Ярослав Коваль - Рассвет нового мира Страница 6

— Деньги не помешают, ты права. Но твоим знакомцам я всегда дам скидку.

Дом, который мне возвели очень быстро, причём не из какой-нибудь фигни, а из бруса — соединили вместе несколько стандартных срубов — выглядел более чем солидно. Длинный, двухэтажный, да ещё и с мансардой под красивой красной крышей, он мог вместить уйму народа. Стоял почти на самом берегу, на реку смотрела веранда, где я с удовольствием пил по утрам кофе и в тёплое время года занимался со своими студентами. Здесь имелось всё, что нужно для комфортной жизни, включая гараж на две машины, баню, два вишнёвых дерева, собаку и кошку, которую завела Елена.

Она уже заполнила заготовками с десяток полок в подвале — когда только успела, ведь лето ещё далеко от завершения. Части этих заготовок предстояло перекочевать в дом её матери, но я был с этим полностью согласен. В конце концов, кто же сажает и ухаживает, поливает и собирает урожай? Две большие теплицы и двадцать грядок — намного больше, чем то, о чём я с ней договаривался и за что платил. Так что всё честно.

В палисаднике Саягуль срезала отцветающие пионы. Она замахала мне рукой, и я ответил, едва высунулся из машины. Казашка отлично разговаривала на русском, но предпочитала молчать, если можно было обойтись без слов.

— Сейчас поставлю машину и подам обед, — пообещала Елена.

— Нет, только не это! Меня не далее как полчаса назад накормили, словно на убой. В меня ближайшие пару часов ни кусочка не влезет.

— Тогда приготовлю кофе.

— Ладно, на кофе согласен. А где Жилан?

— Пошла к соседке купить гороха. Я не сажаю горох, а ей почему-то очень нравится.

— Да пусть ест.

— Конечно, пусть. Но платить-то за это тебе.

— Я согласен платить.

— Тогда, конечно, пожалуйста.

— Привет, Арс! Как дела?

— Первый день хорошей погоды, — ответил мой ученик, выглядывая на крыльцо. — Ты очень кстати вернулся, можно будет искупаться и шашлыки замутить. Саягуль отлично маринует баранину.

— Не в этот раз. Мне звонили из администрации?

— Два раза. Я сказал, что ты в Мониле, они просили перезвонить, когда вернёшься.

— Вот именно. Дела, дела… Надеюсь, хоть на пару уроков найдётся время.

— Можно поговорить о магии и за шашлыками.

— Лишь бы бараниной полакомиться, гурманище… Кстати, это тебе. Сувенир.

— Ого, отменная работа! Красота какая! Спасибо. Хочешь ещё разок продуть в фидхелл?

— Мечтаю. Когда Жилан вернётся, попроси её заглянуть ко мне в комнату. Елена, тебе я тоже кое-что привёз!..

Мне нравилась просторная кухня в моём новом доме, нравились моя спальня, гостиная, где можно было устроиться целой большой компанией, хоть перед телевизором, хоть с любой карточной или настольной игрой. Пока ещё здесь было пустовато, не всё из мебели успел купить, что хотел, не везде благоустроил так, как хотел. Но начало положено, и хорошее начало. Сейчас в моём распоряжении было больше денег, чем мне случалось одномоментно иметь раньше, а если есть деньги, проблемы благоустройства всегда перестают быть проблемами.

В спальне пока стояли только большая кровать, шкаф для одежды и компьютерный стол с креслом. Стойкой для оружия я обзавёлся в первую очередь, но она не встала в этой комнате, пришлось разместить её в гостиной. Зато на стене висел красиво расшитый флаг Курии Мониля, который мне подарил Дьюргам. Вот уж что я никогда не уберу из спальни, все остальные элементы интерьера придётся подчинять ему.

Жилан постучалась и робко заглянула.

— Ты меня звал?

— Ага. Хотел отдать. Купил тебе это на базаре Тарновата, потому как меня убеждали, что уезжать из этого города без сувениров не принято.

— Спасибо большое. Какая красивая…

— Как ты здесь? Освоилась?

— Да. Услышав, что я китаянка, меня сразу спрашивают про Гонконг. Очень приятно. Но странно, что не про Пекин.

— Уж кто что знает. Ты освоилась с русским языком?

— Трудно. Не всегда получается отделить, где слова монильского, а где русского. Потом привыкну, а сейчас главное, что понимаю и могу объясниться.

— Хорошо. Сейчас мне надо будет позвонить, договориться о встрече с кем-нибудь из администрации президента. Через неделю заседание Курии, и надо решить кучу вопросов.

— Ты становишься большим человеком.

— Ох, хорошо бы… Жилан, принеси мне телефон, пожалуйста. Нет, пока не говори Лене, чтоб накрывала мне на стол. Я наелся в Тарновате и точно сейчас лопну от одного слова «еда»… Кстати, отнеси это ей. Сувенир из Мониля. Шкатулка для специй со специями.

— С намёком? — заулыбалась моя ученица.

— Да. Только Лене о намёке не говори… Да! Алексей Кунешов. Добрый день. Да, только что из Мониля. Нужно встретиться, поговорить… Да не обязательно сразу, можно сперва обсудить промежуточные вопросы с кем-нибудь другим. Нет, три дня я ждать не могу, заседание Курии через неделю. Вот как раз официальный мой статус меня в данном случае интересует меньше всего. Необходимо обсудить вопросы нашего с ними сотрудничества, в первую очередь принципиальные условия и непринципиальные — те, в которых я смогу уступить… Нельзя ставить вопрос вот так: «ни шагу назад»! Проблема в ходе заседания должна быть решена, так или иначе, но решена. Если для её решения придётся уступать, я буду вынужден это сделать… Я уже говорил об этом с президентом, всё ему объяснил. Потом терпел рядом с собой Груицинского — зря, что ли? Я думал, он вам всё подробно расскажет. Он же присутствовал на прошлом заседании Курии… Да. Хорошо, буду часа через три. Или четыре. Или пять. Зависит от пробок. Вертолёт? Да с удовольствием!.. Лена, что там с кофе?

— Уже готово. Несу.

— Отнеси на веранду, пожалуйста. Скоро тут будет вертолёт, хочу успеть.

— Это правильно, Москва небось опять стоит. Спасибо тебе за подарок. С ума сойти, какая красота. Можно я потом шкатулку себе заберу?

— Разумеется, это же подарок. М-м, с корицей?

— Тебе же нравится.

— Ага.

— Что приготовить на ужин?

— Ох, не знаю. Не знаю даже, вернусь ли сегодня. Пусть Саягуль замаринует баранину с луком и архызом, если вернусь, поедим её.

— Если поставить мясо так, как она его ставит, шашлык промаринуется только к завтрашнему дню. Ну, ничего, я всегда сумею что-нибудь для тебя сорганизовать.

Я поставил блюдечко и чашку на балюстраду. Веранда была открыта на лужайку и берег реки, эта земля тоже принадлежала мне (пришлось выложить солидную сумму денег, чтоб выкупить всё до самой воды), огород располагался справа от дома, и отсюда его не было видно. Солнце клонилось к закату, но пока ещё не обрело зловещих оттенков предощущения ночи. Пейзаж, открывавшийся мне, был идиллическим до неправдоподобия.