Unknown - Заклинатель Белого Мира (СИ) Страница 57

Неожиданно надо мной блеснули черные глаза. Как и всегда, по лицу Ману невозможно было определить, о чем он думает.

— Где Царимир? — прошептал я чуть слышно. На большее не хватало сил.

— Прошлой ночью уехал в Ордон, — сказал он с неохотой.

— Уехал?..

— Да, уехал. На город напали, — вздохнул Ману, избегая моего взгляда.

— Вестар... — начал я и закашлялся, не договорив.

— Тише ты, — цыкнул Ману.

Затем он посмотрел на дверь, склонился надо мной и тихо продолжил:

— Вестар сегодня вечером отправился на помощь Царимиру. Так что все в порядке.

Меня пробил кашель, легкие заклокотали. Попытка заглушить кашель украла последние силы. Новость о Царимире шокировала — и внутри все заледенело от страха.

Ману побледнел и торопливо заговорил:

— Царимир сказал, что скоро вернется. Придется его подождать... Да куда ты?! Лежи!

Он надавил мне на плечо, и я обессилено откинулся на подушку.

— Ты что делаешь, дурак?! Хочешь, чтобы я Ария позвал?! — зашипел он, разозлившись.

— Вестар убьет его!

— Кого?

Я сжал зубы, выжидая, когда немного стихнет боль в спине, и заговорил:

— Мне помог отец... Вернемся в лес! Я нашел посох. Отнеси меня туда. Нам нельзя здесь оставаться. Вестар и Арзу заодно!

В ответ тишина. Я посмотрел вверх, ища глазами Ману. Неужели ушел?!

— Нет.

Я не собирался смиряться с его отказом, который вызвал острую обиду. Вместе с этим душили собственная беспомощность и злость.

— Тогда катись отсюда! — выпалил я со злостью.

В горле стал ком. Я сглотнул, подавляя слезы.

Сознание затуманилось. От перенапряжения голова отказывалась соображать. И я стал медленно опускаться в огненную пропасть. О Силе я и вовсе не думал. Если я собственное тело не могу себе подчинить, что говорить о ней.

— Вестар убьет отца, — прошептал я в темноту.

Мои слова пробудили измученное сознание и вызвали зверскую ярость. Лежать и ждать, пока с семьей расправятся, — нельзя себе этого позволять! Туман тут же рассеялся.

— Ману, — позвал я.

— Что? — спокойно отозвался он.

Я почувствовал его глубокую задумчивость.

— Если ты не поможешь мне, я пойду сам.

Я дернулся вперед — и меня оглушила боль.

Ману снова опустил мне руку на плечо и откинул назад.

— Все! Ты меня достал! — яростно прошипел он.

Он поднялся и направился к двери.

— Если ты не поможешь, тогда Лияна поможет, — бросил я вслед.

Дух замер и обернулся. Его лицо перекосилось от злости.

— Ты бредишь. Лучше поспи.

— Потом будет поздно. Там, возле дерева, меня искал Вестар, чтобы убить.

Ману хлопнул дверью и ушел, оставив меня в отчаянии.

Мне захотелось закричать, но это перепугало бы всех во дворце. Я стиснул зубы, от лютой злости скомкал простыни и вытянулся. Кровь прильнула горячей волной к голове, щеки загорелись, в глазах взорвались искры. Под монотонный шум крови полились слезы.

Я провел невыносимо длинную ночь, сотрясаясь и стуча зубами то от изнурительной горячки, то от внезапно нахлынувшего холода. Дремота подкралась только под утро.

Я проснулся от бессвязный болтовни. Я не понимал, о чем говорили, или не хотел понимать. Я лежал с закрытыми глазами, отрешаясь от мира. Окружение больше меня не волновало. Веки опухли. Я чувствовал себя мерзко и отвратно. Но чем омерзительней я себя чувствовал, тем сильнее улучшалась способность шевелить пальцами рук и ног. Я постепенно возвращался к жизни.

Я почувствовал, как кто-то поправил подушки и расправил одеяло. В нос ударил тяжелый запах трав. Кто-то склонился надо мной. По лицу прокатилось горячее дыхание. Но мне не хотелось открывать глаза. Никогда.

Мелодичный голос Марины смолк. Зачем она заботится обо мне?..

Все стихло. Молчание окутало, и я уснул.

— Проснись...

Кто-то тормошил меня за плечо.

— Ну, просыпайся!

Я нахмурился, хотелось еще спать. Но непрерывное тормошение разозлило и заставило открыть глаза. Была ночь, и в темноте не получалось разглядеть, кто это был.

— Я думал о Вестаре. О том, что ты мне рассказал, — задумчиво сказал Ману.

При упоминании о нем меня вывернуло от отвращения. Сон пропал разом.

— В последнее время он странно себя вел. На празднике был таким нервным! — сказал Ману как бы самому себе, потом обратил на меня блестящие темные глаза. — Мы можем пойти за посохом, но это опасно. У тебя проблемы. Это риск. Валемир так и не появился во дворце. Марина в панике.

— Если я останусь здесь, то мне все равно не жить.

Я услышал свой голос словно впервые. Он был бесцветным и чужим. Губы щипало.

— С посохом я, возможно, еще что-то исправлю, — добавил я как можно увереннее.

Ману подумал некоторое время и ответил:

— Ты уверен, что посох там? Может, я один за ним схожу?

— Нет.

Объяснять, что Арзу может в любой момент зайти в комнату и расправиться со мной, не было сил. И я перешел сразу к действиям, пока Дух не отказался от своих слов.

— Собирай вещи! Где оружие? Принеси мне его, — сказал я. Голос хоть и предательски дрожал, но все же казался настойчивым.

Ману зашагал по темной комнате. Зажечь свечу он не решился, чтобы их не заметили из окна. Дух собрал сумку.

Приложив неимоверное усилие, я откинул одеяло. Пальцы шевелились с трудом и сильно дрожали, но все же слушались. Самая страшная боль уже позади. Или я к ней просто привык. Осторожно перевернувшись на бок, я сел. Комната пошатнулась и поплыла. Спина взорвалась острой болью. Тело словно скрутило — и на глазах выступили слезы. Но я стерпел.

Посидев немного на краю кровати, я выждал, когда пройдет тошнотворное головокружение. Ману помог одеться — накинул плащ, обул сапоги, зашнуровал, вручил мне сумку и оружие. Еще он взял воды. А я совсем забыл, что лес засушливый. Теперь удушье мне показалось ерундой по сравнению с тем, что я сейчас переживал. Я осторожно опустил ноги на пол и перекинул через плечо лук. Затем протянул руки, нащупывая жесткую шерсть медведя. Со всех сил, которые во мне еще оставались, я вцепился в загривок и вскарабкался на спину. Я сел верхом и тихо простонал. Но постарался не показать Ману, насколько я близок к рыданию. Выждав, когда пройдет приступ боли, смахнул проступившие слезы и вздохнул:

— Пошли.

Могучие мышцы зверя пришли в движение. Ману пошаркал к выходу и открыл лапой дверь. Мы выплыли в коридор. На стенах играл лунный свет, струившийся из сада через широкие окна. Веяло свежестью и приторным запахом цветов. Мы вышли из дворца через балкон и осторожно пробрались сквозь кустарники колючего шиповника. Над садом качался месяц. Вокруг разливалась девственная тишина.