Лэйни Тейлор - Сны богов и монстров (ЛП) Страница 68

– Я бы хотел, чтобы вы делали то, что запланировано.

Вот и все. Выбора не было. Они не могли успеть к остальным вовремя. Да даже если бы и могли – разве двое в состоянии переломить исход боя? Однако это создавало иллюзию выбора, и внутри Кэроу кровавым пятном распустилось чувство вины, которому суждено преследовать ее еще долго.

Сделала ли я все возможное? Сделала ли я все, что в моих силах?

Нет.

Даже сейчас, оказавшись в другом мире, по другую сторону катастрофы, вдалеке от идущей битвы, она не могла прогнать из головы стыдные мысли о том, как счастлива была бы вместе с Акивой. Мечтать в такой ситуации о будущем – все равно что танцевать на поле боя, кружиться в вальсе, наступая на убитых.

Посмотри, перешагни, раз-два-три, не споткнись о труп сестры…

– Ну что, ребяточки? – раздался голос Мика.

Кэроу повернулась к друзьям, смаргивая слезы.

– Не знаю, что у вас за план, – сказал приятель. Он выглядел бледным и оглушенным, как и Зузана, которая крепко держалась за Вирко и которую, в свою очередь, держал Мик, – но надо отсюда выбираться. Гляньте вон на те вертолеты.

Кэроу вздрогнула. Вертолеты? Она и сама сейчас видела их; и слышала то, что следовало услышать раньше. Ууууууууувуууувууууу…

– Они догоняют, – сказал Мик. – Быстро.

Действительно: несколько машин летели целенаправленно к ним. Что за черт? Здесь же совершенно безлюдная местность! Откуда взялись вертолеты?

А затем у Кэроу появилось очень дурное подозрение. Она произнесла с ужасом:

– Касба. Проклятье! Яма!

Элиза ощущала себя… странно. Не совсем собой. Хорошо притворяешься, голубушка, скажи спасибо семье. Она сделала большой глоток чая и желчно подумала: спасибо от всей души, что эмоции никак не отображаются на лице. Мышцы не умеют так сокращаться. Очень удобно, если делаешь вид, что еще не сошла с ума.

Много лет скрывать стыд, растерянность, унижение, испуг… Теперь она с легкостью может начинать жизнь с чистого листа: невозмутимый фасад, каменная физиономия. Болванка с ушами.

Разумеется, кошмары не в счет. Куда вся невозмутимость девается. А прошлой ночью, на террасе… или было утро? То и другое, наверное. Это длилось так долго, что наступил рассвет. Она просто не могла остановиться: кричала и кричала. Она ведь даже не спала – но это все равно ее нашло.

Элизу захлестывала штормовая волна, от которой никак не отгородиться; шторм нес горечь, ощущение непредставимой потери – и муку, муку.

Когда небо посветлело и наступил рассвет, волна схлынула, оставив в душе опустошение. Ровная гладь воды. И… ясность понимания или, по крайней мере, ее след. Вот на что это похоже: обломки смыло волной, и теперь ее разум – чистая прозрачная вода, и у ног, едва видимый, из воды торчит уголок… чего-то. Возможно, это сундук, пиратское сокровище. Он едва выступает из песка, погребенный на морском дне. Возможно, ящик Пандоры. Или… плоская крыша разрушенного здания. Подземного храма. Целого города.

Или мира.

И ей всего-то и нужно стереть грязь с крышки. Тогда она наконец узнает, что хранится в недрах рассудка. Оно прорастет, бесконечное, дивное и ужасное: дар и проклятие. Ее наследство.

Оно шевелится. Элиза потратила столько сил, что похоронить его и не дать воскреснуть, – хотя можно было потратить их на радость или любовь. Ей так их недоставало.

Что, если она просто перестанет бороться и сдастся на милость победителя?

Станет ли от этого легче? Элиза ведь не первая, кому являлись сны. «Дар». Она всего лишь крайняя в ряду «пророчиц». Очередной претендент на место в психушке.

Так и вправду недалеко до безумия. Шекспировская героиня. Из трагедии, разумеется. И надо отдавать себе отчет, что король Лир, произнося свой знаменитый монолог, был уже хорошо на пути к желтому дому. Возможно, и она тоже.

Возможно, она прямо сейчас сходит с ума.

А может быть, наоборот, только начинает его обретать.

Во всяком случае, сейчас она владела собой. Пила холодный мятный чай на плоской крыше касбы: не гостиницы, а той, рядом с которой находится массовое захоронение чудовищ, – и наслаждалась перерывом и временной свободой от ямы. Доктор Чодри был сегодня не слишком разговорчив, и Элиза краснела, вспоминая неловкость, с которой он похлопал ее прошлой ночью по руке, совершенно растерявшись, когда она сорвалась.

Проклятье. Не так уж много она знает людей, чье мнение ей важно, но его – да. И тут такое. Ее разум ходил по кругу – оборот за оборотом на карусели стыда, – когда рабочие внезапно заволновались.

Перед мощными древними воротами касбы обустроили импровизированную «зону отдыха»: грузовичок с чаем и закусками, несколько пластиковых стульев. Сама крепость была оцеплена; команда судебных антропологов прочесывала ее частым гребнем. В буквальном смысле. В одной из комнат они обнаружили длинные синие волосы – скорее всего, в той же самой, где на полу был разложен набор зубов, который привел к предположению, что «Девушка на мосту» и «Зубной призрак» – силуэт, зафиксированный на камерах наблюдения Чикагского музея естественной истории, – возможно, одно и то же существо.

Сюжет обрастал подробностями.

И вот теперь что-то еще. Элиза не видела источник смятения, но наблюдала, как возбуждение переходит от одной группы рабочих к другой: они начинают кричать и жестикулировать и что-то быстро говорить на арабском. Кто-то указывал в сторону гор. Вверх, на небо над пиками, в том самом направлении, куда указал доктор Амхали, сказав с кривой усмешкой: «Они делись вон туда».

Они. Живые «чудовища». У Элизы перехватило дыхание. Их все-таки нашли?

На небе обозначился силуэт летательного аппарата; затем от толпы отделились двое, чьи функции она так и не смогла определить (здесь вообще было много таких, кто на первый взгляд ничего не делал), и направились к вертолету. Забыв про чай и остальное, она смотрела, как винт начал вращаться все быстрее… как он погнал волну пыли, – а потом вертолет поднялся и улетел. Он издавал громкий звук – вуууу, – и ее сердце колотилось изо всех сил. Она смотрела на лица, ощущая себя чужачкой; очень мешал языковой барьер. Конечно, некоторые говорили по-английски, но решиться заговорить было для нее сродни маленькому подвигу. Глубоко вдохнув, Элиза швырнула бумажный стаканчик из-под чая в урну и подошла к одной из немногих работающих здесь женщин. Потребовалась всего пара вопросов, чтобы определить причину смятения. Огонь в небе, сказали ей.

– Огонь? Еще ангелы? – спросила она.

– Иншалла, – ответила женщина, вглядываясь вдаль. – Все по воле Аллаха.