Ольга Денисова - Придорожная трава Страница 7

Парень повернулся к девице, которая сидела на кровати, прикрывшись полупрозрачным халатиком.

- Танька, ты чё, обиделась, что ли?

Ну наконец-то! Танька! Сразу стало легче. Не может же дядя не знать, как зовут племянницу.

- Конечно! - фыркнула девица. - Вали отсюда, видеть тебя не хочу.

- Не, ну я пошел тогда… - парень двинулся к двери, беспомощно оглядываясь на Таньку.

- Иди-иди, - кивнул Илья, - без конфет не возвращайся.

- И с конфетами тоже не возвращайся, - радостно крикнула ему вслед Татьяна.

Едва за ним захлопнулась дверь, она с хохотом повалилась на кровать, от чего на ней распахнулся халатик. Зрелище было бесстыжее. Впрочем, теперь такое поведение называется по-другому: без комплексов.

Илья опустил глаза и зашел на махонькую кухню. Надо бы выпить чаю покрепче, а то до электрички будет не добраться.

Кухонька насквозь просвечивалась солнцем. Илья глянул в окно: начинался чудесный апрельский день, похожий на вчерашний, - по-летнему теплый и ясный. Еле заметная ядовито-зеленая дымка обволакивала тополя за окном - прорезались первые липкие листочки. Даже в городе от радости надрывались птицы. А в Долине они наверняка поют еще громче. Только до Долины еще надо добраться. И сегодня ничего хорошего Илью там не ждет.

- Эй, Танюша, а чай у тебя есть?

- Есть, есть, щас! - она встала и босиком прошлепала в кухню. Халатик запахнуть она не удосужилась. - Слушай, а ты крутой! Мне понравилось! Жаль, конечно, что вы не подрались.

Илья кашлянул, покачал головой и включил чайник, стоявший на столе. Танька достала из буфета упаковку какой-то ароматизированной дряни в пакетиках.

- У меня вкусный чай, с ежевикой, - она кокетливо покрутила коробочкой.

- Это потрясающе, - пробормотал Илья.

- Слушай, а жаль, что ты не мой дядя… - Танька села за стол напротив него и подперла щеку кулаком. - Здорово, наверное, иметь такого дядю. И Леху можно не бояться. И вообще…

Илья приехал жить в Долину два года назад. Жирный подряд обернулся для Кольцова затянувшейся стройкой, но отказаться от этого проекта Кольцов не мог, да и других заказов у него не было. За два года бригада срубила два дома, один из которых вроде бы сдали под ключ. Дома, конечно, строились огромные, но два года возиться с ними не стоило. Второй сруб Илья почти закончил, за лето его собирались накрыть кровлей и окончательно отделать. Заказчики возили покупателей как на недостроенный дом, так и на остальные восемнадцать участков «Лунной долины».

Илья появился в Долине, когда работы только начинались, даже не успели раскорчевать пни. Сначала заказчики собирались застроить все участки, но постепенно, по мере того как деньги уходили в строительство дорог и прокладку коммуникаций, стали отказываться от этой мысли. Продать участок с водопроводом, канализацией, газом, отличными подъездами, рядом с рекой и закрытым пляжем можно было значительно выгодней, чем тот же участок с домом на нем. Решили построить три дома и посмотреть, что лучше будет продаваться. На любой вкус, так сказать.

А кроме того, при подводе коммуникаций постоянно возникали непредвиденные расходы. Стройку эту как будто кто-то сглазил. Уровень грунтовых вод оказался значительно выше, чем рассчитывала проектная организация, но заметили это только весной, в паводок, когда подмыло построенную дорогу - КамАЗ провалился под асфальт задними колесами. Аккуратные канавки с гнутыми мостиками над ними за две весны превратились в широкие овраги, мостики обвалились. Песок, привезенный на пляж, благополучно смыло первыми осенними дождями. Канализация не работала: не хватило перепада высот, чтобы сбрасывать сточные воды в реку. Коллектор пришлось полностью перестраивать.

Складывалось впечатление, будто люди, занимавшиеся инженерными сетями, делали их первый раз в жизни. Илья имел диплом инженера-механика, а не строителя, но и ему было очевидно: заправляют на стройке дилетанты, так как выбирали подрядчиков по принципу дешевизны. Ну что ж, скупой платит дважды. Да и Кольцова-то заказчики выбрали по той же причине, но тут им просто повезло. Потому как Илья привык делать свою работу на совесть - никто не жаловался на срубленные им дома. Кольцов понимал: без Ильи его предприятие попросту лопнет, поэтому ценил его и исполнял любые прихоти. Но и Илья без Кольцова не многого стоил: вышибать деньги из заказчика и обеспечивать себе нормальные условия труда он не умел.

Кольцов сразу забил для бригады заброшенный домик, стоявший на краю дороги. Домик был махоньким, но теплым. Это не вагончик с буржуйкой, который продувается со всех сторон и насквозь промерзает зимой. Илья сразу окрестил домик «избушкой», уж больно тот походил на пристанище Бабы-яги. Как будто поджала она, как курочка, свои курьи ножки под себя и уселась в траву. В избушке поместилась кухня-столовая, вытянутая на всю ее длину, бытовка, где складывали инструмент и рабочую одежду, и спаленка, куда больше трех человек не помещалось при всем желании. Поэтому, когда работали вшестером, трое спали в комнате, а остальные - в столовой, на лавках. Ребята у Кольцова собрались неприхотливые: двое хохлов из Донецка, Мишка-белорус (спившийся врач-невропатолог), узбек по прозвищу Саид и слесарь Володька.

Кольцов Володьку ценил тоже, потому что кроме него никто не мог поставить на ход допотопный погрузчик, единственную кольцовскую частную собственность. Ребята же уважали Володьку за то, что не знали проблем с пилами и рубанками: Володька без дела сидеть не мог, и руки у него были золотые. Кольцов сам выводил Володьку из запоев, поскольку жена Володьку в таком виде принимать дома не желала. А после подшивки, также оплачиваемой Кольцовым, Володька полгода мог не притрагиваться к спиртному. Жена носила его на руках, поила полезными соками, откармливала шоколадом. Володька очень любил жену и особенно ценил ее за интеллигентность - она работала бухгалтером. Но больше полугода без выпивки продержаться не мог.

А вот Мишку не ценил никто, поскольку руки у него росли не оттуда, откуда следовало. Родом Мишка был из Гомеля и утверждал, будто пьет для вывода из организма радиации. И, пока его никто не гнал, радовался жизни в тепле. А Кольцов пользовался тем, что бездомный человек готов работать за кров и кормежку. Впрочем, на водку ему тоже хватало. Илья внимательно следил за тем, чтобы Мишка не покупал суррогатов и не пропивал инструменты.

Саидка, который и плотником-то не был - корил [1] бревна, - по гроб жизни был благодарен Кольцову за то, что тот его пригрел.

Поскольку за лето планировалось срубить только одну баню (правда, огромную и роскошную), с наступлением сезона Кольцов отпустил хохлов на вольные хлеба. А они забрали с собой Саидку, так как сами корить бревна не любили. Володька, поставленный на широкую дорогу трезвости всего месяц назад, повез детей к своим родителям, в Ставрополье. При таком объеме работ ему на стройке делать было нечего: поднять два бревна в день и раз в неделю наточить цепи для пил Илья мог и без него.