Мария Заболотская - И.о. поместного чародея-2 Страница 66

— А что, если он не захочет говорить? — всплеснул руками Мелихаро. — Хотите сказать, мы будем его пытать? Вы будете отрезать ему пальцы? Уши?..

Не успела я открыть рот, чтобы ответить, как магистр Леопольд задумчиво произнес:

— Я мог бы попробовать. Меня, знаете ли, всегда интересовало…

Демон издал сдавленный звук и, тыча пальцем в магистра, зашипел:

— Я знал, я знал, что с ним не все в порядке. Я заподозрил неладное, еще когда он хихикал, пока меня собирались пырнуть вертелом! Завтра же приколочу к двери нашей комнаты крючок. Я не смогу спокойно спать, пока это кровожадное чудовище лежит в своей кровати и размышляет о том, как здорово было бы выпустить кому-то кишки! Даже магистр Сальватор, при всей его жестокости, никогда не интересовался пытками и использовал этот метод с большой неохотой…

— Мы не будем никого пытать, — наконец-то мне удалось вставить словечко. — Озрик всегда был трусоватым малым, вряд ли он будет упрямо молчать. Да и зададим мы ему всего лишь два-три несложных вопроса…

— Ладно, — Мелихаро закатил глаза, демонстрируя, как безмерно устал он от тех глупостей, что я продолжаю повторять. — Допустим, он скажет вам то, что вы хотите знать. И что дальше? Как только мы его отпустим, он тут же сообщит своей хозяйке о том, что видел вас. По вопросам он тут же поймет, с кем имеет дело. Чародеи узнают, что вы в Изгарде, и нас вскоре обнаружат. То есть, после похищения нам все равно придется бежать.

— Не совсем так, — ответила я. — Существует полно заклятий, отшибающих память. Даже если Озрик что-то и заподозрит, то побоится обращаться к Стелле. Она ведь не знает о его вечерних отлучках, а если узнает — ему несдобровать. В отличие от Озрика, госпожа мажордом понимает, как опасно гулять вечерами по Изгарду, если ты многое знаешь о делах Академии. Такой недальновидности она своему доверенному лицу не простит. Озрику просто везло до сих пор, он расхрабрился, и мы этим воспользуемся. Потом подбросим его к воротам Академии — пусть слуги думают, что бедняга упился в хлам, и пособят ему, как они обычно это делали.

Конечно же, я услыхала в ответ, что это совершенно негодный план, но как ни вертелось у меня на языке признание, отчего в нашем положении уже поздно размышлять о чрезмерности риска, я упрямо молчала о побеге Сальватора. Озрик тщедушен и хил, повторяла я, стража редко появляется в этой местности, а нам нужно, наконец, узнать, от кого именно мы прячемся. В конце концов, даже мне самой показалось, что речь идет всего лишь о некой беседе, самую малость неприятной для некоторых ее участников.

— Нам нужны веревка да фонарь, — нарочито легкомысленно описывала я предстоящее похищение. — Улизнем тихонько из дому, чтоб за нами не подался Искен, а вернемся еще до полуночи. Мало ли какие дела у магистра могут быть в столице? Может, он навещал родственников и засиделся в гостях?..

— У меня есть ключи от дома, — мрачно отозвался демон, и я поняла, что сопротивление его сломлено.

Погода в тот вечер выдалась истинно осенней: моросил мелкий дождь, шумел над крышами и кронами деревьев ветер, несущий в город холода с севера. Совсем скоро в Изгард должна была прийти зима, надежно запирающая все входы и выходы из теплых домов: с приходом морозов отменяются все планы повидать мир, приключения начинают казаться слишком суетным делом, а уж бегство в неизвестность и вовсе становится самоубийственной затеей. Следовало поторапливаться, пока вьюги и холода не сделали нас пленниками враждебного города — а вот насколько Изгард нынче опасен, нам предстояло выяснить у Озрика…

— Вы уверены, что он ходит в харчевню каждый вечер? Мы простудимся безо всякой пользы! — уныло бубнил Леопольд, постоянно чихавший и сморкавшийся.

Мы брели по пустынной улице, внимательно осматривая темные закоулки и тупики между дворами. Непогода распугала всех горожан, лишь теплый свет, льющийся из окон домов, указывал на то, что город обитаем. Большая часть уличных фонарей не светилась, подтверждая мою догадку насчет того, что городские власти демонстративно махнули рукой на кварталы, прилегающие к Академии. Чародеям и тем, кто с ними якшается, намекали на то, что их беды и заботы больше никого в городе не интересуют, пусть хоть все они скопом провалятся в бездонную промоину посередь улицы или утопятся в переполнившейся сточной канаве.

Услышав далекий бой часов, я рассудила вслух, что Озрика выглядывать еще рановато, он показывался у порога харчевни часом позже, и вряд ли часто изменял этой привычке — я помнила секретаря Стеллы, как очень педантичного субъекта. А вот подыскать какой-нибудь пустырь поблизости следовало побыстрее. Пасмурные вечера вдвойне темны.

Наши поиски вскоре увенчались успехом — улица, в начале которой стояла харчевня, упиралась в буйные заросли кустов над зловонной узкой речушкой. Дом, ближайший к этому диковатому месту, тоже выглядел заброшенным: ворота его покосились, а среди зарослей чертополоха, занявшего место цветников, вилась тропинка — эти развалины наверняка манили к себе бродяг, пьяниц и прочих прохожих, желающих уединиться по каким-либо причинам.

Мы протиснулись по очереди во дворик, осмотрелись и решили, что это прекрасное местечко для людей, лелеющих преступные замыслы: до ближайших соседей не докричаться, а среди высокой сорной травы, у остатков беседки был вытоптан небольшой, порядком замусоренный пятачок, в центре которого чернело кострище — наверняка, здесь не раз устраивались на ночлег неприкаянные бродяги, и криками да потасовками случайных прохожих тут было не удивить.

— Отлично, — сказала я с преувеличенным энтузиазмом. — Сюда-то мы его и притащим.

— И, как пить дать, наткнемся на компанию ночных бродяг, укрывшихся здесь от дождя, — кисло произнес Мелихаро, все еще не верящий в пользу от моей затеи.

— Да, это верно… — задумалась я. — Место могут занять. Что ж — оставим тут магистра Леопольда. Застолбим этот уголок.

— И как я, по-вашему, должен отгонять толпу головорезов? — возмутился чародей.

— Придумайте уж что-то, — мстительно отозвалась я, припомнив, как накануне Леопольд той же фразой отделался от моих упреков.

— Ладно, — неожиданно легко согласился магистр, поразмыслив. — Здесь можно укрыться от дождя, и я не промокну до нитки, выжидая этого проклятого Озрика у харчевни вместе с вами. А если кто-то сюда сунется, буду изображать перепившего гуляку, которого выворачивает наизнанку без остановки. Вряд ли кому-то придется по нраву подобное соседство.

— Изящное решение, — одобрила я, и мы на время попрощались с магистром, истинные мотивы которого я, конечно же, сразу разгадала — уж больно красноречиво булькали и позвякивали бутылки в его сумке.