Антонина Клименкова - Забытый замок Страница 60

— Никого не жалей, Венера! — Энтони взял меня за плечи, заглянул в глаза. Мокрые ресницы блестели от недавней грозы, искусанные губы манили цветами ветреных зорь… — Никого и никогда, слышишь! Сильному это не нужно, слабому не поможет и тебя сделает уязвимой.

Как серьезен этот взгляд… Ох, уж не жалость — другие стихии захлестнули бедное мое сердечко.

У дверей одной из палат я на секунду задержалась. Меня остановил громкий голос уже знакомого пенсионера.

— Мне некогда умирать! — кричал он. — Я должен изменить свое завещание!

— Нет уж, милейший, извольте отправляться на тот свет! — отвечал ему не менее знакомый тип в черном котелке. — Что за дела? Только сегодня вы подали не менее дюжины устных заявлений на избавление — а сейчас, видите ли, передумали?…

ГЛАВА 40

На кладбище тихо не всегда

Чуть позже, в тот же день, состоялись похороны другой бабушки Энтони, Сандры.

Припарковав машину у кладбищенских ворот, я заметила, что нас давно ждут — Вик Ронан под руку с Мирандой. Коротко поздоровавшись (доброго дня желать друг другу как-то не получалось), мы поспешили присоединиться к остальным, уже собравшимся у места погребения.

По пути, проходя мимо пышных надгробий, скромных могильных камней и старых склепов, мы все хранили молчание.

Энтони черный цвет очень к лицу. А Вик в строгом костюме выглядит серьезно и солидно, как выпускник на школьном балу. Его короткие одуванчиковые косички золотым блеском соперничают с ярким солнцем. Погода стояла отличная, но на душе все равно пасмурно.

Мимоходом возле одного пышно украшенного старинного склепа я заметила троих примечательных персонажей — девушку и двух ребят. Маленькая компания безусловно принадлежала к племени готов — то подтверждали траурный цвет одежды, боевая черно-белая раскраска лиц, да и чувствовали они себя на кладбище как дома. Так к чему это я — девушка откровенно внимательным взглядом проводила обоих моих парней, видимо решая про себя, кто из них симпатичнее. (Зря это она у нее тоже очень даже ничего мальчики. Хотя, конечно не такие красавцы, как мои…) И невдомек было девице что в то же самое время кое-кто наблюдает за ней. Некий тип притаился невдалеке — тоже весь в черном, бледным но явно не гот, я б даже сказала, явная нечисть. Подозрительнейшим образом выглядывал из-за каменного крыла скорбящего ангела.

Итак, мы, конечно, немного опоздали. Священник уже начал проповедь. (Он стоял посреди цветущей зеленой лужайки, как большой пингвин с книжкой. Честно говоря если б не гроб с могилой и черный цвет одежд, это собрание напоминало б пикник — столько зелени, цветов и яркого солнца.)

Энтони присоединился к родным, а мы с Виком благоразумно встали поодаль, в тени раскидистых кленов! Миранда на минутку задержалась. Воспользовавшись моментом, она взяла меня за руку и проникновенным тоном произнесла небольшой монолог. Вот его основные тезисы а) Энтони глубоко переживает случившееся, и потому она просит меня как очевидно близкого друга поддержать внука в нелегкий период; б) семья и она лично как ее представительница крайне обеспокоены тем, что Энтони все более и более от них отдаляется. Им ничего не известно ни о том, где он работает, ни о том, где все время пропадает. Он вообще им ничего не рассказывает! Не связался ли он с нелегальным бизнесом? Не пристрастился ли к наркотикам и алкоголю?

Мой ответ был таков: с первым пунктом я полностью и всецело согласилась и поклялась содействовать в силу способностей и возможностей. И по второму вопросу я поспешила ее успокоить: контора, мол, у господина Дэкстера самая обыкновенная, никакого криминала, по миру таких сотня наберется; и пропадает Энтони исключительно по командировкам, потому как время сейчас такое — работа занимает 48 часов в сутки. А не рассказывает ничего, потому что не хочет утомлять близких ненужными им подробностями. И насчет благонадежности можете не сомневаться, а не верите — спросите вот у господина Ронана, он подтвердит мои слова. Вик с готовностью принялся уверять в истинности моих утверждений, и успокоенная Миранда удалилась — делиться последними сведениями с остальным семейством.

Церемония продолжалась. Энтони, стараясь держаться подальше от священника, то и дело тревожно поглядывал в нашу сторону, словно боясь, как бы мы куда не исчезли.

— Не люблю я кладбища, — сказал Вик, переминаясь с ноги на ногу, — Они напоминают, что все сущее — суть прах и прахом станет. А я не хочу думать о себе как о сущем прахе.

— А некоторым здесь нравится. Покой, тишина и все такое.

— Ты об этих готиках, что ли? — Вик кивнул в сторону нарисовавшейся в конце аллеи «темной» троицы. — Скучнейшие существа. Из них получаются исключительно хорошие кладбищенские смотрители, больше ни на что не способны. Рыжий пробовал их братию к рукам прибрать, да только измучился весь, да и плюнул. Не сатанисты они — так, черные буддисты-меланхолики. Реинкарнация кладбищенского воронья.

— Ну не всем же драться в битве добра и зла. Должны быть и наблюдатели, так сказать, свидетели и хронологи.

— Хроникисты, — смеясь, поправил Вик.

— Хроникеры, — предложила я. Но запнулась. — Энтони винит себя в смерти бабушек.

— Абсолютно напрасно, — тоже поскучнев, ответил Вик. — Рыжий говорит, что все подстроила Стелла. Скорей всего так оно и есть.

— Зачем ей это надо?

— Кто ж вас, женщин, поймет? Стелла — неадекватная, эксцентричная особа. Тони называет это «загадочностью». Потому и влюбился.

— А она что?

— А она сначала приручила, а потом взбесилась ни с того ни с сего. Чуть не убила своего «волчонка зеленоглазого» — это так она его называла. Да ты и сама все уж знаешь! Совсем ум за разум зашел. Ну я понимаю, у всех свои тараканы в голове. Но у Стеллы они отборные, селекционные — никакой отравой не выведешь.

— Ох, не зря она мне с первого взгляда не понравилась… — пробормотала я.

— Что? — не расслышал Вик.

— Не, ничего. Ты лучше погляди, что там делается!

Меж тем на моих глазах происходило нечто любопытное. За прогуливавшимися на почтительном расстоянии от нас готами (вероятно, они изнывали от любопытства по поводу пополнения в рядах могил) вел настоящую слежку замеченный мною ранее тип с бандитской рожей. В подтверждение своих отнюдь не альтруистских планов он, притаясь за кустом жасмина и полагая, будто его никто не видит, материализовал из воздуха большущий арбалет. Хотя оружие это заряжать сложно и долго, соображать следовало быстро и оперативно.

Я пихнула Вика в бок и кивнула на готовящегося снайпера. Ронан шепотом выругался и добавил: