Брендон Сандерсон - Слова сияния Страница 62

— Тебе не нравятся все, у кого есть Осколки.

— Именно.

— Раньше ты называла Клинки мерзостью, — припомнил Каладин. — Но у Сияющих они были. Значит ли это, что Сияющие делали что-то нехорошее?

— Конечно, нет, — ответила Сил таким тоном, будто он сказал большую глупость. — В те времена Осколки не были мерзостью.

— Что же изменилось?

— Рыцари, — проговорила Сил затихающим голосом. — Изменились рыцари.

— Значит, дело не в самом оружии, — сделал вывод Каладин. — Дело в том, что им владеют не те люди.

— Больше нет правильных людей, — прошептала Сил. — Может быть, их никогда и не было...

— А откуда они взялись изначально? — спросил Каладин. — Клинки Осколков. Доспехи Осколков. Даже современные фабриалы далеко не так хороши. Так откуда у древних взялось такое удивительное оружие?

Сил замолчала. Она имела разочаровывающую привычку поступать подобным образом, когда его вопросы становились слишком определенными.

— Так что? — подтолкнул он ее.

— Я бы хотела тебе рассказать.

— Так расскажи.

— Неплохо, если бы все работало подобным образом. Но не работает.

Каладин вздохнул, снова переключившись на Адолина и Ренарина, за которыми ему и нужно было следить. Старшая ардент отвела их в самый конец двора, где на земле сидела другая группа людей. Они все тоже были ардентами, но каким-то образом отличались. Какие-то учителя?

Пока Адолин разговаривал с ними, Каладин еще раз быстро оглядел двор и нахмурился.

— Каладин? — спросила Сил.

— Тот человек в тени, — сказал он, указывая копьем на место под карнизом крыши.

Стоявший там мужчина опирался, скрестив руки, на доходящее до пояса деревянное ограждение.

— Он наблюдает за принцами.

— Хм, так же, как и все остальные.

— Он отличается, — проговорил Каладин. — Давай-ка.

Каладин небрежно, без угрозы, пошел в сторону незнакомца. Этот человек, вероятно, был всего лишь слугой. Длинноволосый, с короткой, но неряшливой черной бородой, он носил свободную желто-коричневую одежду, подпоясанную веревками. Мужчина выделялся на общем фоне тренировочного двора, и этого, вероятно, было достаточно, чтобы понять, что он не убийца. Лучшие убийцы никогда не выделялись.

Тем не менее у мужчины было крепкое тело и шрам на щеке. А значит, он повидал сражения. Лучше всего его проверить. Человек пристально смотрел на Ренарина и Адолина, и со своей позиции Каладин не видел, какого цвета его глаза.

Когда Каладин оказался рядом, песок под его ногой скрипнул. Мужчина немедленно развернулся, и Каладин инстинктивно взял копье наперевес. Теперь он видел глаза человека — они были карими — но не смог бы определить его возраст. Эти глаза каким-то образом выглядели старыми, но кожа мужчины казалась недостаточно морщинистой, чтобы им соответствовать. Возможно, ему тридцать пять. А может, семьдесят.

«Слишком молод», — подумал Каладин, хоть и не смог бы сказать почему.

Он опустил копье.

— Извините, я немного дерганый. Всего несколько недель на работе. — Каладин попытался сказать это обезоруживающе.

Не сработало. Мужчина оглядел его сверху донизу, по-прежнему излучая сдержанную угрозу воина, решающего, стоит ли наносить удар. Наконец он отвернулся от мостовика и расслабился, принявшись снова наблюдать за Адолином и Ренарином.

— Кто вы? — спросил Каладин, подходя к человеку. — Я новичок, как и сказал. Пытаюсь узнать, как кого зовут.

— Ты мостовик. Тот, что спас кронпринца.

— Да, — подтвердил Каладин.

— Можешь перестать вынюхивать, — проговорил мужчина. — Я не собираюсь вредить твоему проклятому Бездной принцу.

У него был низкий, скрипучий голос. Колючий. Со странным акцентом.

— Он не мой принц, — ответил Каладин. — Просто моя ответственность.

Он снова оглядел мужчину, заметив кое-что еще. Легкая одежда, перевязанная веревками, очень походила на ту, что носили некоторые из ардентов. Голова, заросшая волосами, сбила Каладина с толку.

— Вы солдат, — предположил Каладин. — Я имею в виду, бывший.

— Ага, — ответил мужчина. — Меня зовут Зейхел.

Каладин кивнул, несоответствия встали на место. Иногда солдат уходил в отставку и поступал в ардентию, если ему было не к чему возвращаться. Правда, Каладин ожидал, что они потребуют от человека хотя бы обрить голову.

«Интересно, если Хав находится где-то в одном из монастырей, — отстраненно подумал Каладин, — что он обо мне думает теперь?»

Возможно, он мог бы гордиться. Хав всегда считал службу в охране наиболее достойным для солдата назначением.

— Что они делают? — спросил Каладин Зейхела, кивнув на Ренарина и Адолина, которые, несмотря на мешающие им Доспехи Осколков, сели на землю перед старшими ардентами.

Зейхел хмыкнул.

— Младшего Холина должен выбрать один из мастеров. Для тренировки.

— Они не могут просто выбрать, кого хотят?

— Нет. Хотя эта ситуация все же несколько неловкая. Принц Ренарин никогда раньше не практиковался с мечом. — Зейхел помолчал. — Быть выбранным мастером — это шаг, который большинство светлоглазых мальчиков соответствующего ранга проходят, когда достигают десяти лет.

Каладин нахмурился.

— Почему он до сих пор не тренировался?

— Некоторые проблемы со здоровьем.

— И они действительно могут ему отказать? — спросил Каладин. — Сыну самого кронпринца?

— Они могли бы, но, вероятно, не будут. Недостаточно смелые.

Человек прищурился, когда Адолин встал и подал какой-то знак.

— Бездна. Было у меня подозрение, что он ожидал моего возвращения.

— Мастер меча Зейхел! — прокричал Адолин. — Вы не сидите с остальными.

Зейхел вздохнул и кинул на Каладина смиренный взгляд.

— Я, вероятно, также недостаточно храбр. Попытаюсь не причинять ему слишком много боли.

Он обошел перила и подбежал к принцам. Адолин нетерпеливо сжал руку Зейхела, а затем указал на Ренарина. Зейхел смотрелся неуместно среди других ардентов с их лысыми головами, аккуратно подстриженными бородами и чистой одеждой.

— Ха, — произнес Каладин. — Не кажется ли он тебе странным?

— Вы все кажетесь мне странными, — легкомысленно ответила Сил. — Все, кроме Камня, который является настоящим джентльменом.

— Он думает, что ты божество. Не стоит ему потворствовать.

— Почему нет? Я — божество.

Каладин повернул голову и укоризненно посмотрел на крошечную девушку, сидящую у него на плече.

— Сил...

— Что? Это правда! — Она усмехнулась и сложила пальцы таким образом, как будто сжимала что-то крошечное. — Небольшая его часть. Очень-очень малая. И тебе теперь дозволено мне кланяться.

— Сложновато, когда ты сидишь у меня на плече, — пробормотал Каладин.

Он заметил Лоупена и Шена, проходящих через ворота и, скорее всего, принесших ежедневные отчеты от Тефта.

— Ладно. Давай посмотрим, нужно ли Тефту что-нибудь от меня, а затем сделаем обход и проверим Дрехи и Моаша.

Альбом Шаллан: Узор

ГЛАВА 17. Закономерность

Форма вялая — жуткая, разум стирает.

Неярка, подавлена, очень скудна.

Отказались от целей — свет погибает,

Причиной упадка явилась она.

Во время езды в повозке Шаллан скрывала тревогу, пытаясь заняться исследованиями. Не было возможности точно узнать, заметили ли дезертиры следы от раздавленных камнепочек, оставленные караваном. Возможно, они следуют за ними. А может, и нет.

«Не зацикливайся на этом», — сказала она себе.

И Шаллан нашла, чем отвлечься.

— Листья могут выпускать свои собственные побеги, — проговорила она, держа один из маленьких круглых листьев на кончике пальца. Девушка развернула его к солнечному свету.

Блут сидел рядом, неуклюжий, как каменная глыба. Сегодня он надел шляпу, которая была для него исключительно стильной — грязно-белого цвета, с полями, загнутыми по бокам к верху. Временами он щелкал по панцирю чуллы тростью длиной с Шаллан.

На задней обложке своей книги Шаллан составила небольшой список ударов, которые он использовал. Блут ударил дважды, сделал паузу и ударил еще раз. Животное замедлилось. Передняя повозка, управляемая Твлаквом, начала подниматься по склону холма, покрытого крошечными камнепочками.

— Видишь? — сказала Шаллан, показывая Блуту лист. — Вот почему веточки растений такие хрупкие. Когда приходит шторм, он обламывает ветви и срывает листья. Их уносит ветром, и растения пускают новые побеги, строят собственную раковину. Они так быстро растут, быстрее, чем я ожидала здесь, в этих бесплодных землях.

Блут хмыкнул.

Шаллан вздохнула, опустила палец и поместила крошечное растение обратно в чашку, в которой его выращивала, а затем оглянулась через плечо.