Анна Тьма - Тропы воздуха (Крылатый, вторая книга) Страница 63

Ему было меньше пяти десятков лет. Седой, подтянутый, с чертами лица, ясно показывающими что в юности этот человек был весьма хорош собой. Опасная грация хищника даже в этой застывшей, нелепой позе с отпавшей челюстью и выпученными глазами. Хм, видать, на меня он не обратил поначалу внимания, ведь крылья хорошо видны, слишком они большие, чтобы их спрятать. Хотя, может, просто вырулил из-за дома да по привычке накинулся на сына... Снова сложив крылья, я спокойно шагнул к нему и холодно поприветствовал:

-- Здравствуй, Снежан.

Человек попытался подобрать челюсть, и что-то сказать, но послышалось только невнятное сипение.

-- Пап, это Иллэтэ... -- робко встрял парнишка.

-- Небесный... -- выдавил человек, правильно переведя это имя.

-- Пусть будет так, -- по моим губам скользнула не самая добрая улыбка. Пожалуй, даже, одна из самых мерзких. -- Хотя я предпочитаю имя Крылатый... Но это не важно, подлый убийца. Для тебя -- не важно, -- склонив голову набок, я разглядывал побледневшего человека. За этим стеклом мысли приобретают странные формы. Что двигает мною сейчас? Наверное, тот самый кусочек чужой памяти. -- Тридцать лет и две седмицы прошло. Ты считаешь эти дни?.. А она считает и плачет от боли. Помнишь убитую тобой девочку, тварь?..

-- Какую девочку?.. -- судорожно спросил человек, осторожно отступая.

-- Что, она была не единственной, человеческий выродок? Не бойся, я пришёл только из-за той, которую звали Злата, -- в руках оказалась прядь золотых волос. Подставив их свету, я полюбовался бликами. -- Хотя чаще её называли Золотинка.

-- Что ты такое говоришь?.. -- Снежар переводил растерянный взгляд с меня на отца и обратно.

В этот момент на задний двор выскочила шустрая девочка лет десяти. Такие же светло-рыжие как у паренька волосы и те же веснушки любому зрячему говорили, что это его сестрёнка. Ни на кого не глядя, она хотела была побежать по своим делам, но остановил окрик брата:

-- Леля!..

Девочка оглядела компанию и так и застыла с открытым ртом. А охотник-то, похоже, так и не может поверить в реальность происходящего, иначе драпал бы уже во все лопатки.

-- Твой отец, Снежар, тридцать лет назад убил такую же малютку, как твоя младшая сестра, -- спокойно просветил я. -- А теперь бери сестру и убирайтесь отсюда. Тебе бежать бесполезно, охотник.

Мой враг, начиная понимать, что всё это не сон, чуть изменился в лице и взгляд стал таким льдистым... Я едва заметно качнул головой, слегка обернувшись в сторону его сына. Паренёк нерешительно замялся. Спрятав золотистую прядь и достав из кармана родовую печать, я надел её на палец, повернув эмблемой вовнутрь. Не хочу светить свой род.

-- Но... как же так... -- жалко скривившись, выдавил паренёк.

-- Привет, котёнок, -- вместо того, чтобы ответить ему, я улыбнулся девочке. -- Золотце, помоги мне... -- и указал взглядом на Снежара.

-- Как скажешь, но с тебя должок, -- дерзко улыбнулась мне в ответ рыженькая малявка и, крепко схватив брата за руку, потащила его прочь.

Едва дети охотника исчезли за углом дома, вынужденное бездействие взорвалось битвой! Широкий и длинный нож, больше похожий на короткий меч ублюдок выхватил из-за спины, а я, не желая пачкать об эту мразь клинки, отбивал удары дагой и кольчужной перчаткой! Плох контроль над телом и сознанием, раз я не могу образовать весь доспех...

-- Где твои подельники, тварь? -- поинтересовался я, не прекращая атак и защит. -- Передохли или и их придётся искать?

-- Здесь твой путь и закончится, мститель недоделанный!

Ну-ну, а голос-то дрогнул у тебя, человек. Хочешь верить своим словам, да не очень получается. Ну, ничего, дедовой печатью я у тебя всё вызнаю. Только бы не убить тебя слишком быстро.

-- Да ну?! -- Улыбка, едва обозначившая клыки. -- Плохо марать о мразь меч, но клинок мне это простит. А может, задушить тебя так же, как ты её задушил?

Охотник невнятно зарычал, обманным движением направил нож мне в живот. Рука в кольчужной "лапе" метнулась вверх, чтобы прикрыть горло, в этот миг в левой руке человека блеснул ещё один нож, немного покороче того тесака, которым он орудовал. Метил тоже в шею, но с боку, я уклонился... и нож больно резанул меня по левому предплечью!

Мгновенно отпрыгнув в сторону, я коснулся раны, взглянул на кровь. Охотник, не веря глазам, смотрел как осязаемый багряный свет стекает по лезвию ножа. Чего?! Почему это она так сильно светится?! Я судорожно задрал короткий рукав футболки, в страшной догадке проверяя татуировку... Сволочь! Сволочь, ты порезал мой доспех! Это же подарок отца!!!

-- Это был мой лучший доспех, -- обречённо сообщил я в пространство. -- А ты, тварь жить не достойная, его испортил.

Хватит играть, принц. Пора убить. Что-то поняв по моему лицу, охотник рванул назад, я -- следом... Когда убийца схватил топор, больше похожий на секиру и снизу вверх, и не имея времени даже перехватить его поудобнее прямо с земли наискосок попытался ударить меня обухом метя в лицо, до конца уклониться я не успел. Уйдя от основного удара, почувствовал, как лезвие на излёте задело меня, прочертив линию ниже ключицы и до плеча. Волнистое лезвие фламберга вошло в живот охотника, пробив человеческое тело насквозь. Меч простит... Человек опустил глаза, выронил топор, схватился руками за лезвие то ли в безумной попытке его вытащить, то ли не веря в реальность. Ледяной огонь волной от моей руки по лезвию, выкручивая раненому внутренности, заставляя каждый нерв гореть от непереносимой муки. Я коснулся пальцами родовой печати, шагнув вперёд, положил ладонь на лоб человека...

-- Мразь, -- прошептал я, прочтя память. Только самое нужное, только то, где найти его так называемых "друзей", но сколько же отвратительного успел увидеть...

Тепло шершавой рукояти мягким толчком в ладонь. Тело в агонии скользит вниз, меч сам освобождает себя из плена. Ритуальным жестом очистив его от крови, убираю в личное пространство. Теперь минуту отдышаться...

Человек не спешит умирать, хрипит в агонии у моих ног. Судорожно сучат руки вдоль страшной раны, пытаясь её закрыть.

А ведь если все этого нет... Судя по ощущениям -- просто сон, какой-то из моих затянувшихся кошмаров. В моих снах всё не так как у нормальных -- ощущения на грани реальности, порой гораздо реальней, чем сейчас. Но если этого нет... то нет и Таэш.

Стекло лопнуло с неслышимым никому кроме меня звоном. Коснувшись рваной раны под ключицей, я зашипел от боли.

Короткий, полный ярости женский крик весьма неприличного содержания заставил меня попытаться активировать доспех. Последнее действие отозвалось вспышкой адской боли в плече. Немолодая, измученная женщина раз за разом била ножом в грудь умершего мужчины. Каждый удар сопровождался таким выражением, что даже Вану есть чему поучиться.