Алексей Пехов - Основатель Страница 57

Недельный недосып давал себя знать легким звоном и туманом в голове. Болела шея, так, словно он потянул на ней мышцу.

И нужно было рассказать обо всем Кристофу.

Словно в ответ на мысли о главе кадаверциан, в кармане зазвонил мобильный. Лориан вытащил телефон и увидел на экране знакомый номер. Значит, его отсутствие уже обнаружили.

— Привет, Босх.

— Ты где шляешься? — зазвучал в трубке знакомый голос бетайласа, неизменный в любом теле. — Тебе где сказано быть?!

И, не слушая ответа, дух-убийца, а по совместительству телохранитель Лориана потребовал:

— Адрес говори. Сейчас за тобой приеду.

Лориан без особого энтузиазма рассказал, где находится. Босхет выслушал его, буркнул что-то и отключился.

Подросток сунул телефон обратно в карман и невидящим взглядом уставился на пластиковые шкафчики, висящие на кремовой стене.

На кухню вошел Макс с коробкой лекарств и с шумом принялся в ней рыться.

— Вроде здесь был. Ага, вот. — Он вытащил пачку аспирина и бросил ее Лориану.

Налил воды в стакан, пододвинул его к гостю. Потом сел на табуретку напротив и потребовал хмуро:

— Ну, рассказывай.

— Что именно? — спросил тот, расковыривая упаковку таблеток.

— Все.

Лориан представил на секунду, как действительно рассказывает другу все. Даже думать об этом было смешно.

— Нечего рассказывать.

— Как же нечего, — проворчал Макс, раздраженно глядя на приятеля. — Ты влетаешь ко мне в квартиру весь белый, перекошенный…

Да, наверное, было глупо приходить к нему. Человеческая квартира не может стать надежнее убежища кадаверциан, даже если о ней никто не знает. Но ноги сами привели его сюда, к самому ближайшему укрытию. Хоть какому-то — потому что сейчас Лориан просто не смог заставить себя ни идти пешком по ночному городу до особняка кадаверциан, ни стоять на обочине дороги и ловить машину.

— На занятия ходишь через раз, — продолжал разглагольствовать одноклассник. — А когда заявляешься, вид у тебя такой, словно ты неделю не спал. Звонил тебе домой, там ничего толком сказать не могут. И чего это тебя на «Хаммере» возить стали? Ты что, из дома ушел? И где теперь живешь? Почему мне ничего не сказал?

В голосе Макса кроме неуемного любопытства звучала еще и обида. Лориан вдруг впервые пожалел, что оказался связан с ночным миром Столицы. Жил бы прежней, нормальной жизнью, не знал ни о чем, ни о чем не беспокоился… Никого не боялся.

— У тебя какие-то проблемы? — тихо спросил одноклассник с тревогой. — Может, помощь нужна? Ты скажи.

— Нет, все нормально. — Лориан взял стакан с разведенным в воде аспирином и выпил залпом.

— Ну да, как же, — пробормотал Макс.

«И зачем я вообще пришел, — с внезапной досадой подумал Лориан. — Неужели ему так трудно оставить меня в покое и поговорить о чем-нибудь постороннем?» Подросток вдруг почувствовал себя застрявшим посредине двух миров. Человеческим и вампирским. И не принадлежащим ни тому ни другому.

— Я тебе говорил не связываться с этим… Дарэлом. Он, конечно, крутой, и друзья у него, естественно, тоже крутые, да только таким, как мы с тобой, обычным людям, от этого будут одни проблемы. А ты мне что сказал? «Не твое дело! Сам знаю!» Ну и кто в итоге оказался дураком?

От дальнейших бессмысленных препирательств с одноклассником избавили легкие шаги, прозвучавшие в коридоре. Дверь открылась, и на кухню вошла девушка. Увидев ее, Лориан едва не захлебнулся кофе.

Незнакомка была в белом. Вся, с ног до головы. Молочные волосы, отдаленно напоминающие серебряные локоны Доны, падали на плечи, обтянутые сливочной водолазкой. Джинсы такого же цвета заправлены в мягкие алебастровые сапожки. На запястьях поблескивали браслеты с эмалью оттенка только что выпавшего снега, что-то такое же свисало с ушей.

Присмотревшись, Лориан заметил, что ее ресницы накрашены белой тушью, казалось, их покрывает мохнатый, колючий иней. Эффектно, хотя и странно.

Макс поднялся и с широкой улыбкой устремился к вошедшей.

— Белла, это Лориан. Мы с ним вместе учимся. Лориан, это моя девушка. Она — белый гот.

Несколько озадаченный таким торжественным знакомством, гость прослушал последнее слово.

— Белый кто?

— Гот, — повторила подруга Макса, протягивая руку.

Прежде чем пожать ладонь новой знакомой, подросток заметил, что ногти ее тоже накрашены белым и перламутровым.

— Никогда не слышал, — сказал он, наблюдая, как одноклассник отодвигает стул для Беллы.

— Это новое направление, — заявил Макс, и в его голосе звучала такая гордость, будто он сам его основал. — Но о нем скоро все узнают.

— И чем вы занимаетесь? — с внезапно вспыхнувшим любопытством поинтересовался Лориан.

— Самовыражаемся. Самосовершенствуемся. Живем, — ответила девушка с таким видом, словно собеседник спрашивал об очевидных вещах.

— Логично, — пробормотал он.

Конечно, чем еще можно заниматься. Вампиры, по большому счету, делают то же самое.

— А тебя, Макс, еще не приняли?

Сияющая улыбка на лице приятеля потухла. И Лориан понял, что случайно задел его больное место. Но выяснить, чем одноклассник не устраивает новую организацию, он не успел.

— Расскажи лучше, что у тебя случилось? — сказал тот хмуро, возвращаясь к теме, прерванной появлением Беллы. — Ты так и не объяснил.

— Хорошо, — ответил Лориан, поняв, что друг теперь не отстанет и правда в любом случае никак не добавит ему ясности в понимании происходящего. — Я живу у вампиров. Они заботятся обо мне, пока отец в командировке. Вообще их довольно много, все они поделены на группы и постоянно ведут борьбу друг с другом.

— Ясно, — невозмутимо отозвался Макс. — А у моего отца в молодости было прозвище Супер-Трупер. Потому что он был клавишником в рок-группе и играл на человеческих ребрах.

Белла усмехнулась, снисходительно глядя на своего приятеля:

— Это аллегория, Макс. Лориан нарисовал нам аллегорическую картинку своего восприятия действительности. На самом деле вампиров не существует. Существуют только люди вокруг нас.

Ничего особенного она не сказала, но Лориан внезапно почувствовал волнение. Как будто девушка знала что-то такое, чего не знали все остальные. И в ее словах был какой-то особый смысл.

— Вампиры — это олицетворение всех темных сторон человеческой души, — продолжила она. — Нашей злобности, агрессивности, скрытности, презрения к слабым. Их бессмертие — наш страх перед смертью. Необходимость пить кровь — наша потребность тянуть жизнь, силы, эмоции из других. Жестокость и ночной образ жизни — воплощение человеческого стремления маскировать любые собственные зверства под маской спасения ближнего или восстановления справедливости. Людям всегда были нужны мифы о кровожадных чудовищах, чтобы оправдать себя…