Тереза Тур - Звездное небо Страница 7

— А я как раз к вам, — сказал Ра'хард.

— Мой лур, я могу с вами поговорить?

Владыка посмотрел на своего лекаря с удивлением — это ж о чем таком он задумался, что не заметил, что его повелитель в крови.

— Пойдемте в кабинет, — ответил расстроенному подчиненному.

Они зашли — и лекарь опустился на колено.

— Жизнь моя принадлежит вам, — заявил он.

— Как и любого моего подданного, — спокойно уточнил лур. — А что случилось?

— Я вызвал ваше недовольство.

— Как и все офицеры на кораблях боевого ордена, — не стал спорить с ним претемный.

— Что мне делать?

— Нет ничего проще, — начал владыка — и осекся. Вот что сказать преданному дроу? «Не делай так больше?» То есть — не касайся и не лечи?

— Мне придется каждый день обрабатывать те части тела пострадавшей, что были обожжены. Она жалуется, что зудит неимоверно.

Вид у молодого дроу был самый несчастный.

— И… еще…

— Говорите, — приказал владыка.

— Я буду вынужден делать массаж. Понимаете, — забормотал он. — Конечно, капсула регенерации творит чудеса, но на теле есть точки, которые…

Претемный лур поднял вверх руку с раскрытой ладонью, призывая собеседника к тишине. Тот запнулся на полуслове.

— Я все понял. Мы просто с вами оба переживем это. Сделайте все необходимое, чтобы наша гостья поправилась.

И кивком отпустил лекаря.

ГЛАВА ПЯТАЯ. НОЧНАЯ

И впереди вся ночь

И две невымытых тарелки.

И таракан. И не один…

Владыка дроу претемный лур Ра'хард пытался заснуть. Он поворочался еще немного. Удивился.

Было тихо. Он устал. Время было отходить ко сну.

И что такое?

Он стал перебирать события этого дня. Ранний подъем. Обычная длительная тренировка. Документы. Совещание. Очнувшаяся землянка, его совершенно не понятный припадок. Беседа с молочным братом, которая оставила горький осадок.

Дети. Потомство. О них мечтали все дроу. От невозможности забеременеть сходили с ума их женщины. От того, что эксперименты были сорваны из-за разгрома лаборатории, часть ученых ушли к Тьме, не выдержав такого удара.

Наверное, в тот момент, когда дроу узнали об этом, им изменил рассудок. И дети были уничтожены… Земные.

Он понимал, что это — справедливо. Он понимал, что месть — практически религия для любого темного эльфа, в чем-то созвучная с верой во Тьму…

Но…

Он не пошел к землянке, как делал это все те вечера, с того самого момента, как она появилась на корабле, наказывая себя. За свой порыв.

А теперь не мог заснуть.

Поворочавшись еще немного, владыка поднялся. Решил, что стоит посмотреть, все ли с его гостьей в порядке. В конце концов, она ранена и беспомощна.

Грустно усмехнулся оттого, что оправдывается. Сам пред собой. Дожил.

И отправился в лазарет.

Наталия тоже не спала. В очень тусклом свете дежурного бокового светильника было видно, что она лежит на боку, замотавшись в одеяло. И как-то странно вздрагивает.

— Вам плохо? — спросил он. — Вызвать лекаря?

— Скажите, — голос ее прозвучал глухо. — Я вас умоляю, скажите мне правду.

И он понял, почему она так вздрагивает — женщина плакала.

Владыка напрягся, потому что уж совсем не за тем он выстраивал весь поток вероятностей, начал игру с иллюзиями и заставил ее верить в то, чего не было, чтобы вот так — просто — признаться.

Но в ее голосе было столько муки, что претемный вдруг захотел прервать поток лжи. И посмотреть, что получится.

Этого требовало хотя бы уважение к равному противнику, который в такой — тяжелейшей — ситуации, пытается сопротивляться. И пытается распутать нити чужой игры с реальностью.

— Что вы хотите знать? — спросил он. И был потрясен собственному малодушию. Он — лур — пытался отсрочить время признания!

— Скажите, корабль был точно военный? Это не мог быть гражданский лайнер, уничтоженный пиратами?

— С чего вы взяли? — Ра'хард опустился на стул, который по-прежнему стоял возле капсулы.

— Понимаете, я могла лететь с детьми на отдых. На Калаган — у меня там друзья. И родственники. Сын как раз окончил школу. И после выпускного бала на Лунной базе я могла их забрать… У дочери, конечно, сессия — она на год старше сына. Но она всегда умудряется получить все автоматами…

Женщина говорила что-то еще. Кажется про то, что дочь учится в Звездной академии. А вот сын не хочет быть военным. Он хочет стать врачом. Детским. Каким были его бабушка и дедушка.

Значит, на территории Лунной базы действительно были дети. И ее сын в том числе.

— Скажите. А что они там делали? — его вопрос прозвучал хрипло.

— Кто? — удивилась она. — Где?

— Дети на территории воинской части?

— Вы имеете в виду выпускной?

Дроу кивнул.

— Эта давнишняя традиция, — грустно проговорила женщина.

— Расскажите мне о ней. Если вам не сложно.

— Понимаете, история Земли — это череда практически не прерывающихся войн. И в какой-то момент речь пошла уже даже не о том, что погибнет какой-то народ. Речь пошла о том, что мы погубим свою планету — и сами погибнем вместе с ней.

— Было использовано какое оружие?

— Атомное, — проворчала она. — В один момент из фактора сдерживания оно превратилось в… просто бомбы.

— Гадость жуткая, — кивнул темный эльф.

— Именно.

— А дети?

— Было принято решение детей эвакуировать. К тому времени уже построили Лунную базу. Причем строили ее в редкий спокойный период — и в ее создании принимали участие почти все страны, которые в тот момент были на планете. Поэтому и детей эвакуировали все. Особенно, кстати, говоря, отличились русские спасатели — мои предки.

— Странная у вас все-таки планета, — задумчиво проговорил дроу. — Обычно как бывает — одна планета — одна раса. Один язык, одни обычаи. А у вас… Около сотни. Централизованная власть появилась совсем недавно. Как вы вообще выжили?

— Вот так и выжили, — усмехнулась Наталия. — Дети, между прочим, первое, что сделали — это передрались. На территорию базы пришлось вводить внутренние войска. Хорошо еще, что никто не погиб.

— И что было потом?

— Потом. Была учеба, подвиг воспитателей и учителей. И выпускной бал для самого первого выпуска. Именно на Лунной базе. Так что с тех пор лучших из лучших приглашают именно туда.

В голосе ее послышался смех:

— Для тех, кто преподает в Звездной академии и там учится — это, конечно, катастрофа. Это как отдать город варварской орде. И уйти — причем добровольно. Но ничего не поделаешь — традиция.