Евгения Биткова - Гренадёры Страница 7

— Думаешь, мы безнадежно потерялись? — скисая, поинтересовалась я.

— Думаю, нет. Эту дорогу мы знаем.

— Знаем?

— Мы проезжали мимо этого пня три раза. Теперь четыре.

— Так, все, — останавливаясь, решила я. — Теперь ты будешь ехать впереди и, надеюсь, выведешь нас отсюда.

— Я не слишком хорошо ориентируюсь в данной местности.

— Ну, уж точно лучше, чем я!

— С этим не поспоришь, — согласился Ким, меняясь со мной местами.

Порой спокойствие и невозмутимость друга меня убивали. Хорошо, что он не теряет самообладания, но мог хоть как-то отреагировать на наше положение, а не спокойно сообщать мне об этом, словно мы ведем речь о погоде. Иногда так и тянет устроить истерику.

Проехав пару километров, я начала всматриваться в окружающую нас природу. Был полумрак, но пока окончательно не стемнело, я могла что-то разобрать.

— Ой, Ким, смотри! Там в дупле, кажется, белочка сидит! А под тем кустом чьи-то следы, по-моему лосиные, — всматриваясь в снег, поделилась я своим предположением.

— А вот под той сосной волки пытаются загрызть ребенка.

— Где?! — подскочив на месте, вскричала я, вертя головой.

И правда, под одной из высоких сосен, прижавшись к стволу дерева, стояла до смерти напуганная пятилетняя девочка, ее окружили три волка.

— Так, — протянула я, снимая лыжи. — Каков план действий?

— Я хватаю ребенка, а ты разбираешься с волками, — скомандовал Ким, тоже разуваясь. — Возражения есть?

— Какие могут быть возражения при твоем равном разделении обязанностей? — усмехнулась я, но возражать не стала. У Кима не было ни малейшего шанса справиться с волками.

Как ни странно, на наше присутствие волки никак не отреагировали. Недолго думая (не люблю этот процесс), я слепила снежок и бросила в одного из серых. Подействовало, волк недовольно обернулся, оскалив пасть.

— Хорошие собачки, ну же, идите к Акире, я вас не обижу, — проворковала я, приманивая волков.

Волки никогда раньше не встречали такой дурной девушки и, решив полюбопытствовать, направились ко мне. Тем временем Ким, осторожно обойдя животных, взял на руки плачущего ребенка и начал ретироваться к дороге. Но звери заметили его маневр, недовольно обернулись.

— Эй! А про меня вы что, забыли? — обиженно вопросила я и с боевым рыком накинулась на одного из них.

Очутившись у него на спине, я вцепилась зубами в ухо. Волк пронзительно взвизгнул, начав крутиться на месте, безнадежно пытаясь сбросить меня. Но я держалась похлеще любого клеща. Остальные двое, не понимая, что происходит, постарались отойти подальше, дабы ненароком не угодить под наши пируэты. Девочка, ошеломленно смотря на потасовку, осторожно спросила Кима:

— А что она делает?

— Это у нее такой особый подход к животным, — ответил находчивый парень.

Постепенно мне надоело крутиться на одном месте, да и волчье ухо на вкус оказалось не самым вкусным. Я решила отцепиться от бедного животного. Не поверив своему счастью, волк без оглядки понесся в глубь леса, остальные, быстро смекнув, последовали его примеру.

— Ну, теперь, я думаю, они больше не захотят нападать на людей, — гордо заявила я, сплевывая клок шерсти.

— Бедный волк, — покачал головой Ким.

— А что такое? — встревожилась я. — Я старалась ему не навредить.

— Да, старалась. Только вряд ли передача бешенства и нанесение психологической травмы можно отнести к гуманному обращению с животными, — с серьезным видом заявил парень. Оскорбленно хмыкнув, я повернулась к другу спиной.

— Нужно подумать, что теперь делать с этим ребенком, — вернулся к насущной теме друг. — Ты почему здесь одна?

Девочка захлопала глазами, в которых грозовыми тучками стали собираться слезы.

— Я заблудилась.

— Это мы поняли, а конкретнее?

— Я… я не знаю, где мой папа-а-а! — выдавила она, разразившись слезами.

— Понятно, — уныло заключил Ким. — Пока мы мало что сможем от нее узнать. Проще отвести ее на базу и там уже пусть местные разбираются сами.

— Хороший план, но есть маленькая загвоздка. Мы сами понятия не имеем, где наш лагерь, и, ко всему прочему, уже стемнело!

— Сегодня до лагеря мы не дойдем, ориентироваться в темноте на незнакомой местности — чистый идиотизм. Придется ночевать в лесу. Но не здесь, пройдем немного и поищем более подходящее место, — предложил напарник, передавая мне ребенка и надевая лыжи.

Ночевка зимой в лесу не вызывала у меня бешеной радости, но нет другого выхода. По лыжам.

Дороги как час не было видно. Мы шли на ощупь, не очень полагаясь на зрение. Ким ступал впереди, а я с ребенком, сидевшим у меня на спине, следом. Дул сильный ветер, и я искренне радовалась нашим трехслойным комбинезонам и коротким, но теплым лыжным курткам. Правда, сейчас жутко хотелось их удлинить, скажем, до пят. Мы шли, а подходящего места все не попадалось. Я стала переживать за Кима. За время нашего шествия он начал кашлять. Из носа у него потекло, и друг попросил платок. Платка не оказалось. Сообразительный парень предложил мне его наколдовать. Вовремя он вспомнил, что я как бы маг! Во всяком случае, когда-то в незапамятные (ну, для моей памяти) времена я пыталась освоить данное искусство. Скажу сразу — напрасно. Маг из меня вышел весть знает… куда и, похоже, возвращаться не собирался. Но я честно попыталась.

Создаем материальный предмет — создаем материальный предмет. Чувствуем его в руке — чувствуем. Видим — видим… Мы с Кимом уставились на кружевные трусы на моей ладони. Черные. Танго. Я смущенно предложила их другу, он вежливо отказался. Я расстроенно положила трусы в карман (не выкидывать же).

Пройдя пару шагов, я увидела, как напарник подозрительно зашатался. Прекратив шатание, Ким упал лицом вниз. Я еле успела поймать его за капюшон. У парня был жар. Я простонала, опустила девочку на землю и принялась снимать свои и Кимовы лыжи.

Ночь. Непроглядная тьма и лес окружали меня со всех сторон. Я шла в неизвестном направлении, с бессознательным телом напарника на спине, ребенком под правой мышкой и двумя парами лыж под левой. Шла, скрипя зубами и мысленно проклиная чахоточного парня, начальство, учения, погоду и того умника, который изобрел лыжи. После всех проклятий в голове крутилось лишь одно: ну за что мне все это?!

До слуха донеслось легкое шуршание, я повернула голову и увидела, как из-под двух пар пледов вылез взлохмаченный Ким. Я облегченно вздохнула.

— Очухался? — радостно спросила я, трогая рукой лоб друга. — Жар спал, хорошо!

К лицу парня снова стала возвращаться его естественная бледность.