Брендон Сандерсон - Стальное Сердце Страница 6

Я жадно вглядывался в происходящее. Снайпер — только одно звено в общей картине совершаемого покушения. Ладони вспотели. Кого-то возбуждают спортивные мероприятия, кого-то боевики, но у меня нет времени на искусственные страшилки. Это ведь… иметь возможность наблюдать Реконеров в действии, собственными глазами видеть, как захлопывается их ловушка… Словом, это было буквально воплощение самой смелой моей мечты, даже несмотря на то, что это был только первый шаг моего плана. Я пришел сюда не для того, чтобы просто понаблюдать за убийством. Этой ночью я намеревался найти возможность присоединиться к Реконерам.

— Везунчик! — закричал голос поблизости.

Я тут же опустил винтовку и отшатнулся назад в проулок. Прямо передо мной, буквально тут же, кто-то пробежал. Плотный мужчина в домашнем жакете и брюках.

— Везунчик! — крикнул он опять. — Подожди!

Я снова поднял винтовку, чтобы через прицел осмотреть новоприбывшего. Было ли это частью плана Реконеров?

Нет. Прибежавший был Донни «Рикошет» Харрисон, мелкий Эпик с единственной способностью — он мог бесконечно долго стрелять из ручного оружия, у него никогда не заканчивались патроны. В структурах Стального Сердца Донни был телохранителем и наемным убийцей. Он никак не мог быть частью замыслов Реконеров — они не работали с Эпиками. Никогда. Реконеры ненавидели Эпиков. Да, они уничтожали только особо жестоких из них, но к себе бы не подпустили ни одного.

Я мысленно выругался наблюдая, как Рикошет подбежал к Везунчику и его спутнице. Она выглядела встревоженной, полные губы сжались, выразительные глаза сузились. Да, она была взволнована. Она точно одна из Реконеров.

Рикошет заговорил, что-то объясняя, и Везунчик нахмурился. Что происходит?

Я перевел внимание на девушку. «Что-то есть в ней такое…», — подумал я, задерживая внимание. Она выглядела моложе, чем мне сразу показалось, лет где-то восемнадцать-девятнадцать, но в глазах было что-то, заставлявшее ее казаться намного старше.

Тревога в ее взгляде длилась всего момент, быстро сменившись напускным, как мне показалось, безразличием. Она повернулась к Везунчику и жестом поманила его вперед. Не знаю, в чем заключалась ловушка, но, очевидно, было нужно, чтобы Везунчик прошел дальше по улице. Логично, ведь заманить того, кто предвидит опасность — дело очень трудное. Если он почувствует хоть намек на ловушку — смоется моментально. Она, должно быть, знала его слабое место, но, скорее всего, не хотела рисковать, пока они не окажутся наедине.

И даже тогда не факт, что все сработает. Везунчик все же был вооружен. К тому же, воспользоваться слабым местом Эпиков не такая простая задача.

Я наблюдал. Кажется, проблема Рикошета не имела к девушке никакого отношения. Он продолжал жестикулировать, указывая на здание театра. Если ему удастся убедить Везунчика вернуться…

Ловушка не захлопнется. Реконеры исчезнут, растворятся, изберут новую жертву. Мне понадобятся годы, чтобы заново их выследить и получить такой шанс, как этот.

Я не мог этого допустить. Глубоко вздохнув, я опустил винтовку и закинул ее на плечо. Затем вышел из переулка и направился к Везунчику.

Пришло время отправить Реконерам свое резюме.

2

По стальному тротуару я заспешил вниз по улице, то появляясь в освещенных участках, то вновь исчезая в темноте.

Возможно, моя идея была совершенно дурацкой. Настолько же дурацкой, как, например, съесть мясо, купленное у какой-нибудь мутной личности в туннелях нижнего города. А может быть и еще безумнее. Реконеры всегда планировали свои операции с особой тщательностью. У меня не было намерения вмешиваться, только понаблюдать. А затем попытаться каким-то образом попасть в их ряды. Выйдя из того переулка, я изменил ход событий. Вклинился в их планы, какие бы они ни были. Вполне вероятно, что все шло, как и предполагалось, и появление Рикошета было тоже учтено.

А может быть и нет. Идеальных планов не бывает. И даже Реконеры, случалось, проваливали свои операции. Иногда им приходилось давать отбой и уходить, оставив свою цель в живых. Лучше вовремя отступить, чем быть схваченным.

Я не знал, что за ситуация тут была, но должен был хотя бы попытаться помочь. Если я упущу эту возможность, то буду корить себя всю оставшуюся жизнь.

Все трое — Везунчик, Рикошет и красотка, — когда я подбежал, повернулись с опасливыми выражениями на лицах.

— Донни! — сказал я. — Вы нужны нам в "Риве"

Рикошет нахмурился, глядя на мою винтовку. Он сунул руку за отворот жакета, где держал пистолет, но пока не вытаскивал его. Везунчик, в своем красном костюме и темно-красном плаще, поднял бровь. Если бы я представлял опасность, его способности тут же сработали бы. В ближайшие несколько минут я не собирался ничего предпринимать, поэтому тревоги не последовало.

— Ты кто такой? — требовательно спросил Рикошет.

Я остановился.

— Кто я? Искры, Донни! Я работаю у Шпритцера уже три года. Неужели так трудно хотя бы иногда запоминать пару имен?

Мое сердце тяжело билось, но я старался этого не показывать. Шпритцер — это парень, управляющий «Плейхаусом Рива». Он не был Эпиком, но получал дотации от Стального Сердца — как и почти каждый, обладавший каким бы то ни было влиянием в городе.

Рикошет рассматривал меня с подозрением, но я знал, что он не обращает особого внимания на шестерок вокруг. В действительности он был бы потрясен тем, сколько я знаю о нем и о большинстве Эпиков в Ньюкаго.

— Ну? — спросил я. — Ты идешь?

— Ты, малой, не забывайся. Ты кто вообще, охранник на дверях?

— Я прошлым летом вместе со всеми ходил на Идолина, — ответил я, скрестив руки на груди. — Я ждать не буду, Донни.

— Для тебя я сэр, идиот, — отрезал Рикошет, вытаскивая руку из-за пазухи жакета. — Что значит ты «не будешь ждать»? Если ты мальчик на побегушках, то это твоя работа — ждать. Что это еще за бред, почему я должен возвращаться? Он сам же сказал, что ему нужен Везунчик, чтобы что-то там проверить.

Я пожал плечами.

— Он не сказал, зачем. Просто сказал, чтобы я сбегал за тобой. Сказал, что он что-то напутал, и лучше Везунчика не беспокоить. — Я посмотрел на Везунчика. — Не думаю, что Шпритц знает о ваших… ммм… планах на вечер, сэр. — Я кивнул в сторону девушки.

В воздухе повисла долгая напряженная пауза. Я был так возбужден, что если бы к моему кулаку поднесли лотерейный билет, то своей тряской я бы соскреб краску на номере. Наконец Везунчик усмехнулся.

— Можешь передать Шпритцу, что на этот раз я его прощаю. И еще, пусть запомнит, что я ему не личный калькулятор. — Он отвернулся, и, уходя, выставил локоть.

Он, конечно же, ожидал, что девушка тут же кинется взять его под ручку.

Прежде чем повернуться вслед за ним, она взглянула на меня своими синими глазами из-под длинных затрепетавших ресниц. Я понял, что улыбаюсь.

И тут до меня дошло осознание того, что если мне удалось одурачить Везунчика, то, значит, удалось и ее. Что, в свою очередь, означало — теперь и она, и, вообще, Реконеры будут думать, что я на услужении у Стального Сердца. Они, конечно, делали все возможное, чтобы во время своих операций снизить число жертв среди рядовых граждан, но не имели совсем ничего против того, чтобы забрать парочку жизней каких-нибудь разбойников и хулиганов.

«О, искры! Нужно было ей подмигнуть. Что ж я ей не подмигнул?»

Это, наверное, выглядело бы глупо? Я как-то никогда не отрабатывал свое подмигивание. Интересно, а можно ли подмигнуть неправильно? Ведь это так просто.

— Что у тебя там с глазом? — спросил Рикошет.

— Эээ… ресница попала, — ответил я. — Извините, сэр. Ну, пойдем обратно, что ли.

Меня резко пробрал холодный пот, ведь если Реконеры захлопнут свою ловушку, чтобы убрать Рикошета, то уберут и меня — заодно.

Я заторопился по тротуару, с плеском шлепая по лужам. Испарение воды в темноте проходило не так быстро, а после дождя ей некуда было деваться с металлической поверхности. Диггеры пытались сделать кой-какую дренажную систему и даже систему вентиляции подземного города, но овладевшее ими безумие не дало закончить начатое.

Рикошет шел за мной не очень торопясь. Пришлось немного замедлить шаг, чтобы с ним поравняться. Меня тревожило, что ему вдруг взбредет в голову вернуться обратно за Везунчиком.

— Куда ты так спешишь, малой? — прорычал он.

В отдалении девушка и Везунчик замерли под уличным фонарем, где они уже соприкоснулись губами в длинном поцелуе.

— Что пялишься, — сказал Рикошет проходя мимо. — Он нас прям тут может завалить, не глядя, и никому не будет никакого дела.

Что правда, то правда. Везунчик, действительно, был сильным Эпиком, и поэтому — покуда он не мешал Стальному Сердцу — мог делать все, что его душе угодно. У Рикошета, например, таких прав не было. Поэтому ему приходилось осторожничать. Стальное Сердце не будет ничего предпринимать, если такой товарищ, как Рикошет, получит нож в спину.