Тень Пса (СИ) - Изотов Александр Страница 6

Как нас обучали в корпусе?

Нужно спровоцировать собаку, дать ей уцепиться за обмотанное предплечье. Закинуть другую руку на загривок, нажать и, рывком дёрнув пасть кверху, сломать шею. Сейчас этому мешали, правда, несколько нюансов — зверина слишком крупная, да и на загривке у неё самый настоящий костёр. Пока буду прижимать, спалю себе руку…

Второй вариант: вместо того, чтобы ломать шею, всадить нож в ухо, ну или в ту же самую шею. Ожоги будут, но не такие сильные.

Всё это пронеслось в моей голове, когда Эвелина вдруг шагнула вперёд, упруго выстрелив посохом, и воткнула его красный кончик в заднюю ляжку «угольку».

Полыхнула вспышка, туннель заполнился оглушающим рёвом.

— Да твою же… — я едва успел дёрнуть Эвелину на себя, когда зверь резко развернулся и бросился на чернолунницу.

Раскалённое тело пронеслось как раз мимо того места, где она только что стояла. По счастью, Хромой успел присесть, и тварь пролетела над ним, задев пацану шевелюру, отчего та сразу задымилась.

«Уголёк» приземлился, крутанулся на месте и бросился уже на мальчишку. Я успел подскочить и рвануть крякнувшего пацана за шкирку, при этом выставив обмотанную руку вперёд.

Через миг раскалённые клыки сомкнулись на предплечье, и я заорал от боли — левую руку будто в тиски зажало, хрустнули кости. Ноги потеряли контакт с землёй, тварь легко подняла меня и со всей дури вогнала лопатками в стену.

Приложившись затылком и спиной, я чуть не отключился. В лицо полыхнуло жаром, когда «уголёк» попытался второй раз перекусить руку — обмотанная куртка уже висела лохмотьями, и раскалённые клыки вошли мне в мышцы.

— Твою-ю-ю!.. — заорал я, подтягиваясь и вгоняя нож твари в ухо.

Ну, где-то там точно должно быть ухо…

Есть, лезвие вошло на всю! Я ощерился, плавая между реальностью и обмороком:

— Получила, псина толчко…

Тут же «уголёк» рванулся всем телом, протащил меня лопатками по каменной кладке, доламывая руку. Дёрнул головой, и через миг я оказался у него на спине.

От рывков огненная грива разметалась в стороны, и я, почуяв, как горят волосы, замотал головой. Хотел ладонью сбить пламя, но тут монстр зарычал, и моя бедная левая рука оказалась на свободе.

Слетев с псины, я сгруппировался, кувыркнулся, и сразу же вскочил на ноги. Не было времени сгибаться от боли, ведь зверь просто нас убивал.

Нож остался в голове противника. Моё состояние было критическим, и я укрепил до предела внутренний стержень псионика, заставляя себя оставаться на плаву. Вот только с моими возможностями ничего особо не получилось.

Левая рука висела плетью, и я боялся, что для исцеления может не хватить одних только таблеток «вытяжки». Ещё и спина с рёбрами горели от боли — монстр тут мной все стены отдраил.

— Вася, не спи, — процедил я сквозь зубы, выпрямляясь, — Держи нас обоих, Васёк.

Мой седой сосед по телу не подавал признаков жизни, и я понял, что он уже давно отключился от болевого шока. Ну, что за дрищавая закалка?!

Эвелина как раз стряхивала пепел с опалённой шевелюры Хромого, когда монстр снова рванулся к ним. Чернолунница опять успела ткнуть посохом прямо в пасть «угольку», тот на миг замешкался, а через секунду я таранным ударом воткнул сапог ему в рёбра.

Сил хватило, чтобы сбить тварь с ног, но та сразу же вскочила. А вот я не удержался, завалился… и как раз на сломанную левую руку!

— А-а-а!!!

От моего крика по туннелю прокатилось оглушительное эхо. Перед глазами замелькали искры, взорвались тёмные пятна, в голове зазвенело.

Тим, вставай. А ну, псовая твоя рожа, вставай давай!

Я смог только поднять голову…

В горле «уголька» заклокотало, будто пламя бушевало. Тварь разозлилась, стала рыть лапой землю, из её пасти пошёл дым. Вот «уголёк» шагнул ко мне, но вдруг качнулся в сторону, неуверенно тряхнул головой.

Я оскалился от счастья. А мой нож в голове твари всё-таки делал своё дело.

Хромой всё сидел на пятой точке и дрожащими руками целился, жмурясь при этом. Как будто, на хрен, там патроны есть… Наивный сопляк.

«Уголёк» двинулся ко мне, чтобы добить, и Эвелина с визгом прыгнула вперёд, решив огреть монстра наотмашь посохом. Но тот вдруг извернулся, перехватив оружие пастью, и вырвал его из рук чернолунницы.

При этом тварь неожиданно задела синим концом посоха свои рёбра, и с ужасающим рёвом выплюнула оружие. Одновременно в месте касания что-то хлопнуло, зашипело, и под своды туннеля стал подниматься пар.

Это здорово меня впечатлило, я даже облокотился на целую руку. Так, смерть пока отменяется.

— Эвелина… — вырвалось у меня, — Почему ты сразу не атаковала его синим концом?

— Который с нэрусом?! — Эвелина удивлённо сделала шаг к своему оружию, отлетевшему к истерзанному трупу помойника.

«Уголёк», пар вокруг которого уже развеялся, с озлобленным рыком дёрнулся, заставляя чернолунницу отступить. На его рёбрах виднелось особо тёмное пятно, будто на костёр плеснули ведро воды, но эта потухшая зона потихоньку разгоралась и снова наливалась краснотой.

Монстр уже не кидался, а очумело вертел головой, рассматривая всех нас и не зная, от кого ждать атаки. С одной стороны безоружный и покалеченный я, посередине Хромой с бесполезным пистолетом, и растерянная Эвелина, тоже лишившаяся своего посоха.

Вообще, «уголёк» вёл себя довольно странно. Это не первый элементаль, которого я встречал, и обычно они просто бросались в атаку, даже не думая о смерти.

— Нэрус и пирус, вода и огонь, — тихо ответила мне Эвелина, на всякий случай прикрываясь руками от монстра, — Слишком разные стихии, и нельзя заранее знать, что будет, когда они столкнутся. Только сильный маг может предугадать это.

Силы покидали меня, и слова Избранницы долетали уже будто сквозь пелену. Качнувшись на локте, я удивлённо выпятил губу:

— Вот оно, значит, как…

Нэрус и пирус. Вода и огонь. А шипело-то как… Что там нельзя предугадать? Либо затухнет огонь, либо вода испарится.

Я лёг на живот, и попытался снова залезть в кошель, чтобы достать «вытяжку». Там должна была остаться ещё таблетка… лишь бы помогло.

— Я не Лунная, и реакция двух стихий могла бы убить меня саму, — будто бы оправдывалась Эвелина, — Ну или, что ещё хуже, повредить посох!

Её слова уже с трудом пробивались в мой мозг. От ножа в голове монстр помирать явно не собирался, а я сделал уже всё, что мог… И вытяжку я уже не достану, немеющие пальцы с трудом различают предметы.

— Привратник! — голос Эвелины доносился будто за пару кварталов, — Привратник!!!

Да здесь я, здесь… Так-то ранение не смертельное, но сознание упорно скатывается в обморок. Надо отрезать боль, попытаться настроить внутренние потоки, разогнать все чакры.

Эх, Эвелина, а как жаль, что я с тобой поближе не познакомился. А вот если честно, в моём вкусе только блондинки… Не, ты не подумай ничего такого, я не привередливый. Ваську вон брюнетка нравится, так что и мне достаётся чуть-чуть от его предпочтений.

А от брюнеток одни проблемы. И ты, Эвелина, кстати, этому подтверждение… Ходячее, бедовое, катастрофическое подтверждение.

Твою ж псовую, толчковую, да жжёную Луну! А ведь как прекрасна… образ чернолунницы висел перед глазами, и у меня даже перехватило сердце от её красоты.

Распущенные чёрные волосы, подкрашенные глазки, надутые губки. Да и на теле уже не просторный дурацкий балахон, а белая рубаха с откровенным декольте, приталенная поддерживающим корсетом, отчего грудь так здорово приподнялась и округлилась. Ваше капитское бесстыдство, да откуда у этой бестии такое богатство при такой худобе?

Хотя почему худоба? Стройность! Чёрные кожаные штаны отлично подчёркивают фигуру, огибая округлости там, где они нужны.

Чернолунница смотрит на меня, как на того единственного, с кем она готова идти рядом всю жизнь. Эх, Эвелина, если бы ты знала, как же я тебя люблю!

Люблю?!

Твою псину! Погодите, я не понял…

Но мне не дали привести мысли в порядок. Картинка вдруг смазалась, и на прекрасную женщину, к которой я пылал самыми что ни на есть настоящими чувствами… да-да, на моё сокровище, на мою драгоценную жемчужину…