Штильскин (ЛП) - Бакли Эндрю Страница 7

На мгновение время остановилось. Молекулы Румпельштильскина возникли из небытия и собрали себя в злобного дворфа с ножом в руке. Когда Роберт загадал желание, Румпельштильскин смог его исполнить и следовательно мгновенно испарился из ванной, а когда что-то исчезает, оно, разумеется, должно появиться. Румпельштильскин понимал, что это рискованно, он мог появиться где угодно, в гостиной Роберта, например, или в Этосторонье, или на Бермудах. Однако, как выяснилось, вселенной не был чужд своеобразный чёрный юмор.

Время снова пошло.

— …нерами, — закончил Джаспер.

Группа испуганно охнула. Джаспер опустил взгляд и увидел, что на него смотрит злобный дворф. Дворф был одет в средневековые одежды и держал в руке большой нож. Дворф зловеще захихикал. Джаспер закричал с такой силой, какой лишь однажды достиг один итальянский оперный певец, который во время выступления стоя взял настолько высокую ноту, что у пожилого человека, сидевшего в первом ряду, развилась хандра.

В итоге, вся группа выскочила из зала впереди Дорис, которая изо всех сил старалась бежать.

Глава четвёртая

Перепутье

Электрические импульсы в мозгу Роберта снова заработали, благодаря не совсем, чтобы нежным похлопываниям по лицу, которые совершала нависшая над ним женщина. Его уши настроились и перевели бессвязный шум в:

— Давай, просыпайся! Ты до сих пор голый, и меня это начинает тревожить.

Роберт принял сидячую позу.

— Можете перестать уже меня шлёпать. Я очнулся.

— О, точно, — сказала Лили.

Роберт стянул с дивана шерстяное покрывало и обмотался им.

— Тебе надо одеваться, — сказала Лили. — Нам нужно поторопиться, пока он не убежал слишком далеко.

— Послушайте, у меня был странный и полный разочарований день, поэтому мне нужно принять ванну и несколько часов поспать. Если есть хоть какая-то возможность, что вы уйдёте и заберёте с собой это светящееся насекомое, будет здорово.

— Тебе разве нет дела до внезапно появившегося в твоей ванной дворфа, говорящего о твоём отце, о котором ты не имеешь ни малейшего представления?

— Я и правда привык к тому, что со мной постоянно происходят всякие странные вещи, так, что для меня ничего нового. Если он вернётся, я вам позвоню.

— А как насчёт того, что тебя только что вырубила фея?

— Ну, это странно, да, — признал Роберт. — Но, честно говоря, я хочу, чтобы меня оставили в покое.

Гнев внутри Лили начал вытеснять всё лучшее, что в ней было, и, когда она заговорила, её лицо покраснело.

— Не так-то просто объяснить всё в двух словах, так, что я даже пытаться не буду, но ты должен пойти со мной. Дворфы не появляются в людских ваннах просто по приколу, значит, тебе надо одеваться и идти со мной.

— Благодарю, но я пас.

— Если хочешь, я могу снова начать тебя шлёпать.

Роберт понурил плечи.

— Пойду одеваться.

Вопреки наилучшим ожиданиям, дождь превратился в мелкую морось, а небо потемнело ещё сильнее, когда Роберт Даркли, одетый в джинсы и свитер, вышел из своего дома в компании Лили.

— Так, куда вы меня ведёте? — поинтересовался Роберт.

— Нужно добраться до Перепутья. Туда дворф отправится в первую очередь, и если повезёт, мы попадём туда раньше него. Ещё, там нужно будет раздобыть тебе пропуск.

— Знаете, это странно, но из ваших слов я понял процентов десять, — ответил Роберт.

— Ты бухгалтер, да?

— Ну, да, но…

— Только бухгалтеры выражаются в процентах.

— В свою защиту скажу, что я не очень хороший бухгалтер.

Лили пересекла улицу и Роберт покорно последовал за ней.

— Нам понадобится кэб.

— А почему бы не взять вашу машину? — спросил Роберт.

— Не умею водить.

Лили остановилась на углу и свистнула кэбу, стоявшему через улицу.

Роберт впервые внимательно осмотрел Лили с тех пор, как оделся. «Поразительно, как меняется восприятие, когда ты одет, а не когда совершенно голый и тебя лупят твоей же собственной сковородкой». Когда Лили пинком открыла дверь его квартиры она была, ну, прекрасна. Теперь же, когда она стояла под моросящим дождём, она выглядела как самая прекрасная и самая необычная женщина, каких ему только доводилось встречать. Её волосы поначалу казались совершенно чёрными, но сейчас он заметил, что они были тёмно-рыжими, глаза, которые когда-то были тёмно-карими, при естественном освещении выглядели практически янтарными и зловеще блестели. Она была почти на голову ниже Роберта, но если бы кто-нибудь бросил взгляд на их пару, он бы сразу понял, кто тут главный, и это не Роберт.

Вероятно, самое странное в Лили было то, что капли дождя, кажется, совсем на неё не попадали. Свитер Роберта был уже практически полностью покрыт тонким слоем классического лондонского дождя. Лондонский дождь представлял собой жидкость того рода, которую не стал бы пить даже человек, оказавшийся в Сахаре голым, покрытым солнечными ожогами с дохлым верблюдом у ног, из страха заболеть и заработать мгновенный понос.

Лили была практически полностью сухая. Дождь не то, чтобы не попадал на неё, он, скорее, старался её избегать.

— Хватит на меня пялиться, это жутко, — внезапно произнесла Лили, сосредоточив на нём взгляд своих янтарных глаз.

«Да, определённо янтарных».

— Простите, просто… почему вы не мокнете?

Перед ними остановился кэб, и Лили открыла дверь.

— Твой мир не верит в моё существование, — произнесла она столь утвердительным тоном, словно это должно всё объяснить.

— Ладненько, — согласно проговорил Роберт и залез в кэб.

Королевская Биржа в той или иной форме существовала с середины XVI века, и по-прежнему представляла собой центр лондонской торговли, хотя непосредственно биржевыми торгами тут уже не занимались, и она превратилась в торговый центр для богатых. Нынешнее здание Королевской Биржи было построено в 1844 году, её украшали милые колонны в римском стиле, отчего складывалось впечатление, что в любой момент из её дверей мог выскочить лев, сбежавший из Колизея.

В 2001 году она была перестроена для обустройства продажи самых дорогих и престижных мировых брендов, включая «Гуччи» и «Тиффани», не говоря о ресторанах и кофейнях.

Руководители Биржи, расположенной на углу улиц Корнхилл и Треднидл, не заметили, как невысокая фигура, одетая в длинную вощёную куртку, недавно украденную у умственно и эмоционально недееспособного члена Северолондонской Ассоциации Страдающих от Хуздофобии, прошла через главный вход и направилась в боковую часть здания, расположенную на Корнхилл-стрит. Человек обошёл правый дальний угол Биржи и остановился напротив старой высокой деревянной двери, выкрашенной красной краской.

Не было похоже, чтобы эта дверь являлась частью Биржи, а при более пристальном изучении, можно было заметить, что сам дверной проём был прорыт сотнями кроликов. Разумеется, число это совершенно неверное, поскольку кроликов было всего девяносто три.

Он трижды постучал в дверь и отступил. Донёсся звук движения древних механизмов, за которым последовал протестующий ржавый скрип, после чего дверь открылась и взору открылась грубо вырубленная лестница. Над этой лестницей имели возможность трудиться лишь девяносто два кролика, поскольку Милочка, как ласково именовали его друзья, чуть ранее в тот же день погиб в результате несчастного случая. К счастью, кролики Этосторонья широко известны отсутствием эмоций, и никакой несчастный случай не мог повлиять на завершение строительства.

Оказалось, дверь открылась сама по себе. Лестница освещалась при помощи ламп накаливания, подвешенных на цепи. Румпельштильскин вошёл и начал спускаться по лестнице, а дверь за его спиной захлопнулась.

Незаметные для туристов и жителей Лондона, болтающихся вокруг Биржи, нижние области здания остались нетронуты временем, сотни лет на них никто не обращал внимания. Последним обитателем Тосторонья, натолкнувшимся на Перепутье, был сэр Томас Гришем, архитектор первоначального здания, в 1565 году.