал, а помощь явно не спешила. Герда задыхалась. Выходивший из носа воздух приобретал голубой оттенок. Серое существо втягивало его в себя. Сознание начало ускользать. «Неужели все закончится вот так? Я одна ничто. Слабая, никчемная, бесполезная. Что же делать?!» Потеплевшая рукоять кинжала сама прыгнула в руку. «Защити себя сама», — пришел ответ непонятно откуда. Герда рванулась из последних сил и до упора всадила лезвие в спину мерзкой твари. Все потемнело. Герда обмякла, чувствуя, что сверху навалилось что-то тяжелое.

— Герда! — настойчиво звал Николя. Она лежала у него на коленях, а он колотил ее по щекам, как тогда на плато. — Ты в порядке?

— Да, я… — Герда перевела взгляд на лежавшее рядом мертвое тело, из спины которого торчала рукоять ее кинжала.

— Тебе не стоило приходить, — сказал он очень мягко, совсем без укора.

— Но я… — язык все еще с трудом ворочался во рту.

— Мастер Николя, там гулон. Он напал на Эйса и вашего мальчика. Они могут погибнуть, — зато Лейф уже пришел в себя на руках у Сайлуса и разговаривал вполне бодро. И даже голос не сорвал от истошного крика.

— Что? — Николя тревожно глянул на Лейфа, а потом снова на Герду.

— Помоги им, — с трудом выдавила из себя она.

— Сайлус, отведи Герду домой, а потом предупреди Эйтайни. Похоже, ее сын попал в серьезную передрягу, — быстро отдавал распоряжения Охотник.

Моряк с готовностью кивнул. Николя подхватил Лейфа за руку и помчался к лесу.

Когда мир вновь обрел очертания, первым, что увидел Финист, была мерзкая морда демона, обтянутая серой морщинистой кожей. Из-под меховой шапки торчали вперемешку пучки огненно рыжих и седых волос. Зеленоватые глаза с узкими вертикальными зрачками внимательно изучали оборотня.

— А ты силен, — хмыкнул демон. — Быстро мое проклятие поборол.

— Кто ты? — прохрипел Финист. Голос повиновался с трудом, а руки и ноги вообще оказались парализованными.

— Урргхаг, — представился демон. — А ты тот самый Охотник?

Урргхаг наклонился ближе. Обдало приторно-тошнотворным запахом.

— Нет, ты определенно не он, но похож, — демон принюхался и вдруг оскалился, обнажив внушительные желтые клыки. — Так вот оно что! Мы-то все гадали, как ему одному удалось так проредить нашу стаю боевых гулонов. Оказывается, вас было двое.

Финист с трудом соображал, о чем он говорит, лишь слышал, как рядом заходятся в истошном крике мальчишки. Не поворачиваясь, скосил глаза на Вожыка. Его тело выгибалось от сильных судорог.

— Останови это, — взмолился Финист, не в силах терпеть их крики. Это он, он один во всем виноват, его глупая безответственность и невнимательность. Лучше бы Охотник не давал ему второго шанса.

— Хочешь, чтобы я прекратил их мучения? — демон оскалился еще больше.

Финист понял намек слишком хорошо.

— Отпусти их. Они невинны, — превозмогая боль, продолжал просить он.

— Пока невинны, а пройдет всего пару лет, и они тоже станут охотниками, убийцами наших питомцев и нас самих. Так не лучше ли избавиться от них сейчас, пока они невинны? — мерзко рассмеялся серолицый.

— Прошу. Я сделаю все, что угодно, — простонал Финист, чувствуя, что мир снова блекнет и отдаляется.

— Все, что угодно? — губы Урргхага растянулись в некое подобие улыбки, от которой стало еще страшнее, чем от оскала. Боль отпустила, а мальчишки обмякли и затихли.

— Все, — с отчаянной решимостью подтвердил Финист.

Демон порылся в полах длинной меховой одежды и достал маленький кожаный мешочек. Бесцеремонно сняв с пояса оборотня флягу, откупорил ее, понюхал, скривился от резкого хмельного запаха и опорожнил все содержимое на снег.

— Не понимаю людей. Как можно травить себя такой пакостью? — посетовал Урргхаг и, набрав в флягу снега, провел по горлышку ладонью, что-то приговаривая, высыпал туда порошок и, хорошенько взболтав, снова понюхал. — От нее взор только затуманивается, а надо наоборот… чтобы он стал ясным. Да кому я это объясняю? Молодежь ни демона плешивого не понимает ни в настоящих зельях, ни уж тем более в проклятиях. Все куда-то торопится… поле айсбергов, тысячелетняя ярость. Толку от этого, если мы не понимаем, в чем суть?

Финист нахмурился, потеряв нить его рассуждений где-то в самом начале и теперь с ужасом гадал, о чем попросит демон в обмен на жизни мальчиков.

— Выпей, — серолицый протянул Финисту его же флягу. От нее ощутимо несло плесенью и тухлыми яйцами.

— Зачем? — он поморщился. Даже не мог заткнуть нос, чтобы не слышать тошнотворный запах.

— Это зелье поможет увидеть суть. Ты расскажешь мне о ней, о сути, не упуская ни единой даже самой мелкой детали, тогда я отпущу мальчишек.

— А меня? — подозрительно спросил Финист.

— Мы договаривались только на мальчишек, — покачал головой Урргхаг. — Так что, будешь пить?

Финист открыл рот, и серолицый ловко влил туда все содержимое фляги. Зелье оказалось острым, словно хмельным, и обожгло горло. Голова налилась свинцом, глаза закатились, паралич отпустил руки и ноги. Теперь они судорожно дергались, как у мальчишек пару минут назад. Только это было что-то совсем другое. Бросало то в жар, то в холод, выкручивало суставы, ломило кости, накрывая волнами раскаленной добела боли. Неожиданно все стихло. Наступил долгожданный покой.

Финист прикрыл глаза, наслаждаясь полной безмятежностью. Прямо над ним мелькнула гигантская тень. Финист распахнул глаза. Он плыл верхом на облаке, возле которого кружила огромная птица. Ее оперение было идеально белого цвета. От этой подлинной чистоты, грации и мощи гигантских крыльев захватывало дух. Безумно хотелось коснуться, ощутить под пальцами мягкие перья и полететь за горизонт вместе с ней. Финист иступлено упал на колени и протянул руки навстречу. Яркая вспышка затмила взор.

А в следующий миг Финист уже стоял посреди толпы на главной площади Стольного. В центре был возведен широкий помост, со всех сторон обложенный сухим хворостом. На него загоняли людей, их было пятеро или шестеро, по одному. Рядом с ними человек в голубом плаще зачитывал длинный список обвинений. Вдоль помоста собралось еще несколько точно также одетых людей. Последний из осужденных, изможденный, в изодранной одежде, с грязными светло-каштановыми волосами резко остановился возле людей в плащах и выкрикнул что-то нелестное в их адрес. Один из Защитников вцепился в горло наглеца скрюченными пальцами. Товарищам по плащу пришлось силой растаскивать их. Финист пробивался вперед, решительно распихивая людей локтями. Он точно знал, кто эти осужденные и что происходит.