Татьяна Форш - Сумасшедший отпуск Страница 6

Не решаясь продолжить разговор, я молча откинулась на спинку кресла, не сводя глаз со стелющейся перед нами трассы.

Нет, признаться ей, что этот мужчина мне чем-то напомнил "папу Сашу", я не смогу. Зачем бередить раны?

Так, в молчании, мы проехали еще полчаса, пока впереди не замаячил указатель с выцветшими от времени синими буквами:

БОРОВЛЯНКА — 500 м

Вскоре, разделенные неширокими перелесками, с обеих сторон трассы замелькали деревенские угодья. А еще через некоторое время, словно встречая нас, вдоль дороги выстроились небольшие домики. После стали попадаться даже и двухэтажные дома.

Дорога круто вильнула и вывела нас на небольшую площадь, окруженную тройкой магазинов и парочкой каких-то муниципальных зданий. Что-то вроде школы и больницы.

Галина, подрулив к одному такому зданию, лихо затормозила, а наш новый знакомый чуть сбавил скорость, мигнул на прощание фарами, но останавливаться не стал. Пересек площадь и скрылся за следующим поворотом.

Ну и хорошо!

Едва заметно вздохнув, сестра обернулась ко мне:

— Посиди пока в машине, а я зайду в магазин, может, разузнаю что о нашей бабульке… да и куплю чего-нибудь. Неудобно как-то с пустыми руками…

— Я пойду с тобой — надо же ознакомиться с местным ассортиментом! Да и минералку я, надеюсь, заслужила?

Выбравшись из машины, мы настороженно огляделись. Естественно, наш приезд не оказался незамеченным. Сидевшие неподалеку на хлипких ящиках две женщины отерли от дорожной пыли пузатые банки с молоком и какими-то соленьями и призывно заулыбались.

Неподалеку, возле поеденного ржавчиной уазика и ярко-красного москвичонка, о чем-то оживленно переговаривались трое мужчин, сдабривая речь виртуозным матом. Скользнув по нам равнодушным взглядом, они внимательно уставились на джип и заинтересованно зашушукались.

— Хм, контингент тут…. - негромко протянула я, изучая не вызывающие доверия лица мужиков, заросшие недельной щетиной. Н-да, похоже, экстремальный отдых, к которому так рвалась сестренка, начался!

Одеты аборигены были соответствующе. Выцветшие кепки, линялые, в жутких пятнах, футболки, заправленные в вытянутые на коленках трико. Хотя вру! На одном были широкие, до колен, шорты, а на его голой загорелой груди красовалась татуировка в виде огромной кружки пенистого пива и двух перекрещенных рыбин.

— Слушай, а эти парниши, пока мы ходить будем, машину не угонят? — шепнула я сестре, предостерегающе указав на троицу глазами. — Уж больно они ею заинтересовались!

— Лиз, не смеши меня! — Сестра выудила из глубин машины сумочку и, закинув на плечо, пискнула брелком, ставя нашего железного коня на сигнализацию. — Они потому и смотрят на нее, что хотят подзаработать. Видишь, у одного инструменты в руке? Они, наверное, и есть те мужики, о которых нам говорил Петр.

— Слава богу, обошлись без их помощи, — чуть успокоившись, хмыкнула я.

— А вообще, если боишься, оставайся в машине. Нужно интуиции своей доверять! — подмигнула сестра и, кинув мне брелок, решительно направились к гостеприимно открытым дверям самого дальнего, выкрашенного желтой краской павильона с красноречивой надписью «Пиво-водка».

Я еще раз покосилась на мужчин и, понадеявшись на надежность сигнализации, бросилась следом за Галкой.

Войдя в прохладный полумрак, я невольно остановилась, с брезгливым любопытством разглядывая пару холодильников-витрин. Что и говорить, разбаловал меня город, да и финансовые возможности сестренки.

Между тем она, словно не замечая убогости магазина, решительно направилась к скучающей за прилавком необъятной тетеньке в грязно-белом халате и решительно потребовала:

— Две бутылки «Бейлиса».

— Чо? — Продавщица смерила ее взглядом потревоженной королевы и уточнила: — Водки, что ль?

— Ликер. Или что-нибудь из коктейлей.

— Не, коктейли не мешаю. Бери пшеничную. Тока вчера привезли!

Галина грустно покосилась на меня и перевела взгляд на тетку.

— А вино есть? Мне для подарка нужно.

— Есть! — обрадовано закивала та, услышав знакомое слово. — Тридцать шесть рублей. Портвейн "Три семерки".

— Н-да. С таким ассортиментом или вообще бросишь пить, или сопьешься за месяц! — бросила сестра. Жаль, недостаточно тихо.

Продавщица обиженно поджала губы, словно мы только что обхаяли вино пятидесятилетней выдержки, и недовольно процедила:

— Так бы и сказали, что вам чего поэлитнее! — Она шагнула к витрине и, сцапав из длинного ряда бутылку, поставила ее перед нами. — Вот! Портвейн «Анапа».

Едва сдерживая смех, мы с Галиной переглянулись.

— Боюсь, с таким подарком нас и на порог-то не пустят! — Вежливо, но решительно сестра облекла в слова наш отказ и безнадежно поинтересовалась: — А может, пиво есть?

— Есть, — недовольно процедила продавщица и кивнула куда-то позади себя. — «Балтика».

— О, хоть что-то! — одобрила я.

— Так, значит, вино не берете? — Тетка нерешительно взялась за горлышко бутылки и, глядя на наши синхронные покачивания головой, пожала плечами: — Ну, как хотите! Хотя по мне так лучше водку. Баловство одно все эти пива да вина! Скока?

— Пару бутылочек! — решила Галина. — И еще чего-нибудь съестного.

— Выбирайте, — оживилась толстуха, кивнув на слабоосвещенные витрины холодильников.

— Хм… — Я с ужасом уставилась на ряд серо-коричневых палок колбасы, судя по всему, изготовленной еще при Брежневе. — А у вас есть что-нибудь… ммм… свежее?

— Все свежее! — обиженно вскинулась продавщица, словно она еще сегодня утром видела то парнокопытное, из которого и навертели эти деликатесы. — В начале недели привозили!

— Угу, знать бы еще какой! — засомневалась я.

— А может, мы лучше сыр возьмем? — Галина неуверенно бросила на меня взгляд.

— Ага, вон один кусок лежит. С плесенью! Как раз, как ты любишь!

— Ммм, а йогурт у вас есть?

— Да был какой-то, щас поищу! — Продавщица скрылась под прилавком, а я дернула Галину за рукав.

— Пошли отсюда! Что-то не внушает мне доверия этот магазин.

— Да, боюсь ты права. Только за пиво заплачу.

— Вот! — Продавщица вновь появилась из-под прилавка, услужливо высыпая на прилавок три помятых баночки.

— Э-э, давайте остановимся пока на пиве, — вежливо улыбнулась сестра, подавая сотенную купюру, которая тут же скрылась в бездонном кармане толстухи, и предупредительно махнула рукой: — Сдачи не надо.

Хотя, как мне показалось, продавщица даже не вспомнила о таком недоразумении, как сдача.

Вдруг сзади послышался шум, и в магазин ввалились, отчаянно ругаясь, две пенсионного возраста женщины.