Роберт Стоун - Цена заклятия Страница 6

Элл почувствовал, как у него сжалось горло. Шестнадцать человек. Шестнадцать. И этот хвастун, в одиночку…

— Ты убил их всех? — Хейн вновь усмехнулся.

— Они просто никуда не годились. Я с легкостью мог прикончить их, но мой работодатель настаивал только на одной смерти в эту ночь.

Откровенный ответ, казалось, прибавил духу старому министру. Элл повернул голову так, чтобы взглянуть в лицо наемнику, и почувствовал, что нож глубже вошел в тело. Не важно, Элл охотно заплатил кровью за взгляд на ухмыляющуюся физиономию Хейна. Искаженное лицо и бритый череп убийцы подходили скорее не человеку, а одному из демонов, встречавшихся в древних книгах Элла по мифологии.

— Тогда сделай это! — прошипел старик. — Я слышал достаточно!

— Но я-то нет. Наш разговор еще не закончен. Имеются определенные слова… Ты знаешь, что я имею в виду.

Только через минуту Перном Элл понял, что требует от него Хейн, и язвительно расхохотался. Он не был глупцом. Любой министр Республики Чалдис знал, что за время своей деятельности он принял множество решений, за каждое из которых кто-нибудь с радостью забрал бы его жизнь. Но это…

— Если тебе нужна Фраза, тогда ты прискорбно дезинформирован. Неужели ты думаешь, что они позволят нам помнить, после того как мы уйдем? То, что ты ищешь, полностью испарилось из моих мозгов.

— Не испарилось, старик. — Хейн, не торопясь, достал из мешочка на боку маленький, темный драгоценный камень. Он приставил указательный палец к виску Элла и вонзил ноготь в кожу старика. — Эти слова все еще здесь, до последней буковки, они просто затаились. Но я владею особыми приемами, которые помогут тебе вспомнить. Ради своего собственного блага, не пытайся сопротивляться мне. Я знаю множество способов причинить боль, и, поверь мне, я с огромным удовольствием пользуюсь ими.

Солнце вырвалось из-за гребня холма, яркий утренний свет хлынул в спальню, и Миранда проснулась. Она потянулась, встала с постели и скользнула в длинный шелковый халат. Роланд уже ушел. Миранда тихонько улыбнулась, недоумевая, что ее сумасшедший старикан мог делать так рано утром. Она на мгновение остановилась перед зеркалом, чтобы причесать волосы (все еще черные, с радостью отметила она, несмотря на морщины, появившиеся на лице), и ополоснула лицо в фарфоровой миске. Затем отдернула в сторону белоснежную портьеру и распахнула стеклянную дверь, ведущую на балкон. Теплый весенний воздух окутал ее, принеся с собой аромат сливовых деревьев, чьи плоды уже скоро поспеют для сбора. Перегнувшись через кованые железные перила, она впитывала окружающий ландшафт, насыщавший лучше любого завтрака: сочные, упорядоченные цвета сада и цветущие деревья рощицы, находившейся неподалеку. Похоже, день будет чудесным.

Разумеется, во многом это зависело от Роланда. Последнюю неделю, с тех пор как они узнали о смерти Пернома Элла, он вел себя весьма странно. Оба мужчины долгие годы вместе работали в Совете, однако в их возрасте не следует особенно ужасаться, когда умирают друзья. Но насильственная смерть дело другое, это всегда действует угнетающе.

Мысль об этом заставила Миранду занервничать. «Возможно, — подумала она, — следовало бы обсудить происшествие с Роландом». Миранда прошла через спальню и открыла дверь в холл, где Анисса, одна из горничных, сметала пыль с небольшого столика вишневого дерева, стоявшего возле лестницы.

— Анисса, ты видела лорда Каладора? — Горничная подняла глаза от своей работы.

— Мне кажется, я видела, как он направлялся в подвал, миледи.

Услышав об этом, Миранда непроизвольно сделала шаг назад. Подвал в основном использовался в качестве кладовой, так что туда спускались только слуги. Кроме одной комнаты. И какие бы причины ни заставили Роланда направиться туда, это не предвещало ничего хорошего.

Миранда торопливо спустилась по широкой дубовой лестнице на первый этаж и прошла через кухню к ступеням, ведущим в подвал. В самом низу располагался вымощенный плитками коридор, по обеим сторонам которого находились многочисленные двери: винный погреб, кладовка с продуктами, чуланы со всяким хламом. А в самом конце имелась еще одна дверь: крепкая, дубовая, снабженная железными засовами и скобами, на которых долгие годы покрывались пылью два огромных замка, но сейчас она была приоткрыта. Миранда почти бегом устремилась в дальний конец коридора.

В комнате, куда она влетела, не было никакой мебели, не считая дюжины железных сундуков. Склонившись над одним из них, стоявшим в дальнем углу, сидел Роланд и методично натачивал длинный, широкий меч. Миранда не видела мужа с оружием в руках уже шестнадцать лет, и сейчас это зрелище вызвало в памяти яркие образы из их прошлого. Она увидела Роланда времен их молодости — огромного мужчину, почти великана. С широкой грудью, мощного, остроглазого, любящего посмеяться. Тогда его золотистые волосы напоминали густую гриву, и хотя сейчас они изрядно поседели, тем не менее сохранили, как и борода, прежнюю пышность. Прошедшие десятилетия обошлись с ее супругом гораздо более милостиво, чем с большинством мужчин. Правда, он стал ниже на пару дюймов, но рост Роланда все же был ближе к семи футам, чем к шести. И хотя сейчас он не мог похвастаться той же силой, что и раньше, он все еще каждое утро поднимал тяжелые железные гири, много ездил верхом, не желая, чтобы его мышцы стали дряблыми, и охотился, чтобы не утратить остроты реакции.

Единственная значимая разница между Роландом ее юности и нынешним, насколько знала Миранда, заключалась в том, что вот уже шестнадцать лет его не звали сразиться с врагами на поле боя. Это только радовало Миранду, и теперь, вновь увидев его с мечом, она испытала настоящее потрясение.

— Что случилось? — тихо спросила она. Услышав голос жены, Роланд поднял глаза и печально улыбнулся. Он еще раз провел серым камнем по краю клинка, затем осторожно положил оба предмета на крышку сундука и потянулся к карману рубашки.

— Это привез курьер рано утром, — пояснил он своим густым басом, протягивая ей письмо. — Я не хотел будить тебя. Похоже, не скоро нам удастся провести такую же спокойную ночь, как сегодня.

Встревоженная, она вгляделась в холодные голубые глаза мужа. С таким же выражением глаз он возвращался из боя. Роланд не видел ни ее, ни стен подвала, ни весеннего сада, перед ним расстилались залитые кровью поля, и поля, которым еще предстоит окраситься кровью. Она взяла из его руки письмо — письмо, которое одним махом перечеркнуло шестнадцать счастливых и мирных лет.

Послание оказалось лаконичным:

«Абриниус Лофт убит. Как Элл — следы пыток, монета во рту.