Алёна Реброва - Тайны наследников Северного Графства Страница 6

Несколько секунд инквизитор неподвижно стоял, уставившись в одну точку. Но только я вздохнула с облегчением, решив, что пронесло, как его лицо исказилось злобой, а глаза заблестели бешенством.

— Мне уже ничто не поможет! Я всю жизнь живу с проклятьем, всю жизнь пытаюсь от него избавиться, проводя с собой такое, от чего любой другой бы давно умер! А ты предлагаешь мне избавление! Лжешь, подавая фальшивую надежду, лишь бы спасти свою жалкую шкуру! — в злобе закричал инквизитор, решительно взмахнув мечом.

Поняв, что предпринимать что-либо уже бесполезно, я кинулась подальше от разъяренного инквизитора. Но не успела я сделать и четырех шагов, как ноги запутались в длинном плаще и я опять упала на землю.

Инквизитор тут же подскочил ко мне. Уже понимая, что не спасусь, я сжалась в комок и зажмурилась. Когда меч начал опускаться, я машинально подставила под него левую руку, чтобы защититься.

— Не виновен хранитель, если умру до встречи с ним… — шепчу ритуальные слова, чтобы Дейк не поплатился за мою глупость своей жизнью.

Меч со свистом рассек воздух и врезался в землю, я почувствовала лишь слабую щекотку в района локтя. Спустя несколько секунд, еще не понимая, на каком я свете, осторожно открываю глаза.

Рядом со мной, прижимаясь к щеке, стоял клинок, напротив были черные сапоги инквизитора и плащ, внутренняя сторона которого была расшита по краям странными знаками.

Видимо, я еще здесь. Что же тогда произошло?

Кажется, что-то с моей рукой…

При мысли, что мне с размаху отсекли руку, меня замутило. Поспешно посмотрев на несчастную конечность, уже думая увидеть кровоточащий обрубок, я с радостью заметила, что рука целая, только прозрачная.

Сейчас она напоминала часть тела призрака или искусно сделанный стеклянный сосуд, внутри которого плавает бирюзовый туман, а по поверхности разбегаются в стороны изящные белые линии, выходящие из середины ладони.

Бинтов на месте не было, они лежали на земле, как будто их кто-то срезал.

— Ты — бездарность, — невесело сообщаю инквизитору. После таких нервов у меня началась истерика и потому появилось бесстрашие безумца, которому уже нечего терять. — Я была в метре от тебя, как ты мог промахнуться!? Ты хоть понимаешь, что я пережила сейчас!?

Встав с земли, возмущенно смотрю на Арланда.

Лицо, еще минуту назад искаженное злобой, теперь изменилось, в глазах отражалось полное отчаяние.

— Я не промахнулся… — пораженно выдохнул инквизитор. — Меня ослепила яркая бирюзовая вспышка, но я точно должен был попасть по тебе!

— Но ты не попал, только срезал бинты на руке!

Пока инквизитор пребывал в растерянном состоянии, я попыталась осторожно вынуть из его рук меч, чтобы предотвратить дальнейшие нападения.

Но сколько я не пыталась нащупать рукоять, никак не могла этого сделать, как будто рука вновь онемела и ничего не чувствовала, только теперь могла двигаться.

Посмотрев вниз, я обнаружила… обнаружила, что просто вожу кистью сквозь меч и обратно, потому не могу его вынуть из рук инквизитора.

— Тааак… — протягиваю, давя в себе приступ паники. — Что ты сделал с моей рукой? Почему она проходит сквозь предметы, словно призрак!?

— Я ничего не делал, — покачал головой инквизитор, пораженно наблюдая за моими попытками потрогать рукоять меча. Лишь через несколько секунд Арланд опомнился и оттолкнул меня подальше.

Посмотрев на свой меч, на котором не было ни капли крови, инквизитор о чем-то задумался, нахмурившись.

Пока он не пришел в себя, решаю убраться подальше. Но не успела я сделать и десяти шагов в сторону постоялого двора, как инквизитор опомнился.

— Стой! — крикнул он, убирая меч в ножны. — Подожди!

Ожидать, что я послушаюсь, было глупо с его стороны.

Только услышав это оглушающее «стой», я пустилась в бега, стараясь не поскользнуться на траве и не упасть опять.

Но дрожь во всем теле и дурнота помешали мне бежать так быстро, чтобы меня невозможно было догнать.

Уже через несколько секунд инквизитор меня настиг и, схватив за руку, развернул к себе.

— Я сказал тебе стоять!!! — раздраженно напомнил он, приставив к моему горлу кинжал. Лезвие обожгло кожу. Видимо, оно было смочено святой водой.

— На этот раз не промахнись! — язвительно прошу инквизитора, закрывая глаза и готовясь к тому, что сейчас мне перережут горло.

Смерти мне бояться не за чем, да я и не боюсь уже… но когда тебя убивают так неумело и долго, это раздражает и нервирует.

— Я пока не собираюсь тебя убивать, — сообщил Арланд.

— С чего это такое великодушие?

— Ты правда можешь мне помочь?

— Не знаю, я же тебе уже сказала. Я не знаю всех своих возможностей и не знаю, что с тобой. Смогу точно ответить только когда разберусь.

— Я не могу ничего о себе рассказывать.

— И на что ты надеешься в таком случае? «Лечи то, не знаю что, а не то пожалеешь»? Слушай, ты можешь просто меня убить, без всяких извращений и не пытая дурацкими вопросами!? Или в тебе инквизиторские привычки никак не утихнут, ты без этого не можешь!?

— Ты только что осталась жива, когда сквозь тебя прошел меч! — принялся рассуждать. — Подобного я еще никогда не видел, на это никто не способен… но ты каким-то образом смогла остаться в живых. Вдруг ты и вправду единственная ведьма в мире, способная мне помочь? Как я могу упустить такой шанс?

— Как-как… включи безумного берсерка и исполни свой инквизиторский долг — фыркаю. Кажется, Арланд ни за что не признает, что он просто промазал. Но это мне на руку, хочет думать, что я бессмертное и потому всесильное божество, — пусть думает.

— Слишком расточительно будет убивать такие способности, — решил Арланд, но не убрал кинжал от моего горла. — Что тебе нужно для того, чтобы понять, как меня вылечить?

— Исследовать твою ауру, поэкспериментировать и услышать от тебя хотя бы немного о симптомах твоей болезни…

— И ты готова мне помочь?

— Сейчас, когда полностью лишена магии, и когда у моего горла кинжал — нет. Но кто знает, что будет завтра?

— Я тебя отпущу и пообещаю никому не рассказывать о вас с рыцарем, если ты исцелишь меня.

— Мало, — отрицательно качаю головой, стараясь не пораниться о лезвие кинжала. — Меня уже не очень пугает смерть, так что твое «отпущу» меня не устраивает. Как насчет одного желания? Если я тебе помогу, хоть немного подлечу твой недуг, ты оставляешь меня в покое, забываешь о рыцаре по имени Дейкстр Донан и исполняешь любое мое желание.

— А если ты попросишь что-то, что я не хочу делать?

— Значит, пойдешь и сделаешь, — пожимаю плечами. — Ты готов платить этим за исцеление? На меньшее я не согласна.