Ольга Голотвина - Тьма над Гильдией Страница 7

Сгрудившиеся вокруг фургонов зеваки бурно обсуждали передрягу, в которую вляпались циркачи. Так что Нитха, протолкавшаяся вперед, сразу разобралась в ситуации.

Цирк не пропускали в Издагмир из-за детеныша дракона. (Уже интересно!)

Оказывается, в одном из фургонов ехал драконенок. В клетке. Стражники прицепились — мол, везете в город опасного хищника! Укротитель расшумелся: зверюшка безобидная, потому что еще маленькая! В доказательство потянул животное за цепь — а драконеныш возьми да тяпни хозяина. Маленький, а клычата уже неплохие!

— Все равно тварь безобидная! — надрывался укротитель, лохматый верзила с такой плоской физиономией, словно на ней посидел слон. — Даже крылья еще не прорезались!

Нитха, которой не приходилось видеть драконьих детенышей, распахнула свои и без того огромные глазищи на черное чешуйчатое существо, стоящее на задних лапах в проеме клетки.

И впрямь малыш, не выше самой Нитхи. Крыльев действительно нет. Шея короткая и наверняка не такая гибкая, как у взрослых драконов. Маленькие глазки горят красными угольками, а на макушке — надо же! — третий глаз! (У взрослых драконов девочка такого не видела. Впрочем, взрослые драконы и не позволяли разглядывать свою макушку.) Из разинутой пасти несется негромкое, но грозное шипение.

Шипение это еле слышно из-за густого баса стражника:

— Безобидная тварь, да? А руку ты сам себе зубами просадил?

Зеваки загоготали. Из левого рукава куртки укротителя был вырван клок, в прореху виднелась кровь.

— Плевать! — хмыкнул циркач. — В нашем ремесле не такое бывает. А управляемся мы с ним запросто. А ну!.. — обернулся он через плечо.

Худая женщина с алыми от румян щеками поспешно подала ему горящий факел.

При виде огня драконенок шагнул назад, откинулся, опираясь на длинный хвост.

Циркач, ругнувшись, шагнул к клетке и ткнул факелом в морду детеныша.

Шипение перешло в визг. Драконеныш шарахнулся в дальний угол клетки и свернулся в кольцо, спрятав обожженную морду в лапы. Гибкая спина задергалась, как лопатки плачущего ребенка. Тонкая цепь змеей бежала от него через клетку — к ручище укротителя.

— У-у, гиенье семя! — выразительно произнесла Нитха. Она терпеть не могла, когда при ней мучили животных.

Плоскомордый не расслышал слов девочки, хотя она стояла рядом. Он с торжеством обернулся к стражникам:

— Ну? Видели, как я с ним?

— Видели, — презрительно ответил один из стражников. — И видели, как он — с тобой! Маши факелом, не маши — он тебя уже хватанул. А завтра кого из зрителей за башку хапнет! Так что поворачивай оглобли да объезжай Издагмир окольными путями.

Циркачи протестующе взвыли.

— То есть как это — «объезжай»? — переорал всех укротитель. — Да мы по деревням и на корку хлеба не заработаем!

— Не хотите объезжать — платите, — сказал второй стражник негромко.

Но циркачи услышали — и разом замолкли.

— К тому и шло, — со злостью сказал укротитель и сплюнул. — Сколько?

— Два золотых.

Толпа ахнула. Циркачи запричитали. Плоскорожий укротитель закатил глаза:

— Да я сроду столько золота в руках не держал!

— Не моя печаль. Не нравится — проваливай. А хочешь в Издагмир въехать бесплатно, так это пожалуйста, только сначала мы с напарником твою зверюгу истребим! — Стражник покосился на своего приятеля, который был вооружен боевым топором.

Толпа притихла в тревожном ожидании. Спина драконенка перестала вздрагивать — словно и он, звереныш несмышленый, почуял беду.

— Может, скинешь малость? — протянул укротитель.

Стражник молчал, гордый и неприступный, как крепость на утесе.

Худая размалеванная женщина подошла сзади к укротителю и, привстав на цыпочки, что-то ему зашептала.

— А-а, пропади все к демонам! — взревел плоскомордый. — В болото все! Да под кочку! Да в тину! Нате! Рубите! Растет, зараза, жрет — как в прорву! Кусается! — Он отчаянно дернул цепь, заставляя драконенка выйти из клетки. — Два золотых? Руби!

Стражники переглянулись. Они явно рассчитывали на другой исход переговоров. Но отступать было нельзя, и тот из них, что повыше, неохотно взялся за топор.

И тут у него на локте повисло какое-то визжащее существо. Оно держалось крепко — не стряхнуть! — и вопило, что драконеночка ни за что, ни за что нельзя убивать! Это жестоко!..

Нитха не схлопотала по шее только потому, что стражники ее узнали. Во-первых, заморская принцесса, а во-вторых, ученица Подгорного Охотника. Ну, что принцесса, это еще полбеды: Наррабан далеко, и не пойдет он войной из-за тумака, отвешенного нахальной девчонке. А вот Охотники — народ опасный. Они за Гранью всяких магических штучек нахватались, лучше с ними не связываться.

Поэтому Нитхе было очень вежливо сказано:

— Малышка, ступай к своему учителю и попроси его, чтобы он тебя выпорол.

Нитха на эти слова не ответила — просто их не услышала.

Были бы здесь верные напарники, Нургидан и Дайру, они бы все поняли и утащили девочку прочь, на ходу приговаривая что-нибудь успокаивающее. Потому что знали характер Нитхи. Защищаясь, любого зверя прикончит и бровью не поведет. На охоте и пристрелит дичь, и освежует. Но если над какой-нибудь зверушкой кто-то начнет издеваться для забавы — о-о, как вскипит горячая наррабанская кровь! И плевать тогда Нитхе, кто перед ней — соседский мальчишка, вздумавший спалить на костерке пойманную мышь, или взрослый верзила, который хлещет плетью свою лошадь.

Вот и сейчас: в горле клокочут наррабанские проклятия, сердце заходится от жалости к беззащитному чешуйчатому малышу, и не укусить стражника, не садануть его каблуком по ноге — крепко держит, шакал! Обреченного звереныша вытащили из клетки, он визжит, пытается вырваться. Что же делать?.. Пальцы торопливо развязывают кошелек, сыплют деньги в угодливо подставленные пригоршни циркача, в широкие ладони стражников…

И вдруг все разом заканчивается.

Можно больше не вопить и не брыкаться, потому что жесткие лапы больше не стискивают плечи. В левой руке — наполовину опустевший кошелек, в правой — конец тонкой цепи. А перед глазами — потрясенная рожа укротителя.

И до Нитхи наконец доходит, что она купила дракона.

А толпа молчит в почтительном восхищении, потому что купить дракона — это о-го-го!

— Ну что, Заплатка, завтра в путь? — негромко спросил Шенги, развешивая на заборе плащ, чтобы проветрить перед дорогой. И тут же оглянулся: не слышит ли кто-нибудь, как Подгорный Охотник разговаривает с собственной одежкой?

Но рядом — никого. Нургидан на кухне, остальные разошлись по делам. Впрочем, даже если бы ребятишки и услышали странные слова учителя — вряд ли стали бы смеяться. Помнят, как попала к Шенги эта вещь…