Маркус Хайц - Стражи земель. Доспехи демона Страница 62

— Многих при этом он оставил позади? Многие не вернулись домой? — спросил Слин, но, увидев выражение лица генерала, решил не уточнять. — Прелестно, — пробормотал он, задыхаясь под весом арбалета. — Враккас, позволь мне вернуться домой! Целым! — На бегу гном отхлебнул немного воды из фляги. — А что вообще кордрион делает в Серых горах долгими вечерами? Это же весьма пустынная местность. В сущности, он правит довольно скучным королевством.

— Ничем он не правит! — прорычал в ответ Балиндар. — Вредитель он, а не правитель! — Железнопалый махнул рукой на юг. — По слухам, кордрион временами совершает набеги на деревни долговязых. Он спалил несколько селений дотла, и после этого жители окрестных сел сами приносят ему дары, чтобы умилостивить чудовище. Эти территории раньше принадлежали Гаурагару, Ургону и Табаину, а потому кордрион нарушает теперешние границы земель Светложара, альвов и их вассалов. Но никто из них не решается напасть на драконище в его логове.

— Да уж, герои, ничего не скажешь, — презрительно фыркнул Слин.

— Для обеих сторон проще подождать и посмотреть, что смогут сделать с тварью Пятые, — с горечью произнес Боиндил. — На самом деле это должно еще больше злить меня, но, поскольку мы можем использовать их трусость себе на пользу, моя ярость меркнет. Почти меркнет.

Четвертый оглянулся, но чудовища нигде не было видно.

— Возможно, Светложар объединился с кордрионом?

— Нет! — крикнул ему издали Тунгдил. — И кордрион, и дракон хотят единолично всем править. Правда, у дракона шансов на победу больше, так как кордрионы намного глупее. Этот кордрион создал свое царство и чувствует себя в безопасности, иначе он не производил бы на свет потомство. Он счастлив, что у него всегда есть еда, а охотиться и вовсе не обязательно. А вот Светложар ведет себя как настоящий дракон: он стремится к правлению, хочет власти, ему нужны привилегии короля, покорность подданных и так далее.

— Какая прелесть. Просто восхитительно, — раздраженно выдохнул Слин. — Но знаете, у меня только один вопрос. Почему это чудовища со всего мира слетелись именно к нам, в Потаенную Страну, будто на курорт? Вообще-то этого не должно было произойти!

— Я с радостью буду ожидать их погибели, — рассмеялся Бешеный. — И когда они перемрут, с удовольствием спою старую песенку, которой меня научил один пьяница по имени Баврагор.

— Баврагор? — переспросил Балиндар. — Это имя кажется мне знакомым.

— Он был одним из тех, кто шел за мной и не вернулся домой. Я оставил его, — мрачно бросил Тунгдил. — Такой ответ тебя удовлетворит?

Пятый смущенно кивнул.

Златорукий непрерывно подгонял свой отряд. Правда, при этом он почти ничего не говорил, лишь указывал спутникам, на что следует обращать внимание в дороге, но одного лишь выражения лица книгочея было вполне достаточно.

Под покровом тумана гномы поднимались к логову кордриона и действительно добрались до его норы с наступлением ночи.

Впереди в земле зиял проем десяти метров в ширину. Запах свежего влажного мха стал еще сильнее.

Сжимая в правой руке молот, Боиндил смотрел на вход в логово.

— Ты уверен, что его там нет, книгочей?

— Иначе я не настаивал бы на том, чтобы мы поторапливались. Хотя Балиндар и ожидает от меня чего-то подобного, не думаю, что способен победить кордриона в одиночку. И, уж конечно, я не стал бы отдавать вас ему на съедение. — На золотой повязке Верховного отражались звезды.

— Ух, я видел, как ты сражаешься с кордрионом! И если бы ты не остановился, то, на мой взгляд, у тебя были бы все шансы на победу.

Тунгдил вздохнул.

— Этот кордрион не такой. Я сужу по тому, как он обустроил свое логово. Обычно кордрионы просто откладывают яйца и бросают детенышей на произвол судьбы, не заботясь о потомстве. Им не свойственно строить логово. А что касается моей возможной победы, то этого кордриона не удастся застать врасплох, ведь он мне не доверяет. И он уже давно живет на свободе. Понадобится с десяток таких, как я, чтобы победить его.

— Десяток книгочеев? Теперь понятно, почему Балиндис не удалось справиться с ним.

Опустив оружие, Боиндил помог остальным протащить санки, крюки с тросами и провиант в нору. Тросы они закрепили на скале, вбив крючья в отвесную стену.

— Лучшего противника для Лот Ионана не найти, — согласился Тунгдил. Подождав, пока остальные разгрузят снаряжение, он вновь заговорил: — Поешьте и поспите, пока я вас не разбужу. Приготовьтесь к тому, что вам придется целые сутки бежать. Вы сможете отоспаться только после того, как мы оторвемся от чудовища. А разъяренный кордрион летает очень быстро. — Гном обнажил Кровопийцу. — Я постою в дозоре.

Переглянувшись, гномы разлеглись на санях, надеясь хоть ненадолго смежить веки. Они укрылись меховыми накидками и замотали лица шарфами, чтобы не замерзнуть.

Вскоре члены отряда уснули. Они доверяли Верховному королю.

Только Боиндил переминался с ноги на ногу в нерешительности. Пятки у него болели, словно налитые свинцом, нестерпимо хотелось спать, но в то же время он не хотел возлагать бремя дежурства на одного Тунгдила, который наверняка устал больше остальных.

Глаза пекло огнем, в животе урчало.

— Сперва нужно подкрепиться, иначе, видит Враккас, мои потроха разбушуются что твоя весенняя гроза. — Он направился к саням с припасами. — Потом еще покурю, чтобы лучше все переварилось, и мир сразу станет приятнее, — пробормотал Равнорукий.

Размотав пакет с хлебом, Бешеный случайно заметил какой-то крюк на уступе. Металл был явно новым, ни следа ржавчины. И при этом крюк был покрыт тонким слоем снега. Ржавчина не удивила бы гнома, но снег…

— Что бы это значило? — Наклонившись вперед, гном стряхнул белые хлопья. Достаточно было одного взгляда, чтобы понять, что это не один из их крюков. — Да срази меня молот! — ругнулся он и побежал к Тунгдилу, чтобы поделиться своим открытием.

Но одноглазому сейчас не было дела до железного крюка. Развернувшись на каблуках, он сломя голову бросился в нору.

Запах мха стал сильнее, он наполнял воздух, так что было трудно дышать.

Бешеный зажег факел, чтобы рассмотреть все вокруг.

И то, что он увидел, порядком выбило его из колеи.

Кладка кордриона состояла из чего-то вроде белесых коконов высотой в человеческий рост. По крайней мере именно такими они были, пока кто-то не появился здесь и не разрубил их на части. Мерзкая слизь залила пол, покрывшись корочкой льда в передней части пещеры, где дул сильный ветер. И в этой слизи валялись изуродованные останки кордрионовых детенышей.