Галина Гончарова - Сказка о счастье (СИ) Страница 6

Сима задумалась.

- Владислав Петрович, это ведь другое. А вы счастливы?

Мужчина подумал еще немного.

И пожал плечами.

- Наверное, да.

- Скажите, а взлететь вам никогда не хотелось?

Вопрос был ужасно важен для Симы. Тем более она видела - этот серьезный мужчина, встретившийся на пути, не будет отмахиваться и огрызаться. "Вот еще, глупости говоришь...". Чем-то он напоминал ей ее отца.

- Сложно сказать. В юности иногда снилось - летаю. Сейчас уж и ощущение забыл.

Сима еще внимательнее вгляделась в мужчину. А ведь и верно...

- А вы по дереву никогда резать не пытались?

Мужчина удивленно хмыкнул.

- Ишь ты, стрекоза... Пытался. Давно. Забылось уже, что и как...

- А опять начать не хотите?

- Да некогда мне этой глупостью заниматься.

Сима внимательно глядела на человека. Хорошего человека. Доброго. Или лучше сказать - не злого. И понимала - и так бывает. Человек сам оборвал себе крылья. И считает, что счастлив. А крылья ему просто не нужны. Незачем. Ног хватает. И стоит он крепко, и в небо не тянется... а крылья - были ли они?

Мужчина ведь и не помнит, как это - летать.

А она? Может ли она дать ему крылья? Имеет ли она право вернуть ему забытое?

Сима на миг задумалась. А потом улыбнулась своим мыслям. Может ли? Имеет ли право?!

Смешные вопросы.

Люди изначально созданы крылатыми. С душой, способной взлететь - и сиять. Просто они об этом не всегда знают. А синяя птица обязана помогать людям. Даже если они не понимают, что нуждаются в помощи. Помогать встать на крыло. И спрашивать тут незачем. Разве можно спрашивать слепого - что он думает о красном или синем цвете?!

Нельзя. И жестоко.

Какое-то время они молчали. Сима обдумывала свой поступок. Владислав Петрович сосредоточился на управлении машиной. И чуть улыбался про себя. Ишь ты... счастлив? А что - для счастья нужно начинать резать по дереву? Смешно!

Машина затормозила в городе на автостоянке. Совсем рядом с домом Владислава Петровича.

- Тебя куда довезти-то, стрекоза?

Сима покачала головой.

- не надо. Вы уже довезли. Владислав Петрович, поглядите мне в глаза.

Мужчина на миг развернулся к девочке, собираясь спросить - что ты еще придумала? И вдруг...

Под ногами качнулся пол. Куда-то исчезла машина. И он сам исчез. И все окружающее. И город. И весь мир.

Не было ничего. И никого.

Было только небо.

Невероятное. Синее. Пронзительное.

И он летел, разрезая воздух мощными крыльями. Золотистыми - как мед. Летел - и плакал от восторга. Плакал, кричал, пел... в глазах отдавались синие всполохи и играли мириады красок. И откуда-то мужчина знал - он будет все это помнить. Обязательно. И иначе никак. Будет помнить. Будет... летать!?

- Отец, тебе что - плохо!?

Владислав Петрович даже не сразу понял, что обращаются к нему.

Он сидел в машине, на автостоянке. В распахнутую дверцу заглядывал какой-то парень. И лицо у него было тревожное и серьезное.

- Да нет...

Владислав Петрович поразился своему голосу. Такому неуверенному, такому ломкому...

- спасибо - произнес он. - Не надо...

- точно? А то я смотрю - машина открыта, человек сидит - и плачет... думал беда какая...

Владислав Петрович улыбнулся.

- Нет. Не беда. Вовсе даже радость. Спасибо, друг.

Парень кивнул, убегая куда-то по своим делам. А Владислав Петрович махнул рукой на все - и отправился домой. Вести машину ему не хотелось. Хотелось лечь на диван, закрыть глаза - и еще раз попробовать пережить этот восторг.

Что же сделала та девочка? Наркотиком, что ли, прыснула? Но зачем? Все на месте и машина, и деньги, и документы... непонятно.

А войдя во двор своей пятиэтажки, Владислав Петрович вдруг увидел...

У них во дворе росли деревья. И среди них одна березка. Старая такая, уже почти рухнувшая. Вот ее сегодня и спилили, чтобы не дай бог не рухнула ни на дом, ни на машины. Или - того хуже, на людей. Оставался небольшой пенек. А ствол, распиленный на несколько частей, беспомощно лежал на сером асфальте. И было что-то такое беззащитное в нежной белой коре, раскинувшейся в серой городской пыли...

По березе не режут. Дерево не слишком подходящее...

И он ведь не помнит - КАК.

И инструментов нет...

Владислав Петрович сделал шаг. Второй. Третий.

И вдруг обратился к дворнику Михалычу, который стоял и курил рядом с деревом.

- Здорово, Михалыч. Спилили, значит?

- И тебе не хворать, Петрович. Спилили. Жаль, конечно, а только надо. Еще рухнет, покалечит кого, беды не оберешься.

Владислав Петрович кивнул головой.

- А теперь ее куда же?

- А куда? Вот, отдохну чуток да перетащу к помойке. А там вывезут.

К помойке?!

Владислав Петрович отдавал себе отчет - раньше он прошел бы мимо. А сейчас... сейчас...

- Михалыч, я сейчас подгоню машину - помоги мне ее погрузить. На дачу дрова нужны. Ты не думай, я заплачу...

- Петрович, ты чего!? - возмутился дворник. - Подгоняй. Я тебе по знакомству и так помогу. Только ты ведь всю машину обдерешь...

- Да и х... с ней! Поможешь?

- Помогу.

- Тогда жди... я сейчас!

Владислав Петрович соврал. Уже через час машина стояла в гараже, а сам он осторожно перегружал березу в сухой угол. Потом выбрал обрубок попригляднее, нашел подходящий нож, несколько пилочек..., положил рядом сверло...

***

Вечером его нашли в гараже. Довольного, счастливого по уши - и ожесточенно сражающегося с неподатливой древесиной.

- Слава, ты куда запропастился!? - возмутилась его жена, Людмила, подходя к мужу. Она сердилась. Муж удрал, не отвечая на звонки, куда-то в неизвестность, а они сегодня собирались по магазинам... да и вообще - тревожно. Не дети ведь уже! А если сердце?! Или еще что!?

Людмила была решительно настроена на скандал. Но сделала шаг внутрь гаража. Другой. И вдруг задохнулась от восхищения.