Сергей Щепетов - Убить демона Страница 6

   И эта мысль, что враги умирают, защищая последний рубеж, этот запах свободы придавал сил истерзанному телу, гасил все сомнения — уже близко: там — воля!

   И вот последний короткий коридор, ведущий к темному проходу. Это оттуда идет запах города наверху. И этот проход исчезает на глазах. Сверху, с потолка опускается каменная плита, дверь, барьер, и сейчас, через секунду, прохода уже не будет… Успеть, обязательно успеть, всего два прыжка!.. Вот сейчас, вот уже…

   Человек вывернулся, казалось, прямо из стены. Высокий широкоплечий старик в бурой рясе с открытым голым черепом. Он перегородил проход, он совсем не боялся, только ненавидел. Он не молился, его сознание было открытым и ясным: там, за спиной свобода, и он туда демона не пустит…

   На какую-то долю мгновения они застыли друг против друга, встретились взглядами — человек и демон — две воли, две вселенных. Демон успел лишь ощутить, но не осознать невнятный проблеск победной радости в сознании человека, и пространство вокруг взорвалось грохотом движения, боли и смерти.

   В руках у старика было оружие: два агрегата, похожих на примитивные пистолеты очень большого калибра. Он выстрелил с двух рук одновременно, почти не целясь, в упор. Это была картечь — два облака, две струи серебряных шариков. В узком коридоре от них некуда было спрятаться, и демон сделал единственное, что ему оставалось: он прыгнул вперед, туда, где струи картечи еще не встретились, туда, где была щель между смертями — вперед и вверх, на грудь человека. Проход еще не закрылся, еще можно успеть…

   И он успел. Он пропихнул, продавил свое израненное тело сквозь сужающуюся щель. В какой-то миг ему даже показалось, что он не сможет, застрянет, и плита раздавит его. Он ощутил всю непомерную, немыслимую тяжесть стены, которая движется на него сверху и сейчас сомкнется с полом, войдет в каменный паз. Он почувствовал это и рванулся, ломая собственные ребра.

   Он смог. Стена встала в свой паз, не оставив ни малейшей щели. А он прорвался, проскочил, просочился. Здесь рядом воля, здесь нет опасности, здесь…

   Чтобы видеть, нужен свет — световые волны хоть какой-нибудь части спектра. Здесь не было ничего. Впрочем, в первый момент он еще не знал, сохранились ли у него глаза. Но сознание, способность мыслить никуда не делись, и чем-то он все-таки воспринимал окружающий мир. Воспринимал и не понимал. Но это длилось очень недолго, а потом он все понял и почти физически ощутил тугой колючий комок самых злобных ругательств на всех бесчисленных языках, которые знал.

   Он был в ловушке. Он был в полукруглом каменном мешке с низким сводчатым потолком. А в центре свода — дырочка, канал, трубочка диаметром миллиметра два… или три. И по ней, чуть посвистывая, толчками поступает тот самый воздух — воздух свободы, воздух города наверху… Но вот посвистывание прекратилось, что-то хлюпнуло и на пол упала капля. Упала и тут же затвердела. Все, закупорили — теперь герметичность полная.

   Ученик сидел в кресле. Сидел за чужим столом — тем самым, перед которым он много лет стоял, смотрел в глаза Учителя, говорил или слушал. Очень хотелось откашляться, но было больно: что-то отбил внутри проклятый старик… Груда разномастных, неразборчивых, заляпанных кровью донесений была прочитана. Он все уже знал, все понял. Время идет, надо принимать решение. Глава Ордена Охотников мертв. Теперь Учитель — это он. Демон вырвался и угодил в ловушку десятого круга. По дороге он заглянул на третий и девятый круги, а также прошелся по шестому и седьмому. И всюду — коридоры, заваленные трупами, лужи крови на каменном полу. Орден Охотников разгромлен, просто уничтожен физически — почти уничтожен… Впрочем, желающих вступить в Орден или работать на него всегда хватает. Еще бы: можно всю жизнь служить, получать каждый месяц положенные монеты и выйти на пенсию, так ни разу и не столкнувшись с демоном, с настоящим демоном. Вся докука от начальства, которое вечно проверяет, придирается, от которого житья нет, а демоны… может быть, их и не бывает!

   Бывает, еще как бывает! Но что, что делать?!

   Они много лет работали не зря. Тюрьма, системы защиты, персонал оказались на высоте. Все получилось. Пока получилось… Правда, у последней двери встал Учитель… бывший Учитель…

   Демон в двадцать седьмом каземате. До поверхности тридцать два метра камня. Внутри стены выполнены из бетона с тройной сеткой стальной арматуры. Дальше во все стороны каменный монолит почти без трещин. У него нет пищи, воды, нет притока воздуха. В тринадцатом каземате его накормили, и он вырвался. Это причина? Для действия нужна энергия. Он получил ее. А если бы не получил? Он получает энергию только так? Или как-то еще? Железо и камень удержат его? Черви питаются землей и живут. А если он может есть камень? Или металл? Он прорезал дверь тринадцатого каземата — пятнадцать сантиметров стали — что ему арматура?.. Но камень… Десятки метров камня? Можно отдать команду и коридор к двери двадцать седьмого каземата будет залит бетоном, затампонирован. Можно залить коридоры всего сектора тюрьмы. И будет сплошной камень во все стороны. Он не выйдет, это немыслимо…

   А если выйдет? Через неделю? Через месяц, год или десять лет? Что демону время? Закачать в шахту раствор и всю оставшуюся жизнь ждать прорыва? Есть, пить, принимать решения, отдавать приказы, обучать молодых, любить женщин и ждать, каждую минуту ждать… Нет, только не это… Эх, старик, ты все-таки увернулся, оставил мне свой груз и умер… Но нет, так не будет!!!

   А будет… Есть решение. И других просто не может быть. Можно начинать! Но как же болит грудь…

   Лампа горела ровно и сильно. Ее хватит на несколько часов. Так много ему и не нужно… Стена, перед которой он стоял, дрогнула и еле заметно начала двигаться вверх. У пола появилась щель, она расширялась. Семь дней безумного напряжения, почти непрерывной работы. Сотни людей трудились день и ночь, готовя ему могилу — большую, надежную могилу. Что ж, вместе с ним умрет, наверное, и орден Охотников — прервется связь времен. А может, и нет… Может, старик сумел подготовить дублирующие структуры? Может быть там, наверху, кто-то уже устраивается в его кресле? Может… а что ему до того? Сейчас откроется проход…

   Человек дожидался, пока стена поднимется так высоко, чтобы можно было войти не сгибаясь. Он не умер сразу, как только щель расширилась, значит можно не спешить. Он шагнул в каземат, выставил вперед лампу, и холодный пот ужаса покрыл все его тело. Да, это, пожалуй, пострашнее всего, что он мог представить: каземат был пуст!

   Он не верил в бесплотных духов. Бесплотные не оставляют за собой горы трупов — им это просто ни к чему. А материя — она вечна, она неистребима…