Виктор Ночкин - Эромахия. Демоны Игмора Страница 56

Ридрих осторожно, чтобы не звякнуть металлом, обнажил меч. Сейчас самый удачный момент. Потом можно будет наврать что угодно — наплести о замковой страже, устроившей засаду, о рушащихся стенах оврага, о змеях и о призраках игморского подземелья. А можно попросту сбежать — никто не вспомнит простого солдата…

Отфрид, согнувшись, полез в черный зев подземной галереи. Ридрих перехватил рукоять поудобнее, отвел руки и что есть силы ударил барона в спину. Подлый удар, но когда имеешь дело с дьявольским созданием, все средства хороши. Эрлайл не надеялся справиться с родичем в честном бою.

Клинок прошел по касательной, едва скользнув по ребрам. Барон вынырнул на свет и, пригнувшись, ушел от следующего удара. Он улыбнулся чужой улыбкой, вытаскивая короткий меч. Тот самый меч, instrumentum diaboli.[76] Ридрих с трудом сообразил, что промазал. Как это было возможно? Он уже понял, что пропал, но отчаянно атаковал. Клинки встретились в воздухе, чудовищная сила смела Эрлайла с обрыва, он почувствовал, что падает, выронил оружие и вцепился в кусты, болтая ногами в пустоте — больше тридцати футов отделяли его от ручейка, журчащего на дне оврага.

Барон поглядел сверху вниз на кузена и улыбнулся:

— Ты слишком спешишь, родич. Думаю, мне не помешал бы свидетель… а может, даже летописец, чтобы запечатлеть историю возвышения Игмора. Ты мог пожить еще. Впрочем, и без тебя обойдусь!

Улыбка Отфрида стала шире, он занес меч над головой — Ридрих разжал руки и молча полетел, ударяясь о выступы скалы… Барон вонзил короткий клинок в землю под ногами, кусок почвы с кустами откололся от обрыва и рухнул за Ридрихом, захватывая по пути камни и широкие пласты глинистого склона.

Отфрид с минуту любовался обвалом, затем убрал меч в ножны, повернулся и полез в черный проем…

Ридрих пришел в себя на дне оврага. Поблизости журчал ручеек, звук был удивительно мирным, добрым. Рыцарь открыл глаза — перед ним пялил пустые глазницы череп.

С минуту Ридрих лежал, соображая, что произошло. Почему он выжил? Сильно ли пострадал? Воспоминания возвращались с трудом — злая улыбка Игмора, падение… да, конечно — перед ним череп лучника Астона. Ридрих свалился на ту самую акацию, где год назад висел обезглавленный труп с отрубленной по локоть рукой. Если ветви смогли удержать покойника, сброшенного со стены, то упавшего с гораздо меньшей высоты — и подавно… Потом сверху обрушился устроенный Отфридом обвал. Ридрих тут же ощутил, что придавлен землей и камнями. Да все вокруг было засыпано комьями рыжей глинистой почвы. Сразу заболел бок и правая нога. Рыцарь осторожно пошевелился. Похоже, нога сильно повреждена, но главное — он жив, он спасся. Сегодня судьба уберегла его… для чего? Чтобы выяснить это, предстоит прежде всего выбраться из оврага.

Ридрих подполз к ручью, задел по дороге череп, тот откатился в сторону, внутри зашуршали комочки земли да камушки. Рыцарь погрузил в воду руки — сразу же заболели многочисленные порезы и ссадины, — ополоснул лицо. Напившись, лег на спину и уставился в небо. Солнца не видно, но, сейчас, наверное, утро. Значит, он провел в овраге вчерашний вечер и ночь. Что случилось за это время в замке? В любом случае лучше убраться подальше…

Ридрих сел и осторожно ощупал бок. Похоже, два ребра сломаны… Да и нога разболелась совсем нестерпимо. Эрлайл, скинул изодранную куртку, вытащил из сапога нож и нарезал плотную ткань полосами. Подобрал несколько подходящих палок и плотно примотал к пострадавшей ноге, вышло что-то вроде лубка. Напялив то, что осталось от одежды, медленно поднялся и, цепляясь за кусты, попытался сделать шаг. Ногу будто обожгло, Ридрих со стоном свалился. Пришлось ползти вдоль ручья — туда, где год назад они с Отфридом поднялись к дороге. По дороге Ридрих подобрал длинную крепкую палку. Теперь он мог кое-как ковылять. Идти было тяжело, нога онемела, цеплялась за корни и прочные побеги сорной травы, отзываясь острой болью. Нескладная тень, серая на фоне рыжей травы, корячилась и изламывалась перед Ридрихом. Тень постоянно вырывалась вперед, а человек отставал, пытался нагнать, спотыкался, стонал от боли… Тень останавливалась и ждала.

Ридрих несколько раз садился, переводил дух и снова карабкался по склону. Ему пришло в голову, что Игмор может отправить солдат отыскать его на дне оврага. Нужно скорее убираться отсюда. Ex tempore.

Почти у самого края Ридрих сорвался и проехал с десяток футов, отчаянно цепляясь за стебли. Растения рвались, выворачивались из рыхлой почвы… В конце концов поврежденная нога ударилась о камень, и беглец потерял сознание.

Когда он очнулся, солнце стояло в зените. Ридрих подобрал палку, служившую посохом, и снова стал карабкаться, цепляясь за покрытые рыжеватой пылью кусты. Стало жарко, в зарослях трещали кузнечики, сновала какая-то мелкая живность. Малейший звук отзывался гулким эхом.

Наконец Эрлайл выбрался из оврага и огляделся. Здесь, наверху, дул легкий прохладный ветерок, шелестя листвой. Никого. Ридрих несколько минут сидел, собираясь с силами, потом встал и, тяжело опираясь на палку, заковылял прочь от проклятого Игморского холма, а зловещий замок слепо пялился ему в спину темными провалами бойниц.

Беглец брел, держась зарослей и тенистых низин, ему хотелось как можно дальше убраться от замка и лагеря наемников у подножия холма. Наконец он решил, что прошел достаточно, и оглянулся, чтобы сориентироваться. Холм с замком по-прежнему нависал над Ридрихом — огромный и мрачный. Значит, не так уж много он проковылял… Но сил больше не было, и Ридрих свернул к дороге. Вышел, встал между колеями… и тут в глазах потемнело, ноги подкосились, беглец медленно опустился на колени, выронил посох и завалился на бок, подняв облачко сухой мелкой пыли.

Когда сознание вернулось к Ридриху, он почувствовал сперва боль в сломанной ноге, а затем — что чужая рука шарит в кармане куртки. Грабитель не спешил, копался в лохмотьях медленно, основательно. Потом полез в другой карман, кряхтя и одышливо посапывая.

Ридрих открыл глаза — над ним склонился полный мужчина средних лет, одетый как небогатый купец или приказчик. Заметив, что жертва очнулась, грабитель покачал головой, пробормотал: «Живой, вот незадача-то…» — и поднял увесистую дубинку. Ридрих пнул толстяка здоровой ногой в голень, тот пошатнулся. Дубина подняла облако пыли рядом с виском Ридриха. Он перекатился, вытаскивая из-за голенища нож — снова рядом глухо тюкнуло о землю оружие купца.

Эрлайл притворно застонал и расслабился. Мародер шагнул следом и снова склонился над распростертой жертвой. Ридрих стиснул зубы и, превозмогая жгучую боль, оттолкнулся левой рукой от земли, вскочил. Нож вошел в объемистое брюхо незадачливого вора, толстяк взвыл, Ридрих повис на нем, вырвал нож и ударил снова, потом еще и еще… Купец повалился в пыль, Эрлайл оказался сверху и бил до тех пор, пока жирное тело под ним не перестало дергаться.