Артем Каменистый - Четвертый год Страница 57

Спускаясь за стариком, Олег поинтересовался:

— А горным делом тоже вы занимаетесь?

— Да. К сожалению я.

— Почему к сожалению?

— Я не специалист в этой области. Просто лучшего не нашли. Я и в геологии, честно сказать, мало что понимаю. Просто фрагментарные познания минералогии, как у любого химика. В принципе руду свинца и меди ни с чем не перепутаешь и без всяких познаний — эти минералы своим видом выдают себя. Кстати, в той россыпи бывало и самородки меди находили.

— А серебро не попадалось самородное?

— К сожалению нет. Но один рабочий однажды отмыл древнюю серебряную монету. И еще один раз золотое изделие было. Мы так и не поняли что это — на пряжку похоже.

В карьере работало полтора десятка рудокопов. Способ добычи простой: пробойниками делали несколько рядов шпуров. Затем вкладывали в них клинья и молотами забивали распорки, пока забой не разрушался. Рудные глыбы и щебень укатывали куда-то вниз, в деревянных тачках. Там, судя по подымающемуся тяжелому дыму, выплавляли металл.

Присев перед забоем, Олег прикинул содержание рудных минералов. Игорь Николаевич не обманул — действительно один свинец. Редко где радужно поблескивают минералы меди.

— А вы никогда из выплавленного свинца не пробовали выделить серебро?

— Я не думал над этим. Но попробуем… нужно только разработать методику их разделения.

— Вы химик, вам и карты в руки. Я, честно говоря, не представляю как это сделать. И еще: эта жила маломощная, и круто уходит вниз. Скоро вы не сможете разрабатывать ее карьером. Я бы вам рекомендовал вон там, за теми кустами, пробить пару канав. Думаю, эта жила там еще не выклинивается, и вы сможете продолжить карьер в ту сторону. Тем более, я вижу там затянувшиеся старые раскопки.

— Здесь повсюду следы старой добычи. Мы тут столько всего находили, что уже впору музей открывать. Человеческие кости, бронзовые и даже каменные инструменты, посуда. Даже клады попадались.

— Я знаю. Монах мне показывал один из них.

— Наверное, слитки серебра? Я тоже их видел. Ума не приложу, где здесь они могли серебро добывать. В округе километра на три все перекопано — сплошные шахты и карьеры.

— Возможно и нет серебряных жил, а все при выплавке свинца получали. Но вообще надо бы походить по местам, где выплавка шла. Там должны быть горы шлака.

— Этих мест несколько здесь. Хотя, вряд ли я знаю все. Пойдемте дальше, я покажу. Но не забывайте про осторожность: земля здесь как сыр швейцарский — дырка на дырке.

Старик, запыхавшись, поднялся выше карьера, прямиком протопал к трехглавому кургану, указал на него:

— Вот здесь самая большая куча шлака в округе. Сдирайте дерн, и сами взгляните.

Олег послушался, лезвием ножа разгреб верхний слой шлака, разрушившегося до песка, достал жменю спекшихся комочков, растер на ладони, покачал головой:

— Я в металлургии не силен, но, думаю, серебро здесь горами не выплавляли. Скорее всего, здесь как раз и занимались плавкой меди и свинца. Если и были плавильни серебра, то отдельно стояли, под охраной, и шлака там столько много не будет.

— Ну так пойдемте дальше. Здесь таких куч немало. Посмотрим все.

Олег пошел вслед за стариком. Честно говоря, он и сам не понимал, чего ищет. Сюда надо сотню рабочих и несколько месяцев работы, чтобы найти все рудные тела, и определить, что где лежит. Даже не слушая объяснения Игоря Николаевича, понятно, что рудное поле немаленькое — куда не глянь, курганы отвалов и шлака. Похоже, работали здесь серьезно в былые времена…

Рассмотрев левее что-то новое, Олег окликнул старика:

— Игорь Николаевич! Стойте! Вон, посмотрите туда, на склон. Что там за развалины?

— Не знаю. Похоже на башню какую-то огромную, или крепость маленькую. Все давно развалилось, не понять уже. Кстати, как раз там, когда камень брали, нашли те самые слитки.

— Что же вы раньше это не сказали?

— Так вы не спрашивали.

— Я думал, что этот клад нашли наверху, где сейчас Град стоит.

— А какая разница?

— Большая. Смотрите — рядом с теми руинами цепочка отвалов. Ясное дело, что это породу из штолен выгребали, когда проходили их в недрах холма. А там, выше, весь склон изуродован старыми карьерами.

— Да, вижу. Мы пытались их расчистить, но руды не нашли. А отвалы там неудобно стоят, их вода не размывала.

— Если вы на карьерах не добрались до руды, значит, их разрабатывали до упора. Не в силах углублять, пробили ниже штольни, добравшись ими до нижних горизонтов рудной залежи. Раз такие усилия прилагали, значит, оно того стоило.

— Вы думаете, это и есть серебряная жила?

— Не знаю. Но я бы на месте хозяев плавку такого добра проводил под охраной. Вот для этого башню как раз могли поставить, или крепость. Пойдемте, осмотрим эти отвалы.

Время неплохо лечит раны земли — отвалы сильно задерновало, затянуло травой и кустарниками. Даже деревья кое-где успели вырасти. Олег не стал утруждать себя земляными работами — нашел промоину, присел с ней рядом, начал перебирать камни. Рудных минералов здесь хватало, но ответить однозначно, добывали ли на этом руднике серебро, Олег не мог.

Игорь Николаевич, присев рядом, занимался тем же самым. Вскоре, отбросив очередной камень, констатировал:

— Надеюсь, ваш улов богаче — я не вижу здесь ничего интересного. Те же минералы, что и по всей округе.

— Это нормально. Глыбы серебряной руды никто бы в отвал отправлять не стал. Все равно я бы на вашем месте занялся этой залежью основательнее — подземные работы во все времена были затратным делом. Раз они себя окупали, то и вам понравится. А вы не пробовали заглядывать в эти штольни?

— Так все завалено давно, не зайти.

Олег покачал головой, указал вдаль:

— Смотрите. Видите русло сухое? Это сезонный поток. Вода после таяния снега или сезона дождей из тех карьеров проникает в подземную отработку, и по штольне вырывается на поверхность. Раз вода себе дорогу там нашла, то и человек, по идее, пролезет. Подождите меня здесь: я спущусь к «Варягу», возьму там масляный фонарь, факела и шлем. Попробую пробраться.

— Олег, это опасно! Там давно сгнила вся крепь!

— Посмотрим. Если там все на честном слове, то не полезу. Дохнуть из-за руды не намерен.

Устье штольни и правда привалило основательно — порода сползла сверху. Вода за долгие годы проточила путь через завал, но путь этот оказался не слишком комфортен. Олег чуть бока не ободрал, пока не добрался до открытого места.

Посветил факелом по стенам, осторожно постукал по камню обухом топорика, повеселел, обернулся к лазу: