Осколки времени - Эльденберт Марина Страница 7

– Зиновьев появился в филиале поздней ночью. Явился как к себе домой, – за усмешкой Краснова пыталась скрыть замешательство.

Новая Полиция – организация, созданная два года назад под его чутким руководством, не была достоянием широкой общественности. Основной возложенной на нее задачей было поддержание порядка в мире пробужденных. Так называли людей, в которых начали просыпаться способности: управление стихиями, иллюзии, преобразование материи, создание зелий и заклинаний. Некоторые из них, ослепленные своей уникальностью и неожиданно свалившимися талантами, вовсю пользовались своей безнаказанностью.

– И как он это объяснил?

– По его словам, он может управлять временем.

Только чувство такта и выдержка заставили удержаться от восклицания: «Что за чушь!» Если это и была шутка, то очень неудачная. Видимо, недоверие все-таки проскользнуло во взгляде, потому что Виктория поджала губы и добавила:

– Он сослался на вас.

Сэм приподнял бровь. Его имя знали немногие, если не сказать единицы. То, что другие называли волшебством, фантастикой, паранормальными явлениями, для него было обыденностью. В мире, границы которого значительно шире представлений обычного человека, где сложно чему-либо удивляться, потому что даже самая невероятная вещь объяснима, Красновой все-таки удалось его заинтриговать.

Пока они шли по коридору в сторону допросной, Виктория успела немного рассказать о человеке, ради которого он спешно приехал в Россию. Станислав Зиновьев утверждал, что его шантажировали пробужденные стихийники. Ими оказались братья Быстрицкие, след которых Новая Полиция в прошлом году потеряла под Омском. Подозреваемые сейчас находились под стражей. На их счету были многочисленные грабежи и вымогательство, насилие и убийства, в том числе с помощью огненной стихии.

Сэм вошел в допросную и поморщился. В стены была впаяна клетка из особого металла, который подавлял силу, рядом с ним любой пробужденный был не опасней обычного человека. Близость металла ему доводилось чувствовать, и не раз, но к такому невозможно привыкнуть, словно ныряешь под воду. Он глубоко вздохнул и встретил взгляд Станислава.

– Я заждался, мистер Шеппард.

Зиновьев говорил так, словно они знакомы, но он видел этого человека впервые. Ни ростом, ни внешностью тот не мог похвастаться, тем не менее в его глазах застыли уверенность и спокойствие.

– Мы знакомы?

Сэм отодвинул стул для Виктории, сам устроился на соседнем.

– Можно и так сказать. Вы просили меня помочь с происшествием, которое наделало много шума. Точнее, наделает через… – Зиновьев посмотрел на часы и нахмурился. – Пять дней, восемнадцать часов, десять минут сорок три секунды. Алхимическая бомба, теракт в Москве. Много крови, суета, лишние вопросы.

История звучала как рассказ сумасшедшего или дурная шутка. Но ее можно легко проверить, о чем они оба прекрасно знают.

Значит ли это, что…

– Вы утверждаете, что побывали в будущем? – Сэм старался осторожно подбирать слова: они впервые столкнулись с таким даром, но это не значит, что его не существует. К недоверию и раздражению теперь примешивалось любопытство.

– Не совсем. Я управляю временем, – кивнул Станислав. – Могу замедлить его или ускорить. Привести в любую нужную точку. Но того, что было, не помнит никто. Кроме меня.

Любой человек на его месте волновался бы, оказавшись в допросной, но не Зиновьев. Ни страха, ни даже легкого беспокойства: он знал, о чем говорит. Краснова пожала плечами, но в ее взгляде Сэм уловил тревогу и настороженность. Если Зиновьев говорит правду, перед ними обладатель действительно уникальной способности. Опасной способности. Единственный в своем роде. В Полицию часто попадали стихийники, те, кто управлял огнем или ветром, реже – архитекторы, алхимики или иллюзионисты. Для них действовал стандартный протокол: тестирование, инструктаж, первичное обучение при филиале. Но что делать с тем, чей дар сам по себе угроза? Хотя бы потому, что о нем ничего не известно.

– Я попросил вас использовать силу, чтобы предотвратить трагедию?

– Да. Все произошло на Красной площади, в День России. Они основательно подготовились – толпа, пресса, все такое. Вы их поймали, конечно же, но от Красной площади осталась воронка, а от тех, кто там оказался…

– Назовите имена.

– Дина Бодрова, русская, тридцать четыре года, стихийница, управляет водой. Исикава Дайки, японец, двадцать шесть лет, огненный. Он остановится в хостеле на Покровском, она – в Кузьминках.

Станислав задумчиво посмотрел на Викторию, и добавил:

– Чуть не забыл. Они передавали привет от Милы Аверс.

Краснова напряглась и крепче сжала папку с досье. Аверс успела отметиться в истории Нового мира, как сильная стихийница и террористка. Она собирала вокруг себя талантливых пробужденных с целью подорвать устои Нового мира. Мила погибла раньше, чем они вышли на ее окружение, после концов найти не удалось. Неужели им наконец-то представился шанс? Краснова свяжется с Московским филиалом, преступники не успеют на собственное представление. Вот так просто?

Сэм перехватил вопросительный взгляд Виктории, кивнул, та поднялась и поспешно вышла.

Какое-то время он молча изучал сидящего напротив: уверенность не показная, держится прямо, взгляд не прячет. Резкий волевой подбородок – привык командовать и получать то, что хочет. Так или иначе.

Станислав молчал, смотрел расслабленно, как будто давно увидел и узнал все, что ему надо.

– Когда вы открыли дар?

– Полгода назад. Подумал, что схожу с ума, но лучше бы сошел.

Зиновьев усмехнулся.

– Я не всегда могу это контролировать, мистер Шеппард. Вначале и вовсе «прыгал» назад во времени, когда злился. Потом стало получаться делать это по желанию.

Звучит правдоподобно. Станислав самостоятельно учился управлению даром, поэтому неудивительно, что способности сбоили. Искренность обычно располагает, но сейчас откровения не вызывали ничего, кроме раздражения. Он сам не понимал, почему: работать приходилось с самыми разными людьми, поэтому позволить себе такую роскошь, как эмоции, Шеппард не мог. Рядом с Зиновьевым отстраненности как не бывало. Возможно все дело было в том, что сквозь смирение во взгляде Станислава проступало превосходство.

– Как вы познакомились с Быстрицкими?

– Случайность, – Зиновьев слегка поморщился – первый признак раздражения. – Мы встретились в подпольном казино, куда я иногда заглядывал, чтобы потренироваться.

Многие пробужденные использовали дар ради наживы, поэтому Сэм ничуть не удивился.

– Я выигрывал. Не чаще, чем остальные, но возможно, у них глаз наметан. Мной заинтересовались. Прижали, когда дело дошло до правды, стали шантажировать. Хотели, чтобы я помог им сорвать куш. То, что потом будет со мной, их не интересовало.

Для большого прыжка требовалось очень много энергии и особые навыки, Станислав не мог вернуться в прошлое на несколько месяцев, чтобы стереть посещения казино и встречу с Быстрицкими. Чем дольше он сомневался, тем сильнее на него давили.

– Когда я отказался, они похитили Ульяну.

– Вашу невесту?

– Да.

– Откуда вы узнали о Новой Полиции?

– В первый раз я все-таки провернул дело, чтобы ее вытащить. И нас сцапали.

Знал ли Станислав о других делах Быстрицких? Они стали преступниками задолго до того, как обнаружили в себе способности. Мошенники и грабители со стажем, перебирались из города в город. Новая Полиция вышла на них после того, как они сожгли известного бизнесмена в его же доме, а при попытке захвата убили троих полицейских. История братьев закончится в тюрьме, из которой они не смогут сбежать, но что делать с Зиновьевым?

– Так я оказался здесь. Для вас мой дар не был тайной, за манипуляции со способностями ничего хорошего мне не светило, но вы попросили меня предотвратить акцию на Красной площади. И обещали свободу.

– Почему вы не перевели время, чтобы предотвратить похищение Ульяны?