Павел Миротворцев - Искусник Легиона Страница 7

Горестно вздохнув, я закрыл книгу и затолкал ее себе за пазуху.

— Ну-ну, не все тебе счастье, — довольно улыбаясь, прокомментировал Лирт мой вздох. — Так что там с книгой?

— А тебе действительно интересно? — приподнял я бровь.

— Да, мне действительно интересно. Я вообще люблю узнавать что-нибудь новое.

— Знаю, — слегка поежился я от холода.

Легион к этому времени вот уже как второй день шел по дну ущелья. Двигались мы медленно, и причиной тому являлись многочисленные телеги с инструментами, оружием, едой и еще целой массой самых различных вещей. Из-за снега, пусть и утоптанного впереди идущими воинами, колеса иногда все же умудрялись проваливаться. Не критично, но время отнимало. Впрочем, как сообщили разведчики, посланные вперед, в скором времени предполагалось удобное место для ночлега, а там и реконструкцией телег займемся. Сделали бы сразу, да до заставы и рядом с ней была целая туча камней, запарились бы больше, чем с колесами. Сейчас люди проваливались в снег больше чем по колено, а значит, лыжи на телегах стали предпочтительнее.

В следующую секунду мои мысли прервал Лирт. Дав мне подзатыльник, он, выдав самый настоящий рык, обхватил меня рукой за шею, едва не уронив лицом в снег.

— Ты вообще по человечески-то разговаривать умеешь или нет? — не скрывая раздражения, спросил парень. — Я хоть и в лесу большую часть жизни прожил, но и то, по сравнению с тобой, просто душа компании!

— Уронил бы меня в снег, я бы тебя тогда точно сделал душой компании, — буркнул я. — Летал бы у меня над костром в виде призрака.

— Ты от темы-то не уходи, — погрозил мне пальцем Лирт… жест получился несколько более грозным. Носившие варежки да поймут меня.

— Книжка об амулетах и не очень интересная. Доволен?

— Нет, конечно! — совершенно неподдельно возмутился Лирт. — Где твой талант рассказчика? Тем более, о чем книжка — на обложке написано, а по твоей постной роже я и степень ее интересности успел оценить.

— Слушай, какого демона ты ко мне пристал?! — взмолился я. — Поговорить, что ли, не с кем? Неужели уже всех достал?

— Еще нет, — по дебильному радостно отозвался Лирт. — Ты последний.

Только не судьба ему было достать и меня. Подошла очередь нашей сотни идти впереди, и нам обоим стало не до разговоров. Вдобавок, мы уже третий раз за день оказывались впередиидущими, да еще и два раза толкали телеги, поэтому устали буквально все. Я, конечно, был бодрее большинства, но тоже не первой свежести, поэтому книжку доставать не стал, полностью отдавшись процессу перестановки ног. Впрочем, уже через полчаса я блаженно развалился прямо на снегу, как и другие из "первой линии". От нас парило так, будто мы перенеслись сюда прямо из горячих источников, но полежать нам не дали и пары минут: отцы-командиры, а в частности Карст, пинками погнал всех обустраиваться — как выяснилось, не только на ночь, но и вообще. Буквально в сотне метров от нашего ночлега ущелье разветвлялось на две дороги, одну из них и надлежало патрулировать нашей сотне. Новость, с одной стороны, радостная: идти больше никуда не придется, а с другой не очень. После событий на заставе жуть как не хотелось разделяться, всем вместе оно всяко-разно надежнее. Однако, все это я обдумывал в процессе обустройства временного лагеря, хотя, раз нам здесь предстояло жить чуть ли не полгода, временным я бы его не назвал. Кстати, один из плюсов марша по ущелью, это необходимость строить укрепления только для одного направления. Считай по бокам горы, позади застава и лишь только впереди опасность. Именно по этой причине, с ежедневным строительством мы заканчивали в три раза быстрее, а, учитывая отсутствия необходимости копать ров, так итого резвее. Однако в этот раз нашей сотне сразу выделили самое лучшее место, чуть в закутке — защита от гуляющих по дну ущелья ветров и спасение от возможных лавин. Склон удачно разделялся немногим выше закутка, создавая две колеи по бокам от закутка. В случаи чего, оползень или даже лавина, просто сменить свою траекторию, поэтому если снег и мог погрести под собой наш будущий лагерь, то лишь с помощью обильного и продолжительного снегопада. И вот, пока все работали на общих укреплениях, мы корячились над своим собственным, причем закончили намного позднее остальных. Закончили бы быстрее, будь народу больше, но тут получилась прямо дискриминация какая-то. Оказывается, первым трем сотням надлежало служить одним, то есть самым сильным. Настроения мне этот неожиданный факт, что понятно, совсем не прибавил.

И все же, сегодня мы обустраивались в некоторой спешке. Ярс уже давно скрылся из виду, напоследок напустив на нас целое полчище световых зайчиков, поэтому в скором времени обещало стать очень темно. Заблуждение, в котором я пребывал до похода в Мавт-Корк, развеялось без следа. Я почему-то всегда был убежден, что там, где лежит снег, попросту не может быть темно. Белый, хорошо отражает свет… какая тут может быть темнота? Как показала практика — может. Да еще и как! Ночью, если приспичит, приходилось идти чуть ли не на ощупь, а уж если небо тучами затянуто, то так и вовсе ощущение, будто оказался в месте, которое приличные люди другим не показывают. Карст, конечно, когда меня просвещал, выразился более прямолинейно, но смысл вполне понятен и без анатомических подробностей.

Уже на утро состоялся разговор с Торлом и Шуном в их палатке.

— Значит, решил остаться со своим десятком? — тяжко вздохнул Шун.

Этот самый вздох сожаления относился не столько к тому, что я остаюсь, сколько к невозможности использовать меня как Источник. По крайней мере, в самое ближайшее время.

— Остаюсь, — утвердительно кивнул я. — Тем более, мне еще целую повозку книжек надо перечитать. Как вернемся в лагерь, так я сразу же приступлю к полномасштабным экспериментам.

— Значит, экспериментировать ты начнешь уже здесь? — уточнил Шун.

— Наверное, — признал я. — Хотя, конечно, лучше оставить все это до лагеря, но, зная свою натуру…

Замолчав, я лишь сокрушенно развел руками, показывая, что против себя не пойдешь.

— Тогда мой тебе совет, используй энергии лишь по самому минимуму. Я, когда пробовал с созданием амулетов, у меня взрывался каждый второй. В первый раз чуть руки не оторвало.

— Это ты просто мало информации накопил, — хмыкнул я. — Про такие последствия уже читал, поэтому буду предельно осторожен. Кстати, — оживился я, — пока вы еще здесь. Мне нужно пару горелок, светильников и, — повернулся к лежащему на матрасе Торлу, — твою книжку. Долго ты еще будешь тянуть с ней? Все равно ведь не отстану!

От последних слов тот скривился как от зубной боли. Бросив в сторону Шуна злобный взгляд, пеняющий ему за излишнюю болтливость, Торл поднялся и направился к своему мешку с одеждой. Склонившись над ним и покопавшись в нем, он повернулся ко мне уже с внушительной стопкой исписанных листов. Буквально выхватив из его рук эти листы, я жадно впился в написанные строчки. Подчерк Торла оказался неожиданно аккуратен и понятен, то есть как раз такой, какой был совсем не свойственен мужчинам, особенно привыкшим махать мечом. Каждый лист был пронумерован, поэтому я не имел и малейшего шанса ошибиться в порядке чтения. Новые знания и возможность пополнения психопортрета Торла буквально манили меня, но я, сделав над собой усилие, оторвал взгляд от листов и посмотрел на Искусников.