Олег Авраменко - Дорога на Тир Минеган Страница 59

Правда, нападение черных колдунов испортило их первую встречу, но вскоре они это наверстали, когда полночи просидели вместе около кровати со спящей Гвен и, окутав ее заглушающими звук чарами, все говорили, говорили и никак не могли наговориться. Шайна рассказывала о Тир Минегане, о своем детстве на нем, а Бренан — о жизни на Лахлине, об их родителях, мужественных и самоотверженных людях, о том, как он наконец попал на Абрад и скитался тут полтора года вплоть до встречи с Гвен.

О ней брат говорил с невыразимым теплом и нежностью, не скрывая, как она дорога ему. Впрочем, после всех тех слов, сказанных им вечером, когда он думал, что Гвен умирает, отрицать свою любовь к ней было бессмысленно. А вот Шайна кое-что скрыла от Бренана, но не потому, что стыдилась или боялась его осуждения. Просто она понимала, что он сам не захочет этого знать. Во всяком случае, не захочет узнать об этом от нее…

Собственно, всю сегодняшнюю ночь Шайна должна была присматривать за Эйрин и следить, чтобы она не потеряла во сне контроль над своей силой. Но тут ее выручила Мораг, которая взяла заботу об Эйрин на себя, — хотя, как выяснилось, у нее было своеобразное представление о том, как нужно присматривать за только что пробудившейся Первозданной Искрой. Когда Шайна, передав дежурство возле Гвен Лиаму и Этне и уговорив Бренана лечь спать, заглянула в комнату Эйрин, она обнаружила, что Мораг преспокойно спит рядом со своей подопечной, а весь присмотр переложила на простенькое заклятие, которое должно было поднять тревогу при малейших проявлениях активности Искры.

Разбудив Мораг, Шайна начала отчитывать ее за такую нерадивость. От этого проснулась и Эйрин, накричала на них обеих, заявив, что не нуждается в няньке, и после этого опять заснула, добавив напоследок, что Мораг может остаться — пусть только и дальше лежит, а не стоит над ней столбом. Так что пришлось согласиться с методикой присмотра, предложенной лентяйкой Мораг…

Шайна не спеша доела одно пирожное и взялась за второе, когда в обеденном зале появилась Финнела, как всегда нарядно одетая и ухоженная. Следом за ней шла дочка трактирщика Ронвен, сегодня выглядевшая несколько бодрее, чем вчера. На протяжении всего вечера она так горько убивалась, что накликала беду, а ее отец, мастер Придер, словно нарочно сыпал ей соль на рану, твердя о глупой и бездарной колдунье, которой вздумалось корчить из себя провидицу, — и вот, мол, чем все обернулось.

Финнела, которая, несмотря на свою надменность, манерность и капризность, в душе была чуткой и ласковой, решила помочь девочке на свой лад, объявив трактирщику, что нуждается в услугах горничной, и потребовала, чтобы ей прислали именно Ронвен. Мастер Придер нисколько не возражал, пробормотав лишь, что служанка из его дочери еще хуже, чем колдунья. А Ронвен была только рада спрятаться от упреков отца.

Увидев Шайну, Финнела приветливо улыбнулась ей и что-то сказала Ронвен. Девочка поспешила на кухню, очевидно за завтраком, а Финнела подошла к столу Шайны.

— Доброе утро, — поздоровалась она, устроившись напротив. — Ты что-то плохо выглядишь.

— Спасибо за комплимент, — скривилась Шайна. — Что я больше всего ценю в тебе — так это твою деликатность. Если бы я проспала девять часов, то была бы такая же свеженькая, как и ты.

— Я спала всего лишь восемь, — возразила Финнела. — Даже меньше. После всего происшедшего трудно было уснуть… а помочь я бы все равно ничем не смогла. У Гвен и так хватало нянек, а когда я сунулась к Эйрин, Мораг попросила меня уйти. Сказала, что я только буду мешать, хотя у меня сложилось впечатление, что она решила присматривать за Эйрин во сне.

Шайна слабо улыбнулась. Что ж, в наблюдательности Финнеле не откажешь.

— Я собиралась было зайти к Эйрин, — продолжала Финнела, — но передумала. Боялась разбудить — ты ведь сама знаешь, какая она злая, когда не выспится. Раньше в таких случаях бросалась в меня подушками, а что теперь будет делать… Кстати, как там она?

— Где-то час назад, когда я заходила в последний раз, Эйрин еще спала, — ответила Шайна. — Мораг сказала, что ее Искра всю ночь была стабильной, сила из-под контроля не выходила. А о чем-то более конкретном можно будет говорить лишь после того, как она проснется.

— А что с Гвен?

— Здорова, но слишком слаба. Ранение и дальнейшее лечение очень истощили ее. Но она уже просыпалась — ненадолго, перед рассветом. Немного поговорила с Этне и Лиамом, расспрашивала у них, как ее спасли. Оказывается, Гвен ничего не помнит о том, что с ней произошло после удара черной колдуньи. Иногда такое бывает. — Шайна сделала выразительную паузу, чтобы привлечь внимание Финнелы. — В связи с этим у меня к тебе большая просьба. Если Гвен станет расспрашивать тебя, пожалуйста, не рассказывай о том, что говорил ей Бренан. Понимаешь, это…

Финнела обиженно фыркнула:

— Не держи меня за маленькую дурочку! Конечно, я понимаю, что такие слова девушка должна услышать от самого парня, а не в чьем-то пересказе. Мне бы и в голову не пришло об этом говорить.

— Тогда извини. Но я должна была тебя предупредить.

На самом деле ситуация была гораздо сложнее, чем представляла себе Финнела. Ночью Бренан рассказал Шайне о своем разговоре с Гвен насчет их совместного будущего и искренне признался, что теперь со страхом ожидает ее пробуждения. Он боялся, что его преждевременное признание оттолкнет Гвен или, по меньшей мере, придаст их отношениям горький привкус натянутости и неловкости. А вот Шайна, зная свою подругу с детства, придерживалась иного мнения. Она считала, что Гвен поспешно убедит себя, что разделяет чувства Бренана, и ускорит их брак. Оба варианта представлялись одинаково нежелательными, так что даже для самой Гвен было бы лучше обо всем забыть…

Ронвен принесла завтрак — жареное мясо с овощным салатом и стакан сока из южных фруктов. Финнела поблагодарила и немедленно отправила девочку в прачечную забрать ее вещи, сначала приказав убедиться, что они хорошо выстираны и выглажены. Ронвен опрометью кинулась выполнять новое задание, а Финнела, взявшись за еду, спросила:

— Так вы не собираетесь приглашать ее на Тир Минеган?

Шайна отрицательно покачала головой:

— Нет. Я до сих пор не верю, что у нее было пророческое видение, но даже если и так, она слишком слаба для нашей школы.

— Насколько я знаю, большинство провидиц — слабые колдуньи.

— Мы выбираем из меньшинства.

— Что ж, ясно. — Финнела замолчала, чтобы разжевать и проглотить кусочек мяса. — Какие же вы, ведьмы, упрямые и заносчивые! Отказываетесь верить в то, что даже мне очевидно. Ну и черт с вами! Все равно Ронвен поедет на Тир Минеган. Я возьму ее в горничные.