Window Dark - Время Красной Струны Страница 64

— Президент не сидит, а правит. А сидят экономисты! — взвился Колька, убедившись, что ему никто не верит. — Знаешь, как в новостях сказали. Ведущие экономисты сегодня собрались в Кремле и задвинули новую программу развития…

— Задвинули? — удивлённо переспросила Эрика.

— Ну! — подтвердил Колька и за поддержкой повернулся ко мне. — Помнишь, Куба, нашу палату хотели в хор записать, а мы мячик попинать собрались и это дело дружно задвинули. А экономисты не на футбол, а в Кремль собираются. Ну и задвинули программу.

— Может быть, выдвинули? — нерешительно спросила Инна.

Колька почесал затылок. Даже в сумерках мы заметили, как покраснели кончики его ушей.

— Может, выдвинули, — не стал спорить он и снова воодушевился. — Я это к чему? Я к тому, что раз экономисты в Кремле собираются, то никто из них не будет вечерами по улицам шастать и навоз подбирать.

— А как же они на своих участках огурцы и помидоры выращивают? — скептически спросила Инна. — Без навоза-то много не вырастишь. На зиму уж точно не хватит.

— У них на это специальные люди есть, — понизив голос, доверительно сообщил Колька. — Те, кому за это деньги платят.

Мы уважительно посмотрели на мужичонку. Не каждый день встретишь на улице того, кто собирает навоз для заседающих в Кремле экономистов. Мужик угрюмо смотрел на нас. И ежу было ясно, что он смущался и ждал, когда мы уйдём прочь. Ну что ж, я не хотел стать причиной неурожая на грядках ведущих экономистов и быстро увёл всех на следующую улицу.

Провалившийся с чудесами Колька притих и больше не вопил, только молча зыркал по сторонам. Эрика частенько посматривала на небо. Инна старалась заглянуть в окна первых этажей. Я же уныло пялился под ноги. Ну как отыскать чудеса в городе, который не обойти и за неделю. Может быть, они остались на улице, мимо которой мы прошли минуту назад. А может они спокойненько дожидаются нас в одном из правобережных районах, в то время, как мы повернулись к ним спиной.

Наши шатания продолжались уже третий час. Бодрый топоток превратился в старческое шарканье. Колька то и дело спотыкался на ровном месте. Близился момент, когда жгучее чувство приключения сменяется апатией бесполезного времяпровождения. Ещё немного, и легенда о Красной Струне превратится в лапшу, развешенную на наших ушах. И будет казаться, что шестьдесят три флага — это нормально. Что Иринушка всегда была радисткой. Что чудища у клуба приснились нам после киношных ужасов. Что нет ничего удивительного в том, что бельчонка чуть не повесили. Да мало ли повешенных бельчат, про которых мы просто ничего не знаем. Оставалось совсем ничего до мгновения, когда мозги перестанут фильтровать обыденное и сверхъестественное, и займутся придумыванием причин, по которым нам пришлось сбежать из лагеря и приехать домой. Мне-то ладно. Пустая квартира надёжно приютит меня до приезда родителей. Но что скажет Сухой Паёк? А Эрика? Неужели кто-то может ругать это неземное создание?

Мы медленно плелись по неизвестной улице. Читать название всем было уже лениво. И тут мой равнодушный взгляд сразу заострился. На дальней стене отпечаталась тень пятиконечных вил. Второй справа зубец был сломан. Я вздрогнул и обернулся. Тянущаяся за мной компания представляла самое унылое в мире зрелище. Но я уже смотрел не на них. Я вперился взором в то, что сейчас медленно поднимало свою крышу над холмом выгнувшейся мостовой. Такого я ещё не видел. Такого попросту не могло существовать в нашем городе. В далёком Лондоне, да, но только не на наших дорогах. Я ЭТО увидел. Теперь оставалось показать остальным.

Я развернулся и замахал руками, останавливая свою команду, а потом широким жестом указал назад, словно предлагал принять подарок ко дню рождения. Они тоже обернулись в ту сторону, куда протянулась моя рука. Я улыбнулся гордо, как командир, оправдавший самые несбыточные надежды всех, кто рискнул поверить. А три головы в это время медленно поворачивались вслед за ярким корпусом, подобравшимся к нам вплотную. И перед нами во всей красе предстал он…

Глава 31

Двухъярусный автобус

Да, я не ошибся. Именно двухъярусный, а не двухэтажный. Сначала и меня одолевали сомнения, но после того, как двери раскрылись…

Впрочем, по порядку. Итак, двухъярусный автобус проехал мимо нас и мягко остановился метрах в пятнадцати впереди.

— Чего стоим! — проорал я. — Загружаемся! Если ЭТО не привезёт нас к подвалу, то уже ничего не привезёт.

И мы понеслись. Больше всего я боялся, что водила не станет нас ждать. Или, что за рулём окажется жлоб, который подождёт, когда мы подбежим к самым дверям, и мстительно закроет их, а потом уедет с радостной улыбкой, обдав нас на прощание сизыми клубами выхлопных газов. Как выяснилось, опоздать нам не грозило, потому что только-только началась выгрузка.

Мы увидели, как автобус колыхнулся и выплюнул полдюжины пассажиров из своего нутра. Первым, поблёскивая круглыми стёклами очков, на тротуар приземлился дяденька профессорского вида. Удачно приземлился. На свой собственный пухлый портфелище. Чтобы бока так раздулись, туда надо впихнуть все учебники от первого до пятого классов. На такой падать, как на подушку. То дяденька и радовался. Следом шлёпнулась тётенька. Вот ей не повезло. Оранжевые мячики апельсинов заскакали во все стороны. А тётенька поднялась, отряхнулась и заулыбалась, будто ей за счастье было вот так выпасть из автобуса. И даже апельсины собирать не стала. Затем на пятые точки приземлилась весёлая троица, на ходу листая тетради. Студенты, наверное. У одного рукав куртки отвис в наполовину оторванном состоянии. Я думал, он вскочит, замашет кулаком на водителя и обматерит всех его родственников и тех, кто послал водителя на столь удивительный маршрут. Но все ловко так, по физкультурному, кувыркнулись и оказались на ногах, а потом двинулись себе дальше, насвистывая в три голоса что-то праздничное. И напоследок вылетела ещё одна тётенька. Помоложе, чем бывшая хозяйка апельсинов, парочку которых без зазрения совести уже приватизировал Колька. Эта вообще цирковой номер выкинула, пробежавшись пять метров на тонюсеньких каблучках. Затем она, как могла, поправила растрепавшуюся причёску и красиво так зашагала покачивая маленькой сумочкой.

Мне до ужаса захотелось внутрь. Пока мы собирались загружаться, мимо нас проскочил остроносый старичок с тросточкой под мышкой, весело подмигнул и ловко нырнул в распахнутую дверь. Я хотел прыгнуть следом, но почему-то подумал, что командир должен садиться лишь тогда, когда вся команда уже внутри. Поэтому я шагнул в сторону, пропустил Эрику, Инну и пихнул Сухого Пайка, который шарил у колеса в поисках апельсинового бонуса. Двери зашипели, предупреждая, что время на исходе. Я прыгнул с маленького разбега и тут же впечатался в Колькину спину.