Семья (СИ) - Плотников Сергей Александрович Страница 7

Глава 3

Отрыв от магического источника создавал джинну определенный дискомфорт, но не такой уж сильный. Не как пловцу, нырнувшему и задержавшему дыхание, во всяком случае. Скорее чувства были сродни пробежке прохладным ранним утром: остановился — начинаешь замерзать. Но пока бежишь — даже хорошо, не жарко. А бежать, чисто ради разминки, а не на скорость, можно довольно долго. И даже если силы кончились — вернуться домой тоже получится. Да, шагом, да потом сопли будут — но получится. Чтобы насмерть переохладится (то есть потерять ману до конца) — это прямо сильно постараться надо. В общем, особого подвига в том, чтобы покушать всем вместе, для Вазиры не было. В этом смысле.

Наверное, магесса и сама понимала, что по-дурацки себя ведет — но ничего поделать с собой не могла. То есть постоянно липла ко мне, и свой стул максимально близко к моему подвинула, вызвав недовольную гримасу у Ланы. Это при том, что до нашего разговора по душам джинья держалась с остальными пусть на расстоянии, но при этом независимо и гордо, едва ли не надменно. Правда, как выяснилось, кроме Безродной и Широхэби на все эти эволюции плевать. Змея, насколько я смог интерпритировать её выражение лица, неожиданно меня взревновала — и сама этому удивилась. Паучиха же снова страдала, что нарушается идеальный по её мнению порядок. Но спорить в этот раз не стала.

Зато остальные… Гарпия опять пребывала в стране собственных фантазий — хорошо ложкой в суп попадала. Оборотень зевала так, что едва со стула не свалилась: Танцующая, лишившаяся возможности посещать свои охотничьи угодья, кажется, решила неблагоприятный и скучный этап своей жизни просто проспать. Минотавр благоразумно отсела ото всех подальше: помыться она не забыла, но избавится до конца от запаха реактивов, используемых при обработке шкур, не смогла. Ну а айруни, как всегда, осталась фотосинтезировать где-то снаружи. Не то, чтобы совсем плохо, но ситуация не самая правильная

— Шона, после обеда мне понадобится твоя помощь, — предупредил я, заметно исправив настроение ламии. — Лана, сядь рядом со мной, не дергайся. Сами себе добавки нальют, если захотят.

— Да, господин, — покладисто согласилась дорогумо и даже слегка поклонилась. Платье горничной очень шло к этому её образу… эх.

— Радость моя… — я вынужденно замолчал, потому что от этих слов Безродная вдруг вспыхнула румянцем и мучительно закашлялась. Остальные аж есть перестали. Пришлось еще подождать и повторить. — Вы все, в том числе и ты, Лана, делаете меня счастливым…

…И заставляете зарабатывать головную боль. Но этого, конечно же, я не скажу.

— Каждая — мне дорога, каждая из вас — для меня особенная, — тут я внимательно посмотрел на Широхэби, заставив ту отвести взгляд. Надеюсь, задумается. Так, а теперь к делу. — Лана, я тебя вот что хотел спросить. Тебе вообще нравится шить? Или ты взялась, потому что больше — некому?

— Н-нравится, — с некоторой заминкой и не очень уверенно произнесла паучиха.

— Мне очень понравилась твоя задумка — чтобы встречая меня, вы были одинаково одеты, — вдохновенно сочинял я, так как о истинной причине вполне себе догадался. Но не при всех же её озвучивать? — Но мне кажется, один наряд на каждый день — как-то мало. Даже не постирать толком. Почему бы тебе не сделать все еще по одному платью — с индивидуальным дизайном? Скажем, с учетом их племенных традиций. Это сложно, я понимаю, но Кирби, уверен, поможет с эскизом.

— Ум-м, ик! — гарпия очнулась от своих дум и звучно проглотила все, что было во рту. Потом до неё дошел смысл моей фразы. — Я? Эскизы?! Сейчас-сейчас, я за карандашом и альбомом! Никому никуда не уходить!!!

— Про себя не забудь, — пользуясь поднятым женщиной-птицей переполохом, негромко обратился к Безродной. — Это твое платье замечательно скроено и сшито, но ведь оно означает “старшую служанку”, так? А остальные слуги в приличном доме должны выглядеть по возможности единообразно… Но вы мне не слуги! И друг другу тоже. Вы мои жены, и никак иначе!

Кажется, я это уже говорил, но некоторые вещи очень тяжело переходят из слов в личные убеждения, увы.

— Я исправлю свою ошибку, господин, — так же тихо ответила Лана, низко опустив голову над тарелкой. Типа — такой замаскированный поклон.

— Да не ошибку же, — помотал я головой. — Вопрос не формы одежды. Вопрос в твоем отношении к самой себе.

— Я уже тут! — Кирби второй раз подняла мини-ураганчик, ворвавшись назад в столовую. Как у неё это получилось, если одна рука-крыло прижимала к телу внушительных размеров альбом, а в другой она держала целую охапку карандашей — даже не спрашивайте. — С кого начать?

— С себя, — подсказал я. — Что у тебя на родине носят, и в чем ты хотела бы ходить?

Шона, которой на этом обеде не досталось место рядом со мной, со вздохом выползла из-за стола и подобралась к застывшей птице. Несколько раз щелкнула пальцами у неё перед носом, но реакции не добилась. Пожала плечами.

— Если не растолкать, то скоро сядет прямо на пол и испортит порядочно бумаги.

— Пусть развлекается, — хмыкнул я, махнув рукой. — Давайте лучше доедать — и мне нужно, чтобы вы провели ревизию своих артефактов. Надо осмотреть их, каталогизировать — это тебе задача, Шона, — и, как минимум, зарядить. Возможно, Вазира сможет улучшить некоторые магические предметы. С вашего разрешения, понятное дело. Хоть мы и в безопасности прямо сейчас — спасибо Шеле — лучше по возможности повысить нашу боеготовность. После артефактов будем разбираться с личным оружием…

Можно было бы похвастаться: вот, мол, как я тонко сочетаю психологическое кондиционирование гарема, упрочнение связей в семье и проведение важных дел! Но, если без пафоса: любой совместный труд объединяет — как и совместно пролитая кровь. Делай общее дело, а все остальное само приложится: и взаимопонимание, и разгрузка психики, и укрепление связей. Разумеется, надо стараться, чтобы все это получилось, иначе “само собой” не сработает.

Потому я не стал промывать мозги супругам, у которых по закромам оказалось по одному, а то и паре разряженных амулетов у каждой. Тем более, я сам тоже “хорош” в этом плане: кто умудрился напрочь забыть, что у него вторжение на носу, пока племена практически не постучали в дверь? Да и свои артефакты я тоже не поставил сразу набирать энергию, как попал в замок. Так что, чья бы корова мычала… М-да, коровка, в смысле, минотавр — однозначно моя. Надо будет ей об этом напомнить в ближайшее время, м-м-м. Мне понравились “молочные приключения”, если вы понимаете, о чем я…

Хмыкнув с собственного либидо, намекающего, что гарем плюс медовый месяц равно много любви, я все же занялся тем, что наметил. А именно, выяснением, компетенцией Вазиры в работе с металлами. Алтарь джиннов мог работать в режиме наковальни, вернее, заменить собой всю кузню — правда, при этом жрал энергию как не в себя, вызывая отток маны из облицовки башни. На первый взгляд, ничего сложного не было: нагреть заготовку, если даже нужно, расплавить для варки металла определенного состава — и заплющить плоскостями магических барьеров, принудительно остудить. А вот на второй…

— Пожалуй, для деревенского кузнеца я неплох, — отбив окалину от острия копья, самокритично признал я. Образец наконечника я взял с копья из приданого ламии. — Могу сгодится как твой подмастеря, Вазира.

— А вот меня мастер-джинн даже в ученики не возьмет, — по сравнению с моим, наконечник у супруги получился идеальным, и окалина от него сама отпала, демонстрируя идеальные плоскости граней. — Еще б и палкой побил, увидев, сколько энергии я впустую израсходовала!

— Кто б ему позволил на тебя палку поднимать, — я приобнял синенькую за талию, но она даже не отреагировала — так расстроилась. — Что-то мне подсказывает, что с обычной кузней мы справимся еще хуже. И угля хватит явно совсем ненадолго.

Последний параметр был вообще критичным, так как запасы башни подразумевали именно магическую плавку. То есть уголь запасался как добавка к плавлению. Для обычной ковки вроде можно было древесный пережигать — помнится, я что-то такое читал в родном мире. Да только ситуация сейчас не располагала к экспериментам вот от слова совсем. Включая заготовку все тех же дров. Тут на время осады на кухню бы хватило…