Маргарет Уэйс - Рука Хаоса Страница 60

– Входи, – сказала она. – Приветствую тебя. Хуго вытряхнул пепел из трубки в коридор и засунул ее в карман своего кожаного жилета.

– Привет тебе, Чанг note 52, – сказал он и вошел в комнату. Он встал перед ней и низко поклонился.

– Привет тебе, Хуго Десница. – Она протянула ему руку.

Он взял ее и поднес к губам. Это позабавило Чанг.

– И ты целуешь эту старую сморщенную клешню?

– Это честь для меня, Чанг, – тепло и искренне сказал Хуго.

Женщина улыбнулась ему. Она была одной из старейших жителей Ариануса, поскольку была эльфийкой и считалась долгожительницей даже среди собственного народа. Лицо ее представляло собой путаницу морщин, кожа туго обтягивала скулы и тонкий крючковатый нос, белый, как слоновая кость. По эльфийскому обычаю она подкрашивала губы, и они изгибались меж морщин маленьким кровавым ручейком. Голова ее была совершенно лысой – волосы ее выпали давным-давно, однако ее гладкий череп был прекрасной формы. Она прекрасно сознавала, как устрашающ взгляд ее ярких глаз, темных на белом как кость лице.

– Некогда принцы бились насмерть ради чести поцеловать эту тогда нежную и гладкую руку, – сказала она.

– Некоторые и сейчас были бы счастливы биться за эту честь, Чанг, – сказал Хуго.

– Да, старина, но уж не ради ее красоты. И все же то, что я имею теперь, гораздо лучше. Я не вернулась бы в прошлое. Сядь по правую руку от меня, Хуго. Ты будешь свидетелем приема этого молодого человека.

Чанг знаком приказала ему взять стул. Хуго только было направился за стулом, как юноша подскочил к нему.

– П-позвольт-те м-мне, с-сударь, – заикаясь, проговорил он и покраснел.

Он поднял тяжелый стул из драгоценного дерева, столь редкого на Арианусе, и поставил его там, где указала Чанг, по правую руку от нее.

– А-а… вы п-правда Хуго Д-десница? – выпалил юноша, поставив стул на пол и попятившись.

– Да, – ответила Чанг. – Мало кто удостаивается чести носить титул Десницы. Может, однажды эта честь выпадет и тебе, юноша, но сейчас перед тобой мастер.

– Я… я не в силах поверить, – заикаясь, произнес охваченный порывом юноша. – Чтобы сам Хуго Десница присутствовал при моем посвящении! Я… – У него не было слов.

Его старший товарищ, которого Хуго не знал, потянул юношу за рукав назад, на место, к столу Чанг. Молодой человек по-юношески неуклюже попятился, по дороге споткнулся.

Хуго ничего не сказал, глянул на Чанг. Уголок ее рта дрогнул, но она пощадила чувства юноши и удержалась . от смеха.

– Правильно и похвально, – серьезно сказала она. – Младшему должно уважать старшего. Его имя Джон Дарби. Его поручитель Эрнст Твист. Думаю, вы незнакомы.

Хуго покачал головой. Эрнст тоже. Он искоса посмотрел на Хуго, неуклюже дернул головой в почтительном поклоне и потянул себя за волосы дурацким жестом неотесанного мужлана. Он и выглядел как деревенщина – в мешковатой заплатанной одежде, в засаленной шляпе и разбитых башмаках. Однако он вовсе не был деревенщиной. Те же, кто принимал его за деревенщину, вероятно, не успевали даже пожалеть о своей ошибке. У него были тонкие руки с длинными пальцами, явно не знакомые с тяжелой работой. А в его холодных глазах, избегавших прямого взгляда Хуго, таился странный красноватый блеск, и это приводило Хуго в замешательство.

– Шрамы Твиста еще свежи, – сказала Чанг, – но он уже поднялся от ножен до острия. Год еще не минет, как он достигнет клинка.

В устах Чанг это было высокой похвалой note 53. Хуго с отвращением посмотрел на этого человека. Перед ним был тот, кто убивает, как говорится, «за тарелку жаркого». По некой напряженности и холодности тона Чанг Хуго догадался, что и она разделяет с ним чувство брезгливости. Но Братству нужны были всякие убийцы, и деньги этого пахли ничуть не хуже, чем прочие. Покуда Эрнст Твист подчиняется законам Братства, его работой будет попрание законов людей и природы, как бы подло это ни было.

– Твисту нужен напарник, – продолжала Чанг. – Вот он и привел этого молодого человека, Джона Дарби, и после рассмотрения этого дела я дала согласие принять его в Братство на обычных условиях.

Чанг поднялась. Хуго тоже. Высокая эльфийка держалась прямо, и лишь легкая сутулость была ее уступкой годам. На ней были длинные одежды из тончайшего мерцающего шелка с замысловатым рисунком, что так любили эльфы. Она была похожа на королеву – во всем своем ужасающем и внушающем благоговение величии.

Юноша, несомненно бывший хладнокровным убийцей, поскольку никто не мог войти сюда, не доказав каким-либо образом свое искусство, покраснел от смущения и засуетился. Казалось, ему вот-вот станет дурно.

Его спутник грубо толкнул его в спину.

– Стой прямо. Будь мужчиной, – пробормотал Эрнст.

Юноша проглотил комок в горле, выпрямился, глубоко вздохнул и сказал побелевшими губами:

– Я готов.

Чанг искоса посмотрела на Хуго и закатила глаза, словно желала сказать: «Все мы когда-то были молоды». Она указала длинным пальцем на инкрустированную сверкающими драгоценными камнями, деревянную шкатулку, что стояла в центре стола.

Хуго наклонился, почтительно взял шкатулку, пододвинул ее поближе к эльфийке и поднял крышку. Внутри лежал острый кинжал с золотой рукоятью в форме руки с открытой ладонью и плотно сжатыми пальцами. Большой палец был отведен в сторону под прямым углом. Чанг осторожно вынула кинжал. Отсвет камина сверкнул на остром, как бритва, лезвии.

– Ты левша или правша? – спросила Чанг.

– Правша, . – ответил Джон Дарби. На его висках выступил пот и капельками побежал по щекам.

– Дай мне свою правую руку, – приказала Чанг. Молодой человек протянул ей открытую ладонь.

– Поручитель, ты можешь помочь ему…

– Нет! – выдохнул юноша, облизнул пересохшие губы и оттолкнул предложенную руку. – Я сам выдержу. Чанг одобрительно подняла брови.

– Держи свою правую руку, как полагается, – сказала она. – Хуго, покажи ему.

Хуго взял с каминной полки свечу и поставил ее на стол. Пламя свечи заиграло на полированном дереве, заляпанном чем-то темным. Молодой человек посмотрел на пятна. Кровь отхлынула от его щек.

Чанг ждала.

Джон Дарби плотно сжал губы и придвинул руку.

– Я готов, – повторил он.

Чанг кивнула. Она взяла кинжал за рукоять острием вниз.

– Возьмись за лезвие, – сказал Чанг, – как за рукоять.

Джон Дарби осторожно взял лезвие в ладонь. Рукоять в форме руки торчала из его кулака, отставленный в сторону большой палец лежал параллельно его собственному большому пальцу. Юноша тяжело задышал.

– Стисни, – бесстрастно сказала Чанг.

Джон Дарби затаил дыхание. Он почти закрыл глаза, но вовремя взял себя в руки. Пристыженно посмотрев на Хуго, юноша заставил себя не закрывать глаз. Он сглотнул слюну и стиснул лезвие кинжала. Судорожно вздохнул, но больше не издал ни звука. На стол закапала кровь, тонкая струйка побежала по руке юноши.

– Хуго, жгут, – сказала Чанг.

Хуго достал из шкатулки мягкую полоску кожи шириной примерно в два мужских пальца. По длинной полоске снизу доверху шли изображения символа Братства. Она тоже местами была в темных пятнах.

– Дай его поручителю, – сказала Чанг.

Хуго передал жгут Эрнсту Твисту, который взял его в свои руки с длинными пальцами, руки, несомненно, запятнанные тем же, что и жгут.

– Перевяжи, – сказала Чанг.

Все это время Джон Дарби стоял, сжимая лезвие кинжала, с которого капала кровь. Эрнст обернул жгут вокруг кисти руки юноши, затянул его, оставив концы свободными. Эрнст взялся за один конец, Хуго за другой. Оба посмотрели на Чанг. Та кивнула. Они оба рванули жгут за концы, заставляя лезвие еще сильнее войти в плоть, до кости. Кровь потекла быстрее. Джон Дарби не выдержал боли. Он судорожно вскрикнул, глаза его закрылись, он пошатнулся и оперся на стол. Затем, сглотнув, он часто задышал и выпрямился. Посмотрел на Чанг. Кровь капала на стол.

Чанг улыбнулась так, словно с наслаждением пила эту кровь.

– Теперь повтори клятву Братства.

Джон Дарби повиновался, сквозь затуманивавшую разум боль вспоминая с трудом вызубренные слова. С нынешней минуты эти слова врежутся в его память, как шрамы посвящения врезались в его плоть.

Клятва была дана. Джон выпрямился и покачал головой, отвергая помощь поручителя. Чанг улыбнулась молодому человеку, и от этой улыбки на ее старом лице на миг вспыхнул отсвет некогда замечательной красоты. Она положила свою ладонь на истерзанную руку молодого человека.

– Он принят. Снимите жгут.

Хуго снял кожаный жгут с кровоточащей руки Джона Дарби. Юноша медленно, с усилием разжал ладонь, поскольку пальцы его слиплись от крови. Чанг вырвала кинжал из дрожащей руки.

Теперь, когда все было кончено, неестественное возбуждение иссякло и нахлынула слабость. Джон Дарби уставился на свою руку, на рассеченную плоть, на кровь, толчками бьющую из ран, и внезапно боль обрушилась на него так, как будто он раньше и не чувствовал ее. Он посерел и зашатался. Теперь он был благодарен Эрнсту Твисту за то, что тот подхватил его и помог держаться прямо.