Александр Больных - Желтый колокол Страница 6

— Хорошо, — покорно вздохнул он. — Я поеду, и будь, что будет.

— Оставил бы ты здесь свои гнилые железки.

Санечка оценивающе постучал по доспехам и не согласился.

— Я повременю. С ними я чувствую себя немного спокойнее. Вот когда кузнец даст мне новые, тогда я брошу эти с превеликой радостью. Я ведь уже понял, что в вашем мире запросто могут в любой момент проткнуть мечом. А это хоть и скверная, но защита.

— Никакая это не защита, — брюзгливо возразил леший.

— Все равно я не буду спешить.

— Гнилое железо может принести тебе беду.

Но в Санечку вселился бес упрямства.

— У нас в цирке тоже выступают силачи, которые рвут монеты и завязывают рельсы узлом. Они вполне способны сломать шипы булавы. Но это не означает, что булава плоха, просто есть очень сильные люди.

— Поступай как знаешь, — махнул рукой леший. — Я дал совет, а решать тебе.

Древолюб дождался, пока Санечка упакуется в железную скорлупу и свистнул особенно пронзительно и переливчато. Тут же на глазах пораженного Санечки он начал стремительно сокращаться в размерах, пока не стал меньше филина. Зорковид неодобрительно покосился на хозяина и подставил крыло. Леший вскарабкался ему на спину. Потом Древолюб свистнул еще раз, филин взмахнул широкими мягкими крыльями и взмыл в воздух. Описав круг над головой Санечки, он устремился прочь.

— Поезжай за мной! — донеслось сверху.

Санечка не успел и шевельнуться, как Гром размеренным шагом устремился вдогонку за Древолюбом.

Долго они ехали — коротко ли, далеко ли — близко, нам про то неведомо. Но дорога не показалась Санечке утомительной. Леший действительно заботился о нем, как о собственном сыне. На каждом привале Санечку ожидал свежий каравай и кусок жареного мяса да ковшичек кваса. И приятная беседа у вечернего костра. Леший оказался ярым ревнителем старины, и часто такие беседы превращались в ожесточенные споры. Будь на то его воля — леший запретил бы все мерзкие нововведения.

— Зло и только зло! Любые перемены — к худшему.

Санечка пытался убедить его, что случаются перемены в иную сторону, однако леший оставался непоколебим.

— Жить по заветам отчич и дедич наших!

В жарких спорах вечера проходили незаметно.

Филин, в противность своей природе, летал днем так же смело и ловко, как и ночью, хотя солнечный свет все-таки недолюбливал — у него начинали болеть глаза. Пару раз скандальные вороны пытались напасть на Зорковида, но его кривые когти работали не хуже сабель. Древолюбу даже не приходилось вмешиваться, он не отвлекался от бесед. Филин справлялся сам.

Несколько раз они встречали каких-то бродяг или разбойников. А может совсем наоборот — дружинников. Но, едва завидев скачущего рыцаря, они шарахались прочь. Вид чужеземных доспехов пугал их, или тут леший лапу приложил — догадаться Санечке не удалось.

Словом, страна Рутения была полна загадок и чудес. Санечка не раз пытался выяснить у лешего, что же это такое — таинственный Желтый Колокол, но Древолюб отмалчивался, хмыкал и уклончиво отвечал, что всему свое время.

Старательная опека лешего сделал свое дело — Санечка вконец расслабился и позабыл о всякой осторожности. Он ехал по лесу, беззаботно насвистывая. Цеплявшееся за ветки тяжелое рыцарское копье он давно где-то потерял, где именно — и не пытался вспомнить. Шлем болтался у седла как ненужное ведро вместе со щитом и секирой.

Санечка уже прикидывал, можно ли избавиться от меча, но так и не посмел остаться практически безоружным. Какие-то опасения подспудно копошились.

Леший верхом на верном филине куда-то скрылся, но Санечка особенно не тревожился, твердо зная, что в нужный момент Древолюб будет рядом. Заметив на другом конце большой поляны всадника, Санечка и ухом не повел, настолько он был уверен в своей безопасности. И потому страшно изумился, когда всадник, вздыбив коня так, что тот загарцевал на задних ногах, громко крикнул:

— Приготовься к смерти, негодяй!

— То есть как? — глупо переспросил Санечка.

— На этих землях слуги ледяных колоколов не живут.

— Но я не слуга…

Всадник подъехал ближе, и Санечка смог лучше рассмотреть своего противника. На нем была длинная кольчуга, на груди забранная бахтерцами. Голову защищал высокий шишак с кольчатой бармицей, круглый красный щит был украшен золоченым изображением солнца. В опущенной правой руке всадника поблескивала длинная изогнутая сабля. На сей раз Санечкиным противником стал древнерусский витязь. Да, приключения выглядели разнообразно по форме, но по сути своей оказались слишком схожими — все время кому-то хотелось сразиться с Санечкой.

— По одежде видно, что ты слуга Красного Колокола. Защищайся, или я просто зарежу тебя! — Всадник резко взмахнул саблей, жалобно заверещал рассекаемый воздух.

Санечка затрясся, как в ознобе, вдруг поняв, что с ним не шутят. Торопливо надел шлем, поднял щит, обнажил меч. Противники тронули коней, столкнулись… Короткий звон, треск — и Санечка обнаружил, что его окованный железом щит раскололся на части, не выдержав удара. С трудом остановив разогнавшегося Грома, Санечка повернул навстречу незнакомцу. Тот уже мчался, высоко подняв саблю. Это нападение Санечка встретил, стоя на месте, и постарался парировать удар мечом. Это ему удалось, но меч оказался не более прочным, чем щит. Он со звоном разлетелся на куски, оставив Санечке только бесполезную рукоять. Санечка ругнулся и поспешно отбросил ее.

Незнакомец приближался медленным шагом. Санечка с перепугу совершенно забыл о секире и дернулся было бежать, но Гром вдруг заартачился и принялся с недовольным ржанием крутиться на месте.

— Стой!.. — донесся вдруг задыхающийся крик. — Стой, Гремислав!

Санечка, который зажмурился в ожидании удара, рискнул приоткрыть правый глаз. Удара не последовало. Остановленный железной рукой незнакомца, его конь встал как вкопанный в двух шагах от Грома. Санечка с облегчением увидел, что на плече у всадника сидит взъерошенный филин, а перед самой мордой коня стоит, подняв кулаки, Древолюб.

— Чего тебе? — с видимым недовольством спросил всадник.

— Остановись, Гремислав!

— Я уничтожаю слуг ледяных колоколов, где только встречу.

— Не смотри на его одежду. Это пришелец, он не мог выбирать.

— Пришелец? — Гремислав с любопытством глянул на Санечку.

— Да. Гнилым железом он обвешался не по своей воле.

— Если ты так о нем заботишься, то почему ты допустил, чтобы он путешествовал один по нашим лесам?

— Как видишь, не один. Я с ним.

— Ты едва успел в последнее мгновение.

— Больше я его не брошу.