Эрик Карло - Варторн: Воскрешение Страница 7

Таким образом они дошли до У’дельфа не за несколько дней, а за считанные мгновения.

Теперь они стали лагерем к югу от этого места, а У’дельфа больше не было.

Аквинт отогнал воспоминания, чтобы заняться более настоятельными нуждами. Сперва он подумывал перекатиться на бок и отлить там, где лежал, но решил отказаться от этого плана. Не будучи рьяным поборником чистоты, он все же не хотел добавлять запах мочи к тому букету, которым благоухает мундир, когда в нем живешь, не снимая по многу дней. Со вздохом, больше похожим на стон, он кое-как согнул ноги, оттолкнулся и поднялся. Он отнюдь не стар, но и молоденьким его уж не назовешь, да…

Куст в действительности оказался жалким клочком зелени – высотой по пояс стоящему. Это создавало лишь некоторую иллюзию приватности, пока он мочился, но такие тонкости его не смущали. В походной жизни не было места стыдливости, и военнослужащие – как мужчины, так и женщины – привыкли справлять естественные надобности на глазах друг у друга. К этому быстро привыкали и переставали замечать.

Когда он закончил, из-за кустов вынырнул Кот – который все это время сидел на земле неподалеку.

Его появление не удивило Аквинта. Кот всегда крутился где-нибудь поблизости.

– Я подумал, тебе это сейчас будет кстати, – сказал Кот, всовывая в руку Аквинта большую глиняную кружку с водой.

Аквинт жадно осушил ее, вернул Коту, чтобы тот налил из бурдюка еще. Парень исполнил невысказанную просьбу. Аквинт выпил еще полкружки, прежде чем оторваться от воды и издать вздох облегчения.

– Спасибо, малыш. Теперь полегчает.

Кот прикончил кружку, заткнул бурдюк пробкой и плавным движением опустился на землю. Аквинт тоже сел, хотя и не без труда, с кряхтением.

– Скажи-ка мне, мой юный друг, – начал он, взъерошив пятерней нечесаные волосы, – хорошо ли мы вчера повеселились?

Кот одарил его безмятежным взглядом и снова принялся, по своему обыкновению, шарить глазами по ближайшим окрестностям.

– Думаю, что ты навеселился вволю за нас обоих.

Парнишка всегда так обращался со старшим приятелем: покровительственно, с вечным недовольством. Но Аквинт не обижался – его это забавляло.

– Ну да, понятно. Ты ведь у нас, помнится, трезвенник?

– Я вор, – отрезал Кот. – Вору куда важнее сохранять ясную голову, чем торговцу… или солдату.

Он затронул давний предмет их бесед и споров, начавшихся в тот самый день, когда они встретились впервые.

У Аквинта в Каллахе была контора грузовых перевозок, и часть его дел не стоило афишировать – он был замешан и в контрабанде, и в операциях черного рынка. Так и шло до совсем недавнего времени, пока Фельк вдруг не напал и не захватил город. Патруль городской стражи, преследуя воришку-карманника, ускользнувшего от них в уличной толпе, зашел к нему на склад. Аквинт заверил их, что в помещении нет и не было никого, кроме него самого и уличного кота, которого он держал для охоты за мышами и крысами. При этом он начисто проигнорировал молодого худощавого парня, проскользнувшего в его двери как раз за спинами патрульных. Когда те удалились, Аквинт ожидал, что парень скроется, растворится в путанице улиц и переулков. Но тот, к удивлению хозяина склада, остался, и скоро сделался его неразлучной тенью. Когда Аквинт спросил, как его называть, он просто пожал плечами и сказал:

– Я твой Кот… точно как ты и сказал патрульным.

Так с тех пор он и звался Котом.

Когда Аквинт ушел в армию, Кот последовал за ним – хотя официально зачислен не был. Кем бы ни считали его другие солдаты – сыном Аквинта или его постельным партнером, они держали свои мнения при себе, словно бы вовсе не замечая парнишку, как и других штафирок, сопровождавших армию в походе на юг. Армия эта, вышедшая из Фелька, самого северного из городов-государств Перешейка, сперва заняла родной город Аквинта, Каллах, потом соседний Виндал… и двинулась дальше, на У’дельф.

– В кои-то веки мне придется с тобой согласиться, Кот, – хмуро сказал Аквинт, прихлебывая воду и глядя прямо перед собой. – Мозги солдату могут только помешать, когда делаешь что-нибудь вроде вчерашнего. Чем меньше думаешь, тем лучше.

– Не заводись снова, – прошипел Кот, окатив его осуждающим взглядом. – Ты вчера вечером уже наговорил больше, чем было нужно. В армии не любят критиканства.

– Прошу прощения, но меня от этого воротит, – упрямо повторил Аквинт. – Это был не бой, а бойня, боги свидетели!

– Принимать решения и отдавать приказы – дело генералов, – сказал Кот.

– Этот жалкий гарнизон сложился за два часа. После этого они могли бы сдаться. А наши – принять их сдачу и присоединить город к империи. Не было никакой необходимости прибегать к крайним мерам!

– Дело солдат – следовать приказам, – сказал Кот. – Так уж заведено в армии. Если каждый солдат вздумает строить собственные планы и принимать решения, ничего не получится, кроме полной неразберихи.

– То есть ты одобряешь то, что было сделано? – спросил Аквинт.

– Я хочу сказать, что мое одобрение или неодобрение никого не интересуют… так же как и твое. Даже если бы с тобой проконсультировались насчет плана сражения…

– Чего никто не сделал…

– …и не подумал сделать. Все равно никто бы тебя не послушал. Ты ничего не смог бы изменить тогда, и уж точно не можешь сделать это теперь, когда все кончено. Своими жалобами и критиканством ты только добьешься беды на собственную голову.

Аквинт глубоко вдохнул и шумно выдохнул. Мальчик был довольно красноречив для вора, промышлявшего на улицах и площадях Каллаха.

– Ладно, – сказал Аквинт. – Я все понял. Постараюсь держать язык за зубами.

– Пожалуй, теперь уже поздно. Ты вчера наболтал достаточно, чтобы тебя арестовали за измену. Остается надеяться, что ты сумел удовлетворить Соню.

– Соню?

Кот одарил его еще одним долгим взглядом.

– Малышка-капрал из третьего взвода. Та самая, у которой плохие зубы и во-от такие мускулы. Она вчера была с тобой здесь, под кустами.

Аквинт заморгал; какие-то неясные воспоминания пытались пробиться на поверхность все еще мутного сознания.

– Вот дерьмо! Видно, я и впрямь напился вдрызг. Я же от нее уже несколько недель прячусь!

– Считай, тебе повезло. – Кот пожал плечами. – Если бы она не желала так сильно залезть к тебе в штаны, то могла бы донести, что ты болтаешь.

– Ну, постараюсь впредь держаться получше, – пообещал Аквинт. – Переспать с Соней – слишком дорогая цена за удовольствие распустить язык.

– Будь я на твоем месте, я бы не строил в ближайшее время никаких планов на будущее, – мягко сказал Кот.

Нахмурившись, Аквинт проследил направление его взгляда.