Роберт Сальваторе - Месть железного дворфа Страница 7

— У-ух! — ввернул Бангало Тамп.

Трое из Цитадели Фелбарр переглянулись, и Парсон Глейв заявил с полной уверенностью:

— Клянусь всеми богами, это он.

— Слава богам! — закричал Оретео Шип, а с ним и остальные из Адбара, король Эмерус и Рваный Даин. А затем все как один вскочили на ноги, трясли бородами, хлопали друг друга по плечам и спинам, восклицая "Ура королю Бренору!"

— Да, надежда вернулась, темные небеса уже не столь мрачны! — провозгласил король Эмерус, — Бренор, старый друг, и как же все так вышло? — он перелез через весь стол, чтобы сначала крепко пожать Бренору руку, а затем и вовсе подтащить того ближе, прямо в широкие объятья.

— Выпивку! Несите выпивку! — проревел он собравшимся, — У-у-у, раньше, чем через десять дней мы их не отпустим! Ура Бренору!

Веселье разразилось с новой силой, все толпились и толкались, пенилось пиво, и угрюмый совет в мгновение предстал какофонией тостов, одобрительных возгласов и пожеланий. Бренор дал немного попраздновать, но спустя время попросил снова рассесться по местам.

— Не особо радостно будет, если падут Серебряные Пустоши, — предупредил он.

— И ты вновь король Мифрил-Халла? — спросил Эмерус Бренора, как только все сели.

Затем король Цитадели Фелбарр кинул взгляд на Коннерада. Он задал опасный вопрос.

Бренор, в свою очередь, также посмотрел на Коннерада. Тот кивнул. В этот момент всем показалось: Коннерад согласится, что бы Бренор не решил. Король Эмерус и Рваный Даин подавились воздухом: от них такая покорность тоже не укрылась.

— Нет уж, — сказал Бренор, — Лучшее мое решение как короля было передать корону Банаку Браунавилу, да его мальчишке Коннераду. У Мифрил-Халла есть король, лучший король, что он видел. Что ж я негодяем неблагодарным буду, если потребую трон обратно!

— Но что тогда? — поинтересовался Эмерус.

— Я был в Несме. И ушел как раз перед его падением, так ты сказал? — ответил Бренор, — Вот мы с друзьями и пришли, чтобы повытаскивать вас из нор. Время пришло, медлить нельзя!

Земли кишат орками, и забиваться обратно в их дыры они не намерены. Нет, они все себе заберут, как пить дать!

— Гонцы от Рыцарей в Серебре многое нам рассказали, — добавил Коннерад.

— Ба, да какое нам дело до человеческих владений! — возмутился король Эмерус, — Они во всем обвиняют нас, тебя, если ты тот, кто говоришь и тот, кто мы думаем!

— Я именно тот, и меня не волнуют их претензии! — воскликнул Бренор, — Мне виднее.

Я подписал проклятый договор, да, но и другие королевства меня поддержали тогда, сто лет назад. И ты, друг мой, помнишь правду!

Король Эмерус кивнул.

— Не время для обвинений! — продолжил Бренор, — Тысячи орков поубивать надо, ребята! Десятки тысяч! Или весь Луруар объединится, или он не устоит!

— Плевать на Луруар, — прервал Оретео Шип. Он поднялся и медленно обошел острый угол стола, направляясь прямо к Бренору, — Просто кучка эльфов и людей, копошащаяся между тремя дворфьими твердынями. Да они всяко не выстоят, — заявил он, встав ровно напротив Бренора. Он внимательно оглядел странного дворфа, — Все падут, и у нас нет вообще ничего, чтобы этому помешать.

— Мы трое объединим силы и выбьем орков… — начал Бренор.

— Да мы выйти не можем, — объяснил Оретео Шип, снова осматривая непонятного дворфа сверху донизу, как будто ища улики, что тот самозванец. Сложно было его обвинять. К представителям трех осажденных, потрепанных крепостей выходит очень молодой дворф, объявляет себя давно погибшим королем и велит вылезать из-за неприступных стен.

— Но мы пытались! — продолжил Оретео Шип, направившись вновь на место, — Король Гарнот не желал оставаться внутри: так горевал о брате, Бромме, которого убили в Стылой Долине. Я видел, как тот погиб, как же: моего короля дыхание белого дракона в лед превратило!

Самого настоящего дракона, говорю, а потом уродец-орк, вождь Гарстук из Крепости Темной Стрелы, снес Бромму голову. Так вот, юный Бренор, если это, конечно, твое имя, — прибавил он и посмотрел мимо Бренора на Дзирта, — А верхом на твари сидел эльф-дроу, смахивающий на того, что ты сюда притащил.

Он вперил взгляд опять в Бренора:

— Мы больше половины дворфов потеряли, пытаясь вырваться из Адбара. Треклятые орки не в силах войти, но и мои парни не могут выйти — половина погибла, пытаясь! Или ты именно этого хочешь?

Неприкрытое подозрение в голосе Оретео заставило Бренора и прочих из Мифрил-Халла напрячься.

И опять—таки, сложно было его обвинять.

— Понимаю тебя, — заверил его Бренор, торжественно кивнув, — Мое старое сердце щемит при мысли о твоем короле Бромме. Он был хорош, как я слышал, но я лучше знал его отца, поверь.

Взглянув в сторону Коннерада, Бренор влез на стол и заговорил, обращаясь ко всем сразу:

— Ни я, ни кто другой, не призывают вас высовываться и терять большинство парней. Уж точно не ради Серебряных Пустошей. Но лучше бы нам постараться сохранить то, что осталось, и не отдать земли наверху проклятым оркам.

— Это ж как? — поинтересовался Оретео Шип, — Из Адбара нельзя выйти, кольца вокруг Фелбарра и Мифрил-Халла сжимаются все плотнее.

— Кто-то должен начать, — объявил Бренор, — Один прорвется наружу и пойдет на подмогу следующему. Правильно продумаем защиту и нападение, и мы оттесним орков и ударим с двух сторон.

— А потом вдвоем пойдут освобождать третьего — Адбар, полагаю, — и все окажутся снаружи на марше, — понял король Эмерус.

Бренор согласился.

— Да, только кто? — спросил Оретео Шип, — Кто выйдет первым? Этой крепости наверняка достанется так, как не доставалось никому с тех, пор как Обальд впервые спустился с Хребта Мира!

Эмерус угрюмо кивнул на его довод и медленно повернулся оценивающе посмотреть на Бренора.

— Этим займутся ребята из Мифрил-Халла, — Коннерад опередил Бренора с ответом, и все трое удивленно обратили взгляд на него.

— Вот так, — подтвердил, кивнув, Коннерад, — Знаю, никто из вас не винит Мифрил-Халл и друга Бренора в обрушившейся на нас напасти, но будет правильным, что мы с парнями отыщем выход. Выход наружу и к Фелбарру, как понимаю.

Эмерус перевел взгляд на Бренора. Но тот лишь пожал плечами, уступив слово законному королю Мифрил-Халла.

— Мы найдем выход, — настаивал Коннерад, — Или же я бородатый гном!

Бренор хотел было согласиться, но последняя фраза, что когда-то была его собственной отличительной чертой, застала его врасплох. Да так, что он чуть не свалился со стола. Он уставился на Коннерада. Тот ухмыльнулся и хитро ему подмигнул.

— Ясно, значит, троекратное ура Мифрил-Халлу, — решил Эмерус, — Отыщете путь наружу и через Сарбрин, и будьте уверены — Фелбарр с готовностью ринется навстречу, чтобы присоединиться к резне.