Айше Лилуай - Возрождённый Страница 6

 Некоторое время оба молча наблюдали за тем, что происходило у фонтана. Кукольник окончил очередную пьесу и, в который раз раскланявшись перед зрителями, объявил о начале новой.

 - Лишь одного я не могу понять… - внезапно сказал юноша, глубоко задумавшись, и словно обращаясь к кому-то третьему. – Нет родинки… Интересно, почему? Возможно, он из другого измерения: учитель ведь говорил об иных, далеких мирах…

 Рука сама по себе метнулась к шарфу – на месте. И подбородок закрывает. Так откуда…?

 - Откуда тебе это известно? – с легким привкусом вызова.

 Незнакомец наконец-то повернулся лицом к мальчику и слегка прищурился, словно пытался пронзить его взглядом. Да, тут и в самом деле нетрудно поверить, что такой всего тебя насквозь видит своими блеклыми глазами.

 - Надеюсь, ты не будешь это отрицать, юный Сильфарин…

 - Откуда…

 - Интересное у тебя имя… Если я не ошибаюсь, в переводе с древнего хифиса, которым давно перестали пользоваться вумианы, оно означает «возрожденный». Вумианское имя у существа без родимого пятна? Впервые встречаюсь с этим… Хотя… Ведь ты пришел из Фистаманда…

 - Да, я не вумиан, так же, как и ты, - смело прервал эти рассуждения Сильфарин. – Ты, я вижу, многое обо мне знаешь, зато я совсем ничего не знаю о тебе.

 Странный юноша снова улыбнулся, как будто вопрос пришельца из Фистаманда рассмешил его.

 - Я Альдер из народа крихтайнов, - наконец-то представился юноша.

 - То есть ты не рельм?

 - Ну… Вообще-то рельм. Только теперь нас так уже не называют. Крихтайны – это рельмы-отступники. Должно быть, ты уже слышал историю о том, как союз всех рельмийских племен развалился на две части?

 - Слышал. Ты пришел сюда один?

 - Увы, нет. Со своим покровителем. Вассал вождя Хакриса, князь Файлис, нашел меня два месяца назад в пустыне Тарину, где я умирал от укуса ядовитой змеи. Его лекарь вылечил меня, а сам Файлис взял меня в свой отряд, чтобы я предсказывал его судьбу и советовал, как лучше поступить. Князь властен и вспыльчив, но мне его гнев не грозит, пока я справляюсь со своей задачей. Однажды я не позволил ему проехать по мосту над пропастью. Файлис отправился окружным путем, а его друг, что не пожелал слушать меня, со своей дружиной сгинул: мост обрушился под ними. Впрочем, моей заслуги в спасении князя нет. Своим умением я обязан Великим, у которых учился.

 - Великим? – не понял Сильфарин.

 - Да… - В голосе Альдера мальчику послышался благоговейный восторг. – Великим вумианам. Так называют их поколение. Я много лет учился у них… И ты когда-нибудь тоже будешь учеником Великого, вот увидишь.

 - Почему ты так в этом уверен? – нахмурился Сильфарин.

 - Просто потому что знаю… - Крихтайн положил руку ему на плечо. – На запад. Иди на запад. Они – там… Они покажут тебе дорогу к тому, что ты ищешь.

 Сильфарин больше не смотрел на своего собеседника. Он отвел глаза в сторону, чтобы скрыть от него свое волнение, чувствуя, как трепещет сердце, словно птица с пробитым крылом, как выталкивает из себя кровь неровными мощными толчками… и замирает, чтобы в следующее мгновение забиться вновь – как будто в последний раз.

 Теплая, даже горячая ладонь с плеча мальчика переместилась на лоб.

 - Успокой свою душу…

 И – странно – но волнение тут же ослабло. Словно луч солнца, пробившись, сквозь тучи, упал на поверхность бушующих волн, и стих ураган.

 - Спасибо, - искренне поблагодарил Сильфарин.

 - Не стоит, мой друг. Знаешь, уж больно солнце печет твою голову, пойдем-ка под вон тот навес, укроемся в тени от палящих лучей.

 Справа от них действительно виднелся навес, где спасались от жары две пожилые женщины с маленькими внучатами. Когда подошли Сильфарин и Альдер, они что-то увлеченно обсуждали, однако замолчали при виде странной парочки. Мальчик успел расслышать только отдельные слова: «вождь», «радость» и «Алиат».

 К его удивлению, Альдер подошел к женщинам, низко поклонился и поздравил с праздником, добавив что-то про то, что даже крихтайны радуются вместе с рельмами, несмотря на натянутые отношения между двумя этими народами.

 После его слов женщины смягчились, расслабились и возобновили свой разговор.

 Однако беседа их вскоре вновь была прервана, на этот раз громким лошадиным ржанием и цокотом копыт. Надо сказать, что копыта эти были как раз не лошадиными: какой-то старый сатир притащил с собой под навес прекрасного вороного жеребца. Красавец-аргамак рвался на волю, грозясь вырвать из обманчиво слабых рук старика веревку, которая петлей была накинута на сильную мускулистую шею. Как ни странно, его подковы не издавали совсем никаких звуков! Зато сатир топтался на месте своими раздвоенными копытцами, пока пытался привязать коня к столбу, что ему, не без труда, но все-таки удалось.

 Вокруг них тут же начали собираться рельмы и остальные гости Арумана.

 - Красавец, правда? – прошептал Сильфарину молодой крихтайн.

 Мальчик только кивнул, не отрывая зачарованного взгляда от благородного скакуна. Что-то сжалось в комочек у него в груди: не мог он спокойно смотреть, как тщетно пытается пленник освободиться от крепкой веревки.

 - Почем ты продаешь этого коня, старик? – крикнул кто-то из толпы, и через несколько мгновений вперед выступил важный рельм в богато расшитом камзоле.

 Сатир вскинул рогатую голову и рассмеялся.

 - Почем продаю? – переспросил он. – Да я отдам его тебе даром, но только если ты сумеешь его обуздать, благородный господин!

 Гнев промелькнул в глазах мужчины, на скулах вздулись желваки.

 - Как смеешь ты разговаривать со мной таким тоном, Низший? – вскричал он. – И как смеешь сомневаться в моем умении ездить верхом?

 И он принялся расстегивать пряжки своего камзола, под которым была лишь тонкая белая рубашка. Видимо, презрение в голосе старого сатира ох как сильно задело самолюбие «благородного господина», а задетое самолюбие для таких сильнее страха.

 Из толпы выступил еще один молодой рельм, и его звучный смех остановил первого.

 - Побереги себя, князь Файлис. Слишком легко ты позволил бедному старику играть тобой. А вдруг он намеренно подзадоривает тебя со злым умыслом, а? – С этими словами рельм подмигнул сатиру, причем даже и не думал этого скрывать. – Эх, стыдно, стыдно, князь… Я вот готов поспорить на все свое состояние, что ты не сможешь справиться с этим жеребцом.

 На этот раз рассмеялся Файлис.

 - Хочешь сказать, Йанрек, что ты сможешь это сделать? – спросил он с вызовом.

 Однако рельм оставался спокоен. Раззадорить его подобным замечанием не удалось.