Виталий Обедин - Дикий Талант Страница 64

Такая вот странная слава.

Иди, Ришье. Иди и сделай, что сможешь.

Я пошел и сделал. Ты доволен, Вальдар?! Я чуть было не надорвался, убивая этого вашего Мертвого Герцога.

Трудно становиься героем, когда привык быть Выродком.

Потом пришла Ива и стала гладить меня по голове. Запускала пальцы в волосы и прижимала мою голову к своему животу. Тепло и спокойно.

– Бедненький,- шептала Ива при этом.- Бедненький…

– Кто?

Я открыл глаза, посмотрел на нее снизу вверх. Задремал, оказывается. Уже совсем светло, ее белая ночная рубашка кажется почти прозрачной. Я протянул руки и обнял Иву за бедра. Приятно.

– Не помешаю? – сказали сзади. Женский голос. Глубокий, чуть хрипловатый, словно после бурной ночи.

Ива вздрогнула. Попыталась отстраниться – я удержал.

Потом медленно-медленно отпустил Иву и посмотрел на сестру…

Начинается.

Лота была в зеленом платье. Бледная, измученная, с темными кругами под глазами – и от этого еще более красивая. За ночь она приняла какое-то решение. Это сразу чувствовалось. Во рту у меня пересохло. Дурацкий, мерзкий привкус. Называется: отсутствие выбора. Зная характер сестры, я не сомневался, что решение будет категоричным, резким и «навсегда-навсегда», как Лота любит.

– Нет,- ответил я,- не помешала.- Молчание. – Что-то я проголодался… Ива, ты не принесешь мне что-нибудь перекусить?

Ива присела: «да, милорд» и так, не поднимая глаз, проскользнула мимо Лоты. Мы остались наедине.

– Присядешь?

Она покачала головой. Затем прошла мимо меня к камину, шурша платьем. Шорох ткани. Остановилась там, спиной ко мне. Я смотрел на ее затылок, открытую шею; белизна кожи подчеркнута цветом и блестящей фактурой ткани.

Мне вдруг вспомнилось, что зеленый считается цветом измены и предательства.

И еще – ненависти.

Я положил ладони на столешницу, подождал. Молчание затянулось. Я прочистил горло.

– Ты пришла говорить? Ну так говори, я слушаю.- Голос от недосыпа звучал низко, с клекотом.- Лота!

– Завтра мы выезжаем из Наола,- сказала Лота, не глядя на меня.- Вернее, уже сегодня до полудня. На сборы у тебя два часа.

Я сжал зубы. Ничего себе! За меня что, уже все решили? 1 – Какого черта? – спросил я прямо. Лота повернулась, посмотрела на меня в упор:

– Знаешь, когда ты заикался, это было… почти мило. По крайней мере ты был не таким грубым. Так ты едешь?

– Я еще не согласился.

– А я этого и не прошу,- парировала Лота холодно.- Хочешь, оставайся с нами. Не хочешь – доброго пути. Выбор за тобой, Ришье. Слотеры заждались уже, наверное,- добавила Лота через паузу.

– Что? – Я вскинул голову.

– Слотеры. Заждались,- повторила она раздельно.- Они знают, что ты убил Бренна. Теперь понятно?

Еще бы не понять. Бренн Слотер – красавец, блестящий аристократ, умница, любимец женщин, надежда Слотеров и прочее, прочее, прочее. Как за такого не мстить? Я бы тоже мстил, будь Бренн моим родственником. Слотеры устроят мне персональный ад, если я попадусь им в руки. Джайракс, Демон-хранитель Слотеров, об этом позаботится.

Значит, так мы теперь договариваемся, сестрица?! А я помчался по первому зову как мальчишка. Идиот.

– Забавно,- сказал я,- О-очень забавно. Что происхо дит, Лота? Ты загоняешь меня в угол? Красота какая. Проклятье, так и знал, что не нужно было приезжать. Спасибо, Лота, я очень рад за тебя и Слотеров. Кстати… кто тебе сказал про Бренна? Лота помедлила.

– Мокрая Рука.

Я поднял брови. Это уже становится интересным.

– И ты поверила Элжерону? Пауза.

– Да.

– Понятно.- Я дернул щекой.- И ты думаешь, что, узнав об этом, я горько зарыдаю и сделаю все, что Элжерон захочет?!

– Он обещает тебе защиту клана. Маран подтвердил, что так и будет.

– Забавно. Он сам меня сдал и предлагает мне…

– Отправляйся с нами, Ришье,- сказала Лота,- У тебя нет выбора… Прости, братец, но это правда. Не надо было его убивать.

– Он тебе нравился? Этот Бренн Слотер, которого любили все?

В ее голубых глазах появился стальной блеск. Какой-то очень знакомый блеск – словно внутри нее сидит металлический голем, непрошибаемый, бесчувственный. Механическая игрушка с одной взведенной до отказа пружиной.

– Это неважно,- ответила Лота.- Ты согласен? – Да.

И словно рухнуло что-то. Словно я подписал сам себе смертный приговор, В комнате стало ощутимо темнее. Я опять почувствовал этот запах: гнилая вода и старая солома. И не выбраться. Хоть вой.

– Знаешь, сестрица,- сказал я,- в такие моменты ты напоминаешь мне нашего отца. Просто вылитый отец.

– Правда? – Лота приятно удивилась.- Какой он был?

– Настоящий засранец. Я ненавидел этого ублюдка.

Моего отца звали Шейлок Трубадур. Конечно, я его ненавидел. Лоте повезло видеть отца только урывками, когда он бывал в Логове или приезжал к маме в Лютецию. Невысокий, темноволосый человек с властными манерами и жестким взглядом. Отец умел производить впечатление на женщин – Лота до сих пор от него без ума. А мне довелось целое лето провести с ним, когда отец вознамерился внести коррективы в мое воспитание.

Когда Лота ушла, я налил себе вина и выпил залпом. Напиться, что ли? А почему бы нет? Когда я наливал третий бокал, в комнату кто-то вошел. Я поднял голову. А, Кларисса! Кивнул ей, улыбнулся: мол, сама видишь. Скучаю.

Тетушка остановилась возле стола.

– Что это у тебя?

– Мм? – Потом я увидел: повязка на ладони совсем размоталась и сползла на пальцы. Черт. Да наплевать.

– Дай посмотреть,- сказала Кларисса. В центре левой ладони – аккуратное треугольное отверстие. Сквозное. Я поднял руку и посмотрел на тетю через дырку. Да, забавно. Моргнул. Кларисса изменилась в лице.

– Проклятье, Ришье, что это?!

– Глина,- ответил я нехотя.

– Ч-что?

– Обычная гончарная глина,- Я провел пальцем по ладони.- Обожженная. Видишь? Глиняная пыль. У меня вся кисть такая. Но здорово сделано, верно? Рука-голем.- Я сжал и разжал пальцы.- А как слушается – загляденье. И невероятно сильная.

Кларисса выглядела потрясенной. Хорошо.

– Можно? – спросила тетя непривычно робко. Я усмехнулся, вытянул руку.

– Конечно. Кларисса замялась. Давненько я не видел ее смущенной.

– Мне… Ришье, мне страшно.

В первый момент я даже не понял, о чем она говорит.

– Кларисса, не смеши меня. Ты всю жизнь прожила бок о бок с големами, тебе ли их бояться?

– Кто бы говорил,- уколола она меня.

– Я знаю… Боюсь. Ну и что? У меня свои причины. Спасибо, папа. Твоя великолепная идея насчет «встречи с собственными страхами» оправдывает себя на все сто – до сих пор. Армия из анимированных трупов мальчишек моего возраста, это было сильно. Я под впечатлением. Но еще больше мне понравился «одичалый» голем, которого папаша натравил на меня, и который гонялся за мной по всему замку. Это было… чудесно. С того прекрасного лета я многое повидал, но по сию пору вздрагиваю, встретившись с големом. Неважно, из чего он сделан и как качественно зачарован. Я-то знаю, что эта тварь собой представляет.