Ольга Романовская - В магической тени Страница 6

   А Гланер, разумеется, деньги пропил. Заказал на них пинту эля.

   Перебранка не прекращалась, вынудив Эллину встать, умыться, перебраться на кухню и заняться приготовлением завтрака.

   Без кухарки, да ещё спросонья гоэта не рассчитывала начать день с чего-то вкусного, вроде блинчиков с земляничным вареньем, и терпеливо поджаривала на сковороде традиционный "завтрак холостяка" - яичницу. Если добавить в неё мелко порубленные кусочки окорока, получится неплохо, даже вкусно.

   Эллина никогда не была хорошей хозяйкой, хотя готовить умела и успешно обходилась без Урсулы - своей кухарки и по совместительству горничной. Что поделаешь, Сатия - город дорогой, а заработок гоэты непостоянен, штатом прислуги не обзаведёшься. Но возвращаться на провинциальную родину Эллина не желала: там заказов точно не будет, да и умереть от тоски не долго.

   Родные? Остался кое-кто, но не достаточно близкий, чтобы стремиться воссоединиться с семьёй. Ещё вечно деньги в долг брать начнут, полагая, что раз низший маг (недомаг, по-народному), то золота куры не клюют.

   Нет, Эллина ни капельки не жалела, что когда-то, будучи шестнадцатилетней девчонкой, стащила свою метрику и убедила опекуна, своего отчима, отпустить её в училище. Мать, разумеется, была против, хотя в их семье и были гоэты - двоюродный брат Эллины, старше её на десять лет. Он-то и увлёк девочку рассказами о привольной жизни.

   Вступительные испытания (беседу и пару задании на выбор экзаменатора) Эллина сдала, хотя и не без проблем, оказавшись третьей с конца в списке принятых на обучение.

   Училище находилось не в Сатии, втором по величине городе королевства, а в пригороде столицы, тихом, сонном, где бы ничто не отвлекало учеников от занятий. Но они, как водится, учёбу не жаловали, радостно оккупируя ближайшие кабачки. Разумеется, совершеннолетние. Несовершеннолетних за пределы территории не выпускали, так что тут приходилось полагаться на милость старших товарищей.

   Впрочем, с теми, кто услаждал свой желудок вином и элем, быстро расставались: почти все кандидаты в гоэты обладали слабо развитым даром, поэтому без ежедневных практических занятий сдать экзамены было трудно. Преподаватели с радостью отчисляли отстающих: чем меньше учеников, тем меньше головная боль.

   В отличие от университета, дисциплина на занятиях была жёсткая, а материал объяснялся один раз. Преподававшие в училище маги с правом работы третьей степени (он же - уровень допуска) не утруждали себя повторением, предпочитая придумывать для отстающих домашние задания-наказания. Эллина тоже их получала, почти весь первый год просидела с пробирками и тяпкой в руках, но как-то справлялась.

   Кто не справлялся, получал ещё одно задание - и так до пяти за триместр. Затем преподаватель успокаивался до экзамена, чтобы с безразличным видом выслушать что-то невразумительное от отстающего ученика и поставить перед учебным советом вопрос о выполнении им программы курса. Обычно после этого бедолагу исключали - за непригодность.

   На последних годах обучения, правда, было иначе: за каждого отстающего после каждого триместра, кроме последнего, третьего, учитель получал минус от директора, отражавшийся на традиционной денежной прибавке ко Дню весеннего (или зимнего) солнцестояния. Нужно ли говорить, как после этого преподаватель относился к нерадивому оболтусу? Такие годовые экзамены не сдавали. А несдача годового экзамена, в отличие от семестрового, приравнивалась к немедленному отчислению с обязательством вернуть училищу потраченные на питание и обучение за год деньги.

   По окончании училища Эллина не подалась в лежавшую всего в паре миль столицу, а предпочла переехать в Сатию - не менее крупный, зато более дешёвый город, где ещё сохранились шансы найти хоть какую-то работу. Она не заставила себя ждать - помог один из преподавателей, которому, вопреки логике, девочка без особых способностей нравилась.

   Задание оказалось непростым, потребовавшим работы в команде и изменения некоторых принципов, зато принесло деньги, на которые Эллина начала обустраивать свою жизнь в Сатии.

   На этот дом она копила четыре года, до этого перебивалась по съёмным углам. Но с опытом и сложившейся репутацией заработок стал стабильнее и позволил повесить на столбе у калитки двухэтажного коттеджа в квартале, населённым представителями второго сословия среднего достатка, скромную жестяную табличку со своим именем.

   Позавтракав и вымыв за собой посуду, Эллина нагрела воды, смыла с себя дорожную грязь и отправилась работать. Сегодня предстояло зайти к аптекарю, узнать, не спрашивал ли кто того, что там не продают, а потом посидеть часик-другой на постоялом дворе "Белая мышка" - негласном сборище гоэтов округи. Там они узнавали последние новости и, соответственно, возможных заказчиков их услуг.

   Уходя, Эллина прихватила с собой баночку с кремом от оспин, чтобы отдать аптекарю, невесть где выискавшему человека, которому понадобилась подобная вещь.

   Аптекарь платил за неё чекушку, а продаст наверняка дороже, но гоэту это не волновало - от любых денег не отказываются.

   На всякий случай прикрепила записку с указанием, где её можно найти - она не дипломированный маг, чтобы разбрасываться клиентами. И самой нужно жить, и прислуге (кухарке и приходящему конюху) платить.

   С настоящим магом Эллина нечаянно столкнулась на улице: тот о чём-то спрашивал прохожего.

   Почувствовав на себе любопытный взгляд гоэты, с интересом рассматривавшей и незнакомца, и его коня, и отличительную вышивку на плаще, наносившуюся с помощью колдовства, маг на миг прервал беседу, одарив её мимолётным взглядом и снисходительной усмешкой. Разумеется, маги гоэтов не жаловали, но и не чинили препятствий в работе, не считая конкурентами.

   Эллина сдержанно ему поклонилась и пожелала доброго дня.

   Кивок ей вернули - она женщина, он мужчина, - но не более. Ответного пожелания не последовало. Впрочем, гоэта его и не ждала.

   В "Белой мышке" было малолюдно - слишком рано для любителей эля, и Эллина без труда заняла местечко у стойки, аккуратно расправив подол, чтобы не торчали оторочка нижней юбки и не слишком чистые ботинки. Что поделаешь, на улице осень, а подъездную дорожку она никак не приведёт в порядок, да и на мостовой лужи встречаются.

   Хозяин, добрый её знакомый, тут же предложил выпивку за счёт заведения, но Эллина до вечера не пила, разве что погода или болезнь заставят, поэтому отказалась, попросив кофе с молоком.

   Пока служанка варила ароматный напиток, взглянула на себя в зеркальце и со вздохом припудрила нос.