Лев Жаков - Чудес не бывает Страница 7

Я одним глазом скосился в сторону той карты. Карие теплые глаза смотрели прямо на меня, она улыбалась. И я тоже улыбнулся ей - одним душевным движением, не пошевелив губами. Когда-то я тоже так улыбнулся ей, когда еще не умел по-другому, так, как все люди… Думаю, она меня тогда не поняла, а жаль, она бы знала, что уже тогда я ее любил, пусть и было мне всего десять дней…

Кажется, отвлекся от игры, спохватился я. Так и есть, пропустил, как Винес выложил Кривого, увеличив им атаку отошедшего уже от окаменения Пирата.

Винес играл открыто, как ни странно. Я был уверен, что он попытается припрятать карту в рукав или под стол, еще что-нибудь в этом роде… Нет, вместе с настороженностью, его постоянным фоном в Школе, исчезло ощущение мелочности, ему как будто органично присущей, мелкого пакостничества, что ли… Создавалось ощущение, что размениваться он не будет. Играл он по крупному, двигал сразу все карты, не оставляя ничего в защите, использовал все ресурсы.

Правда, было также ясно видно, что маг он средний. Как в Школе он не был преуспевающим студентом, так и тут он предпочитал волшебству силу оружия. А вот впечатление, сложившееся у меня за годы знакомства, что моральная чистоплотность ему не особенно свойственна, вполне подтвердилась тем, что он без зазрения совести пользовался Линдиной магией.

Принцесса играла - особенно проигрывала - с достоинством. Выигранной битве не радовалась бурно, как Винес, только улыбалась удовлетворенно из-под рыжих растрепавшихся кудряшек. Понять, хорошая ли пришла карта, было невозможно по ее лицу.

Впрочем, я понял, сравнив выражения лиц всех игроков и свои ощущения, что все четверо, включая меня, неплохо владеют лицом и умело скрывают состояние дел в картах. Винес радовался, когда ему приходила плохая карта, и хмурился, когда видел хорошую, в общем, блефовал от обратного. Линда на всем протяжении игры веселилась, ничто не могло заставить ее нахмурить брови. Я был просто спокоен. Поначалу больше уделял внимания чувствам подруг и братца (хм?), потом решил, что это нечестно по отношению к остальным, и закрылся. Линда даже заметила один раз по этому поводу:

–Юхас, не пытайся выглядеть невозмутимей Высшего, тебе это, конечно, хорошо удается, но ужасно не идет.

Я свирепо глянул на нее, а Винес опять странно покосился на меня.

Мы играли уже часа три. Темнело.

Я ощутил, что кто-то поднимается по лестнице…

…и оказался прав: заглянул кривой и мигнул Винесу. Тот извинился и вышел. Мы дружно навострили уши, в том числе астральные, однако стоящая здесь защита делала свое дело: мы ничего не уловили.

Тогда Линда подошла к дверям и приложила к дереву губы. Пошептавшись с толстыми досками, она прислонилась к нему ухом и замерла. Так как мое умение - эмпатия - не входит в число распространенных, добротная местная магия не могла помешать мне. Я четко чувствовал беспокойство и неуверенность кривого, бурную ненависть, ярость, восторг, подозрительность Винеса… Образ чего-то настолько странного возник в моих чувствах, что я пришел в полное замешательство. Черных магов не бывает! Это известно каждому!

Тем не менее, они обсуждали там, за дверью, именно такого. То, о чем они говорили, было отвратительное, страшное, сильное, убийственное, внушающее ужас и благоговение. Что за бред! Может, защита комнаты все же как-то наводит помехи на мои способности? Хотя… Если посмотреть на лицо моей тетки… Похоже, мы слышим одно и то же.

Линда выглядела испуганной.

Быстро отскочив от двери, черноглазая душегубка прыгнула в свое кресло - через спинку, не сдвинув его ни на миллиметр, совершенно бесшумно - и схватила карты. Я занялся считанием мух на потолке.

Винес прошел к креслу, кинув по дороге короткий взгляд в окно. Взял карты и с несколько напряженной улыбкой предложил:

–Поехали?

Мы продолжили.

Ходила Линда. Она медленно, со вкусом раскладывала передо мной нарисованных воинов, а я никак не мог сосредоточиться на ее действиях, потому что краем глаза следил за новообретенным братцем.

Он внимательно прислушивался к чему-то снаружи, и было заметно, что он волнуется. Какое известие хозяина этого притона заставило его напрячь спину и втянуть голову в плечи, отчего он вновь стал привычным и мерзким Подлизой? Его глаза перебегали с предмета на предмет, нигде не останавливаясь надолго. Не собирается ли он нас во что-нибудь втянуть? Я чувствовал, что он ожидает неприятностей.

На всякий случай я тоже стал прислушиваться. Внизу, приглушаемые расстояниями и чувствами однокурсников, бушевали страсти, хотя ничего подозрительного пока не ощущалось. Азарт игроков, пьяные споры, тайны, сплетни и множество прочего клубилось там, не вызывая неприятных предчувствий. Почему тогда так напрягается Винес?

Минутное облегчение: схлынули чужие эмоции. Не сразу я сообразил, что это под нами вдруг стало тихо. Подлиза, внутренне сжавшись, застыл.

–Ну, Юхас, что ты не защищаешься? - нетерпеливо воскликнула Линда, оторвав меня от наблюдений.

–Тсс, - просипел я.

Подруги, вопросительно глядя на меня, послушно замерли, не шевелясь. Винес смотрел исподлобья с удивлением.

Не обращая на него внимания, я встал и подошел к дверям. Из коридора отчетливо тянуло опасностью. Я напряг слух. Внизу что-то происходило.

Я взялся было за ручку, но меня остановил нервный оклик:

–Лучше не надо, Юхас.

Оглянувшись на братца, я отметил его бледность. Девушки оставались довольно спокойными.

Да, в чем-то он прав, в этих прекрасно сделанных защитах мы будем в безопасности. Но я хотел узнать, что все-таки происходит.

Я приоткрыл дверь и прислушался.

–Закрой, - зашипел Винес, все больше нервничая. Он вскочил и, подбежав, попытался сам закрыть дверь.

–Девушки, подержите, - попросил я, всунув ногу в щель.

Оле и Линда, легко поднявшись, двинулись в сторону Подлизы.

Конечно, девушки были невысоки: Линда доставала мне до подбородка, а рыжая принцесса только-только дотягивалась до плеча, - а Винес ростом был с меня и комплекцию имел солиднее. Но при их приближении он стушевался и отодвинулся.

–Я предупреждал, - сказал он злобно. - У вас будут неприятности.

–Нам не привыкать, - мило улыбнулись ведьмы, занимая позицию по бокам моего братца. Он искоса поглядывал то на них, то на меня, явно обдумывая какую-нибудь гадость, я уверен.

Снизу не доносилось отчетливых звуков, лишь какое-то невнятное, но угрожающее бормотание.

Я подошел к краю площадки и встал так, чтобы видеть, что происходит около входа, но самому не мелькать. Под ногами, полускрытое перилами, происходило какое-то действо.