Александра Лисина - Время перемен. Лабиринт Безумия Страница 67

— Белик? — нетерпеливо помялся Элиар.

— Нет, нечего не чую, — наконец, отозвалась Гончая. — Но в этом-то и загвоздка. Таррэн, чего застрял? Иди сюда, ты мне нужен.

«Нужен?!», — эхом повторил он, непонимающе посмотрев, но быстро опомнился и послушно приблизился.

— Что-то не так?

— Все.

— ?! — озадаченно огляделся Темный эльф.

— Да не туда смотришь, — с досадой сказала Белка и, цапнув его за руку, оттащила в самый центр образованного «пирамидами» треугольника. — Ну? Теперь понял?

Таррэну потребовалось несколько секунд, чтобы стряхнуть знакомое оцепенение от ее близости. Но умная морда, как всегда, не подвела — осталась каменной и совершенно невозмутимой, хотя сердце и заколотилось, как заячий хвост, а руки под перчатками отвратительно вспотели. Он с некоторым трудом заставил себя смотреть на нерадостный пейзаж, а не в ее пронзительно зеленые глаза, с усилием сфокусировал взгляд на насущном, еще раз внимательно оглядел три предложенных выхода и мысленно пожал плечами.

— Куда дальше?

— Боги! — почти простонала она. Маленькие руки бесцеремонно рванули его за подбородок и насильно повернули на восток. — До чего ж дурной! ТУДА смотри! Ну? Ничего не видишь знакомого?! Никого не напоминает?

Таррэн непонимающе моргнул, все еще разрываясь между ее волнующей близостью и всем остальным миром. Тяжело вздохнул, тряхнул черной гривой, прогоняя неуместные эмоции, и… в следующую секунду с глаз словно пелена упала: возвышающиеся вокруг прохода костяные горы внезапно сложились в его голове в совершенно отчетливую, ясную, до боли знакомую картинку — родовой герб правящего Дома Л’аэртэ: гигантского Дракона, держащего в пасти драгоценную жемчужину древнего Знания, которая на этот раз оказалась не изумрудом, хранящем бессмертие его Рода, а зияющим входом в многоуровневое подземелье. Ну, конечно! Это же самый настоящий Дракон! Вот и громадная морда, скалящаяся страшноватой пастью, вот и шея, и все остальное! За самыми «пирамидами» легко угадывалось массивное тело, длинный хвост пропадал где-то в необозримой дали… он обвивался вокруг пустующей поляны, как живой! Но только был сотворен не из живой, а из мертвой плоти, искусно сложен из старых, слегка потемневших от времени, отполированных холодными ветрами костей. А Врата… самые настоящие Врата!.. расположились точно между двумя восточными пирамидами, которые только сейчас, наконец, начали походить на громадные драконьи зубы, хранящие зияющий проход от посторонних. И над ними, прячась среди беспорядочно накиданных, каким-то чудом держащихся на одном месте обломков, неярко белело блеклое и почти незаметное изображение Ясеня — Родового дерева всего Дома Л’аэртэ.

Темный эльф изумленно выдохнул и, наконец, нашел в себе силы отстраниться:

— Доррале Илле Илларрта! Краале вортан! Иррадэ! Иттара!

Словно в ответ на слова древнего приветствия, по земле пробежала короткая дрожь, что-то гулко зазвенело внутри «пирамид», у замершего в неподвижности Дракона незрячие глаза внезапно вспыхнули зелеными огнями, наглядно показав, что пришелец не ошибся в выборе заклятия. В тот же миг второе сердце эльфа знакомо дрогнуло и нехорошо заныло, красноречиво возвещая о вновь просыпающемся наследии Изиара, которому, наконец, позволили обрести прежнюю силу. Потом встрепенулась и мятущаяся в сомнениях душа, а в глубине заветного прохода внезапно появились и призывно мигнули красноватые огоньки, словно внятно обозначив приглашение зайти.

— Мать моя! — ахнул Весельчак, невольно попятившись. Но земля прекратила плясать так же быстро, как и начала.

— Врата… — зачарованно прошептал Танарис, чувствуя, как стремительно покидает его магия. — Надо же, действительно Врата. Я чувствую… Торк, они забирают мою силу! Элиар, я почти сух!

— Я тоже, — помрачнел Элиар. — Теперь Таррэну — карты в руки, а нам дальше нельзя.

Белка чуть кивнула.

— Ты прав. Яма стоит почти в центре Проклятого Леса, она — средоточие его мощи. И из-за Амулета Изиара именно здесь концентрация магии самая большая. Потому-то вам и хреново сейчас. Колдовать не лезьте — все равно не получится ни у кого, кроме Темного. А щиты снимать даже не думайте: если их разрушит это поле, вам крышка. Таррэн, очнись и не стой столбом! Время, между прочим, не ждет: пора за дело!

Пока люди ошарашено пялились на зияющий непроглядной чернотой вход, из которого отчетливо потянуло мертвенным холодом, Волкодавы и Гончие бесшумно подались в стороны, ненавязчиво окружив чужаков широким полукругом. Не собираясь делать гадостей или вредить, но на всякий случай перекрыв все подступы к площадке с Вратами. Мало ли. Вдруг кто притаился тут, за костяными кручами, да лишь ждет подходящего момента? Вдруг кто-то окажется не тем, за кого себя выдает? В этой жизни чего только не случается. Надо быть готовыми ко всему.

— Да, — неслышно вздохнул Темный эльф. — Пора.

— Ты знаешь, что делать? — строго спросила Белка, краем глаза держа своих Гончих в поле зрения.

Таррэн только кивнул.

— Мне нужны ваши Ключи. Элиар? Урантар? Танарис, гномья кровь у тебя?

Элиар без колебаний полез за пазуху и, порывшись, выудил наружу знакомую ажурную золотую пластинку в форме неправильного треугольника. Небольшую, почти невесомую, но наполненную древней магией до краев. Неведомый мастер выточил ее с удивительным искусством, каким-то чудом превратив металл в тончайшие кружева заклятий и невесомые узоры вплетенных туда древних рун. Сверху умело наложил защитный контур, покрыл, как глазурью, да еще и поставил снаружи несколько мощнейших охранных заклятий. Как раз таких, чтобы незадачливого воришку, рискнувшего без спроса взять в руки это сокровище, испарило бы на месте. А заодно, и все живое на триста шагов вокруг. Следом за Ключом, пылающим и играющим на солнце тесно связанным с ним Подгорным Пламенем, показалась небольшая колбочка с кровью наследника королевского рода народа гномов.

Таррэн, забрав сокровище, благодарно кивнул Светлым собратьям и вопросительно оглянулся на Воеводу.

— Теперь ты отдашь его, Урантар? Доверишься мне?

— Нет, — безмятежно улыбнулся Страж, демонстративно убрав под ворот кожаный шнурок из бесценной кожи знаменитой горной ящерицы, и невозмутимо сложил руки на груди.

Волкодавы странно усмехнулись, весомо качнув в ладонях невесть откуда взявшиеся мечи, Гончие и вовсе заулыбались, на что Светлые дружно подавились, Молот выпучил глаза, Ирбис с Совой непонимающе нахмурились, а рыжий с Арканом неприлично разинули рты

— ЧТО?! — ахнул Танарис. — Седой, ты в своем уме?