Сурен Цормудян - Когда завидуют мертвым Страница 64

– А он все равно выстрелит, даже если ты рядом с нами будешь? – Варяг улыбнулся.

Лейтенант, однако, таким чувством юмора не обладал. Он щелкнул затвором автомата и крикнул.

– Я сказал без глупостей!

– Эй, ладно. Пошутил я! – махнул рукой искатель.

– За мной следовать, – зло прорычал лейтенант и двинулся в сторону «Белого дома».

– Так ты садись, мы подвезем. Только скажи куда! – Крикнул вслед Яхонтов.

– Я сказал за мной! Вы задержанные теперь, до выяснения! Думаешь, шутки с вами шучу?! У нас законы военного времени действуют! За мной, вашу мать!

Луноход послушно покатил следом за проваливающимся в снег по колени лейтенантом.

Они долго плутали под конвоем с завязанными глазами. Пришлось починиться группе вооруженных до зубов военных, которые встретили луноход у самого парадного входа в дом советов. Было очевидно, что они внутри здания. Можно было понять по звукам шагов и разговорам, что тут весьма многолюдно. И казалось, что водить по коридорам подвала здания их будут бесконечно. Пока, наконец, их не завели в какое-то помещение и, усадив на диван, не сняли с них повязки.

Помещение было просторным. Без окон, что не удивительно, поскольку, скорее всего это был подвал. Внутри было электрическое освещение от ламп дневного света. Поначалу пришлось зажмуриться. Они сидели на старом кожаном диване перед длинным столом, за которым сидело три человека в военных мундирах без погон. Это были уже пожилые люди, в которых еще осталась былая армейская выправка. Позади них, в углу, сидел человек помоложе. Ему было около сорока пяти лет. Он сидел в кресле, закинув обутые в высокие армейские ботинки ноги на стул. И если тройка за столом ничем примечательным не выделялась, обладая обычными, незапоминающимися лицами и будучи похожими, друг на друга, то этот четвертый в углу имел более выразительную внешность. Он был одет в черный полушерстяной мундир морского пехотинца. Под стянутым на казачий манер портупеями кителем виднелась тельняшка. На рукаве самодельная нашивка с черепом и скрещенными за ним костями. На голове, натянутый на лоб черный берет, со знаком радиоактивности, вместо кокарды. Из под берета были видны темные, на удивление аккуратно стриженые волосы с седой челкой и седыми висками. Черные усы опускались к подбородку, а лицо его было покрыто темной щетиной. Он смотрел не так как эти трое. Не усталыми глазами, а каким-то недобрым взглядом карих глаз из-под густых бровей. Взглянув на него, Николай почувствовал исходящую от этого человека угрозу.

– Назовите себя. – Четко и властно произнес центральный из тройки в военных мундирах.

– Яхонтов Варяг. Это мои товарищи. Алексеев Юрий, Андрей Макаров, Вячеслав Сквернослов и Васнецов Николай.

– Кем были на момент катастрофы?

– Мы трое, военные летчики. А эти еще детьми были.

Сидевший справа, за столом молча, раскрыл какой-то планшет перед собой и стал проводить на нем какие-то манипуляции руками, издавая при этом ритмичные щелчки.

– Да это у вас не иначе компьютер?! – воскликнул удивленно Варяг. – Ноутбук?!

– Совершенно верно, – кивнул тот, что в центре.

– И что, рабочий?

– А как вы думаете?

– Так, – хмыкнул человек с ноутбуком. – Яхонтов. Назовите вашу часть и звание на момент катастрофы. И личный номер желательно.

Яхонтов назвал. Номер он тоже помнил.

Услышав это, человек с компьютером утвердительно кивнул своим товарищам, затем обратился к космонавтом.

– А вы двое служили в Энгельсе?

– Так точно, – угрюмо пробормотал Алексеев.

– И куда были переведены?

– Откуда вы все это знаете…

– Отвечайте, пожалуйста, на поставленный вопрос.

– В отряд космонавтов. Переподчинены в другое ведомство.

– Значит вы космонавты?

– Совершенно верно.

– У вас там что, база данных на всех военных? – поинтересовался Варяг.

– Есть такое дело, – натянуто улыбнулся центральный. – Сейчас вас проводят в карантинный блок. Вы пройдете медосмотр. После, возможно поговорим.

15. КВИНТЕСЕНЦИЯ ВОЙНЫ

Пройдя медицинский осмотр, они оказались заперты в большой карантинной комнате, где не было ничего, кроме десятка деревянных шезлонгов и решетки, разделяющей эту комнату на две половины. Путешественников завели за решетку и предложили отдохнуть на шезлонгах. В другой части комнаты стоял стул с маленьким столиком и, на белой стене, висела какая-то картина. В комнате с потолка в двух местах свисало две лампочки, но только одна из них горела. И то очень тускло. Разглядеть картину было сложно. Николаю медосмотр показался довольно унизительной процедурой, однако она выявила у него повышенную температуру. Врачи конфедерации дали ему какой-то белый порошок, выпив который Васнецов почувствовал некоторое облегчение и сонливость. Он лежал на шезлонге в полудреме, однако слышал разговоры своих товарищей.

– Ну, попали мы, мужики, – вздохнул Сквернослов. – Чертов Дыбецкий насоветовал, к конфедератам податься. Теперь мы в плену, не иначе.

– Слышь, Славик, – послышался голос Яхонтова, – Ты чего раньше времени воздух напрягаешь? Это карантин. Нормальное дело. Ребята вон, из космоса к нам прилетели, и мы их тоже поначалу в карантин поместили. Забыл? И все это говорит о том, что тут серьезная сила и серьезные люди. Не одичавшие. Все правильно делают. Как у нас в Надеждинске. И электричество, вон. И ноутбук у них даже рабочий есть. Даже с базой данных на военнослужащих. Я лично не вижу причин для тревоги. Мы сможем с ними договориться.

– Ну-ну, – Сквернослов скептически хмыкнул. – Мне тот дядя в черном мундире совсем не понравился.

– И с чего? – спросил Варяг, – Он вообще молча сидел и вопросов не задавал.

– Зато смотрел как. Нет, Колян прав был. Надо было валить из Москвы. Сразу.

– А мы что делаем? А? Только надо полгорода пропилить. И через чью территорию нам ехать? Душманов? Фашинов? Еще каких-нибудь бандерлогов? А тут свои вроде. Так что успокойся.

– Сколько мы тут уже взаперти? – Тихо спросил Алексеев.

– Часа четыре, – ответил Яхонтов.

– И сколько еще торчать?

– Ну, кто ж знает. Вы у нас вроде почти сутки в карантине были. Так?

– Ну так.

Внезапно зажглась вторая лампа. Она оказалась гораздо ярче первой. В комнате стало совсем светло. Дверь открылась, и в комнату вошел тот самый человек в черном мундире и берете. Теперь было видно, что на ремне у него висели черные ножны, в которые был вложен самурайский меч. Он медленно прошел мимо решетки и сев на стул сурово взглянул на пятерку путешественников, развалившихся на шезлонгах.