Тимур Рымжанов - Пророчество льда Страница 7

– По моим законам тебе полагается хорошая взбучка, но я не судья, и возиться с тобой не хочется. Даю тебе час, чтобы покинуть город. Оставь книгу и не надейся получить за нее вознаграждение. Вон!

Старик вывернулся из лап Самата и словно ошпаренный выскочил на улицу. Часа ему хватит, чтобы удалиться на пару километров от городских ворот.

Оружейник сдавленно засмеялся и прикурил трубку от алтарной лампады, демонстрируя тем самым свое полное пренебрежение к жертвеннику. В нем чувствовалась непокорность и гонор древнего народа. Он провел широкой ладонью по гладко выбритой голове и нагнулся, чтобы подобрать рукопись.

– Чуть было не поддался на его уговоры. Неплохая книга, но проку в ней никакого, написана на Ури. Не знаю людей, способных это прочитать.

– Вот и славно, возьму ее себе. Может, освою древний язык.

– В том лишь случае, мой господин, если это азбука! – Оружейник вновь засмеялся, но теперь уже не сдерживаясь.

Мне это смешным не казалось. А Ури был языком, на котором я учился говорить. Моя нянька была Ур-Гачи, и поэтому язык долины я узнал многим позже. Знакома мне была также и грамматика, но я не очень-то распространялся об этом, не хотелось становиться еще и толкователем религиозных манускриптов. Большая часть книг в библиотеке отца была написана именно на этом языке.

В разговоре про книгу быстро забыли, и я приложил к этому некоторые усилия. Купил у оружейника стрелы для охотников и хороший нож, не самый дорогой, но мне приглянувшийся. Конечно же, я не буду его носить с собой, статус не позволяет, но чертовски неудобно кусок мяса отрезать от баранины боевым клинком. Слуг в моем доме не водится, так что хороший нож в хозяйстве пригодится. Не зря меня считают сумасшедшим. Где это видано, чтобы наместник, младший принц, жил в старой хижине, совсем без прислуги, и беднее чем даже солдаты его армии и батраки на фермах.

Двенадцать духов поделили четыре стихии между собой. И всем досталось поровну. Кроме тринадцатого духа, которому досталась пятая стихия. Ему не пришлось делить силу стихии между братьями, но никто и не хотел брать в дар стихию, проклятую самим Создателем. Ее имя было лед. Ситах-Ур, дух возмездия, получивший в дар лед, не стал обижаться на своих братьев, но они стали презирать его. И была ссора. И разгневались духи, и стали биться между собой, и война эта породила многие беды. И посмотрел Создатель на это и оскорбился. И стал звать каждого из духов и давать ему буквы истины. И досталось каждому из духов по две равные буквы из двадцати четырех. И последним пришел к Создателю Ситах-Ур. И спросил:

«Какие буквы дашь мне, отец мой?»

И ответил ему Создатель.

«Не принимал я от тебя оскорбления. Не видел тебя бьющимся в ссоре. Незачем тебе буквы добра и зла. Но дам я тебе одну только букву, но ту, которую не дал остальным. И нет у этой буквы звука. Потому как звук этот имя мое. Владей и храни силу».

Ситах-Ур принял в дар букву и стал сильным и хранил ее долго. Но духи снова затеяли ссору и стали путать буквы и биться в споре. И оскорбился, увидев это, Создатель и снова позвал их к себе, и стал наделять им уделы. И отнял глаза, что дарил им. И отнял разум, что их был, и спрятал их лица. И последним пришел Ситах-Ур. И спросил:

«Какой из даров твоих вернуть тебе, Создатель?»

«Нет ничего у тебя, что твоим бы не было по праву. Не оскорбил ты меня участием в ссоре. Не стал применять свою силу, и нет для тебя удела, все, что создал я, стало твоим».

Ситах-Ур правил долго и мудро, пока не ослабли братья, пока не смирились с долей и уделом своим тесным.

Осталась ему забота поучать людей и животных – не страхом, но суровым законом, а закон тот был справедливым. Но и звери и люди вскоре преклонились пред силой закона. И стал Ситах-Ур всесилен, и правит мирами и ныне…

Я заложил между страницами перо, чтобы не трепать и без того ветхие листы, выискивая место, на котором остановился.

Ничего нового пока мне на глаза не попалось. Всем известная легенда о войне духов. Но очень подробная. Пожалуй, и в жреческих храмах сейчас не найдется такого точного текста. Значит, Ситах-Ур и есть тот самый великий дух, от которого якобы пошел род Ур-Гачи. Интересно, но это только первые три страницы книги.

Рукописный текст читался сложно. Приходилось долго разбирать каждую букву. У меня не было достаточной практики в прочтении этих текстов. Тем более что печатный станок был так же давно известен, как и добыча и обработка железа.

На следующей странице была красиво нарисована первая буква. Под ней шло длинное описание всех ее значений и форм, которые она могла приобрести из-за смешения с другими буквами. Тоже просто и ничего особенно нового. Мне попадались подобные толкования в более красочном и дорогом исполнении. Двадцать четыре страницы, и на каждой по одной букве и описание. Известны были люди, которые применяли эти буквы для гадания и магических ритуалов, но истинные знания были утеряны. И успехи этих людей были мало заметны. Возможно, даже балаганный фокусник удивлял невежд больше, чем то, что могли представить в виде доказательства эти маги и гадатели. Я только слышал о подобных методах, но практического применения не находил.

Далее в книге имелась вставка. Словно страницу большего размера аккуратно подшили под обложку и подвернули так, чтобы рисунок на ней не сильно пострадал.

Сам рисунок был выполнен красным и черным цветом, которые символизировали стихии – соответственно, землю и огонь. Синим цветом был вычерчен по краю листа четкий квадрат, словно обрамление. Это символизировало воду. Желтый круг, занимавший всю страницу и включавший в себя рисунок, обозначал воздух. Пятой стихии доставался белый цвет, на который могла претендовать только бумага, хоть и далекая от этого понятия, но все же я попытался представить, что она белая. И тут моему взору предстал чудесный храм. Мои глаза смотрели словно сквозь книгу. Храм появился сам собой. Возник ниоткуда и стоял прямо поверх страницы как детская игрушка. Не веря своим глазам, я попробовал прикоснуться к нему рукой, но видение тут же исчезло. Передо мной снова были лишь красные и черные полосы, разбросанные по рисунку в непонятной последовательности. Заложив эту страницу пером, теперь уже белым, я захлопнул рукопись и встал, чтобы подбросить в очаг еще дров.

С магией, заключенной в самой книге, мне раньше сталкиваться не приходилось. Я видел магов, которые заклинали огонь и воду, землю и железо, человеческие толпы и животных, но ни один из них не мог произвести ничего подобного.

Я положил в очаг большие поленья, такие, которые будут гореть до самого утра. Здесь, высоко в горах, огонь горит долго, и немного дров хватает на большее время, чем в долине. Говорят, что горы охраняются духами, которые не любят огонь, и потому он ведет себя здесь так непредсказуемо. В кувшине подогрелось немного вина. Я наполнил свой кубок и снова сел в кресло, чтобы продолжить изучение книги.